С П Р А В К А
о результатах рассмотрения уголовных дел в апелляционном порядке за первое полугодие 2015 года
1. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 31 октября 2014 года К. осужден по двум эпизодам ч. 1 ст. 228, ч. 2 ст. 228 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 лет без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
По мнению судебной коллегии выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Согласно ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу в суде подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, виновность подсудимого в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления. С учетом этих требований и в силу ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.
Данные положения закона судом были нарушены.
Исключая признак незаконной перевозки наркотических средств по эпизоду незаконного приобретения и хранения без цели сбыта наркотического средства в значительном размере, судебная коллегия руководствовалась п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 года N 14 “О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами”, согласно которому под незаконной перевозкой следует понимать умышленные действия лица, которое перемещает наркотические средства из одного места в другое без цели сбыта, в том числе в пределах одного и того же населенного пункта, совершенные с использованием любого вида транспорта или какого-либо объекта, применяемого в виде перевозочного средства.
Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления – незаконной перевозки без цели сбыта и об отграничении указанного состава преступления от незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства во время поездки, должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотического средства, места его нахождения, а также других обстоятельств дела.
По смыслу уголовного закона проезд с наркотическими средствами, приобретенными для личного потребления, в автомобиле к месту жительства охватывается понятием незаконного хранения без цели сбыта во время поездки.
Вывод суда по эпизоду приготовления к незаконному сбыту наркотического средства о том, что в действиях осужденного не усматривается приготовления к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере, судебная коллегия нашла необоснованным, несоответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным в судебном заседании.
Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ 15 июня 2006 г. N 14 “О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами” об умысле на сбыт указанных средств, веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, могут свидетельствовать при наличии к тому оснований их приобретение, изготовление, переработка, хранение, перевозка лицом, самим их не употребляющим, их количество (объем), размещение в удобной для сбыта расфасовке либо наличие соответствующей договоренности с потребителями и т.п.
Как видно из материалов дела, К. как в ходе предварительного, так и судебного следствия отрицал свой умысел, направленный на сбыт наркотических средств в крупном размере, утверждая, что приобрел героин для собственного потребления.
Тем не менее, версия осужденного, по мнению судебной коллегии, опровергается имеющимися доказательствами по делу, исследованными в судебном заседании.
Квалифицируя действия К. по данному эпизоду как незаконное приобретение, перевозка и хранение без цели сбыта наркотического средства в крупном размере, т.е. по ч.2 ст. 228 УК РФ, суд первой инстанции указал на отсутствие неопровержимых доказательств прямого умысла К. на сбыт приобретенного им героина в количестве 113,23 грамма, а также на то, что доводы К. о том, что он приобретал указанное наркотическое средство и перевез его для личного потребления, не опровергнуты другими доказательствами по делу.
Однако, с таким выводом суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась.
Оценив представленные доказательства, судебная коллегия установила, что К., незаконно приобрел и перевозил наркотическое средство в крупном размере с намерением сбыть его иным лицам. Поскольку преступные действия К. были пресечены действиями оперативных сотрудников УФСКН РФ по Оренбургской области, и он не довел свой умысел до конца по независящим от него обстоятельствам, то его действия подлежат квалификации по ч.1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ – приготовление к незаконному сбыту наркотических веществ в крупном размере.
Приговор отменен и постановлен обвинительный приговор. К. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228 УК РФ (два эпизода), ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, назначено наказание в виде лишения свободы на срок 9 лет, без штрафа и без лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
2. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 17 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К. осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком 9 месяцев. В соответствии с ч.5 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания и наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Оренбургского района Оренбургской области от 9 октября 2014 года окончательное наказание назначено в виде лишения свободы на срок 2 года 10 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В соответствии с п.1 ч.2 ст.314 УПК РФ суд вправе постановить приговор без проведения судебного разбирательства, если удостоверится, что обвиняемый осознает характер и последствия заявленного им ходатайства.
Согласно ч.3 ст.314 УПК РФ если суд установит, что предусмотренные ч.ч. 1, 2 настоящей статьи условия, при которых обвиняемым было заявлено ходатайство, не соблюдены, то он принимает решение о назначении судебного заседания в общем порядке.
В судебном заседании апелляционной инстанции по ходатайству прокурора были исследованы копии приговоров Новотроицкого городского суда от 3 октября 2005 года и от 18 марта 2014 года, из которых усматривается, что, разрешая вопрос о назначении К. наказания, суд принял во внимание его состояние здоровья, а именно то, что он состоит на учете у врача-психиатра с диагнозом олигофрения в степени дебильности.
Кроме того, в суде апелляционной инстанции были исследованы и приобщены документы, которые ставят под сомнение то обстоятельство, что К. мог осознавать характер и последствия заявленного им ходатайства о проведении судебного разбирательства в особом порядке.
В связи с чем, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о нарушении судом первой инстанции требований уголовно-процессуального законодательства, выразившихся в рассмотрении уголовного дела в особом порядке без наличия необходимых для этого условий.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.
3. Приговором Ленинского районного суда г. Оренбурга от 31 октября 2014 года Н. осужден по: ч. 4 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 7 лет с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев; ч. 1 ст. 116 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 6 месяцев с удержанием 15% заработка в доход государства; ч. 1 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год; п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с ограничением свободы на срок 6 месяцев.
В соответствии с ч. 3 ст. 69, ст. 71 УК РФ окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 9 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 2 года.
Судебная коллегия пришла к выводу, что приговор в полной мере не отвечает требованиям ст. 297 УПК РФ – приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым. По смыслу закона судебное решение признается таковым, если постановлено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основано на правильном применении уголовного закона.
Так, в соответствии со ст. 25 УК РФ преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом. При этом преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.
Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия, либо относилось к ним безразлично.
Из описательно-мотивировочной части приговора следует, что, квалифицируя действия Н. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд пришел к выводу о том, что виновный осознавал, что совершает опасное для жизни другого человека деяние, предвидел возможность причинения тяжкого вреда его здоровью и относился к факту его причинения безразлично.
Вместе с тем, давая следом правовую оценку действиям Н., суд указал, что, нанося потерпевшему удары с достаточной силой руками и ногами в область расположения жизненно важных органов, виновный осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего и желал наступления таких последствий.
Таким образом, суд допустил противоречия при определении вида умысла осужденного / формы вины/, чем нарушил требования ст. 307 УПК РФ, обязывающую суд при описании преступного деяния, признанного доказанным, указывать место, время, способ его совершения, форму вины, мотивы, цели и последствия преступлений.
В результате суд дал неверную оценку обстоятельствам, в связи с чем, его выводы признаны не соответствующими фактическим обстоятельствам уголовного дела.
Анализируя совокупность собранных по делу доказательств, судебная коллегия вину Н. нашла доказанной и квалифицировала его действия по факту причинения телесных повреждений потерпевшему по ч. 4 ст. 111 УК РФ – как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
При этом судебная коллегия исходила из того, что, нанося множественные удары руками и ногами по голове, шее, туловищу и верхним конечностям потерпевшего Н. действовал умышленно, о чем свидетельствует количество и локализация телесных повреждений.
Вред здоровью потерпевшего Н. причинен с прямым умыслом, но отношение к причинению смерти – неосторожное.
Приговор отменен, постановлен апелляционный приговор.
В соответствии с п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ производство по уголовному делу в отношении Н. по ч.1 ст.116 УК РФ – прекращено за отсутствием заявления потерпевшего.
Н. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ, ч. 1 ст. 158 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Назначено наказание по ч. 4 ст. 111 УК РФ в виде лишения свободы на срок 7 лет с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев; по ч. 1 ст. 158 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год, по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 года с ограничением свободы на срок 6 месяцев. В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 8 лет 10 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 2 года.
4. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от 27 октября 2014 года осуждены Т.А.В. по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 лет 8 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима без штрафа и лишения права занимать определённые должности или заниматься определенной деятельностью и Т.В.А. по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 лет 8 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере 100 000 (сто тысяч) рублей, без лишения права занимать определённые должности или заниматься определенной деятельностью.
Приговором признаны не виновными в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, п. «а, г» ч. 4 ст.228-1 УК РФ (по эпизоду от 30.07.2013), оправданы в связи с непричастностью к совершению данного преступления на основании п.2 ч.2 ст.302 УПК РФ.
Судебной коллегией установлено, что требования ст. 297 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела судом не соблюдены, допущены существенные нарушения принципиальных положений уголовно-процессуального закона, важные обстоятельства, имеющие основополагающее значение для постановления законного и обоснованного решения судом не получили надлежащей оценки в приговоре.
Оправдывая Т.В.А. и Т.А.В. по эпизоду покушения на незаконный сбыт наркотических средств, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (Интернет), организованной группой, в крупном размере, суд привел только часть показаний Т.В.А., данные в ходе предварительного расследования. При этом указанным показаниям суд оценки не дал.
Суд не дал должной оценки и показаниям свидетеля В., из которых усматривалось, что в отношении Т.В.А. проводилось оперативно-розыскное мероприятие «наблюдение».
Помимо этого, суд не дал оценку приведенным органом предварительного расследования в качестве доказательств вины осужденных по указанному эпизоду заключению судебно-химической экспертизы.
Совокупность доказательств, которые суд неправильно оценил или вообще оставил без оценки, опровергает вывод суда о том, что Т.В.А. и Т.А.В. не совершали указанное в обвинительном заключении преступление.
Помимо этого, суд необоснованно исключил из объема предъявленного Т.А.В. обвинения как излишне вмененное приготовление к сбыту наркотических средств, изъятых в жилище С.
В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебном приговоре от 29.04.1996 года» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.04.2013 года) суд вправе исключить ошибочно вмененную подсудимому статью уголовного закона, приведя соответствующие мотивы, если подсудимый совершил одно преступление, которое ошибочно квалифицировано несколькими статьями уголовного закона.
В данном случае органы предварительного расследования квалифицировали действия подсудимой Т.А.В. по двум эпизодам с середины августа 2013 года по начало сентября 2013 года по ч.1 ст.30, п.»а,г» ч.4ст.228-1 УК РФ и от 09.09.2013 года по ч.1ст.30, п.»а,г» ч.4ст.228-1 УК РФ. При таких обстоятельствах суд не вправе был исключать из объема предъявленного обвинения, как излишне вмененное приготовление к сбыту наркотических средств, изъятых в жилище С. и из 7 закладок по улицам г.Оренбурга.
Помимо этого, суд сделал неправильный вывод о том, что Т.В.А. не выполняла объективную сторону преступления в отношении наркотических средств.
Кроме того, суд не дал никакой оценке заключениям судебных фоноскопических экспертиз, которые не признаны судом недопустимым доказательством.
С учетом изложенного приговор в отношении Т.А.В., Т.В.А. признан незаконным и необоснованным, поскольку суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, при наличии противоречивых доказательств, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни и отверг другие доказательства.
Приговор отменен, дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но иным составом суда.
5. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 15 декабря 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К. осужден по ч. 5 ст. 264 УК РФ к наказанию с применением ч. 5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев, с отбыванием в колонии – поселении.
Судебная коллегия пришла к выводу о неправильном применении уголовного закона судом первой инстанции при постановлении приговора.
Так, санкцией ч. 5 ст. 264 УК РФ предусмотрено назначение наказания в виде лишения свободы с лишением права управлять транспортным средством, то есть назначение дополнительного наказания является обязательным. Вместе с тем, судом первой инстанции осужденному дополнительное наказание не назначено. По смыслу действующего законодательства, дополнительное наказание по ч. 5 ст. 264 УК РФ в виде лишения права управления транспортным средством назначается независимо от наличия либо отсутствия у виновного лица права управления транспортным средством.
Неправильное применение уголовного закона в соответствии с п. 3 ст. 389.15 УПК РФ явилось основанием отмены судебного решения в апелляционном порядке.
Согласно ст. 389.23 УПК РФ, в случае, если допущенное судом нарушение может быть устранено при рассмотрении дела в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции устраняет данное нарушение, отменяет приговор суда первой инстанции и выносит новое судебное решение.
Приговор отменен и вынесен апелляционный приговор. К. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ, назначено наказание с применением ч. 5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев, с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права управлять транспортным средством на срок 2 года.
6. Приговором Бугурусланского районного суда Оренбургской области от 28 ноября 2014 года Т. осужден по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.
Проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу о том, что судом первой инстанции в ходе рассмотрения уголовного дела нарушены фундаментальные основы процессуального законодательства.
Из материалов уголовного дела следовало, что адвокат Марфин Ю.Н. в суде первой инстанции осуществлял защиту осужденного в рамках заключенного соглашения. Выступая в прениях в защиту интересов осужденного, адвокат указал, что действия его подзащитного верно квалифицированы органами предварительного следствия по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, свою вину он не отрицает. Тем самым адвокат выступил против воли осужденного, который фактически выразил несогласие с квалифицирующим признаком ч. 3 ст. 158 УК РФ – «с незаконным проникновением в жилище», поскольку он вину в полном объеме не признавал и неоднократно указывал о переквалификации своих действий, а потому адвокат не выполнил свои обязанности, связанные с представлением интересов в судебном заседании осужденного, лишив его права на эффективную защиту и доведение до суда позиции по рассматриваемому уголовному делу.
Суд, в свою очередь, не выяснил у адвоката, согласована ли с осужденным позиция о том, как необходимо квалифицировать действия последнего.
Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение другому судье.
7. Приговором Бугурусланского районного суда Оренбургской области от 13 января 2015 года Г. осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ) к наказанию в виде штрафа в размере 50 000 рублей, на основании п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 2 ч. 5, ч. 8 ст. 302 УПК РФ от данного наказания освобожден в связи с истечением сроков давности уголовного преследования; по ч. 4 ст. 160 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года, без штрафа, без ограничения свободы, условно, с испытательным сроком 2 года.
Проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу о том, что судом первой инстанции в ходе рассмотрения уголовного дела нарушены фундаментальные основы процессуального законодательства.
Будучи допрошенным в качестве подсудимого, в судебных прениях и последнем слове Г. свою вину по ч. 1 ст. 286 , ч. 4 ст. 160 УК РФ не признал, просил вынести оправдательный приговор.
Между тем адвокат, выступая в прениях в защиту интересов осужденного, указал, что по ч. 1 ст. 286 УК РФ поддерживает позицию своего подзащитного, изложенную в показаниях в судебном заседании и в прениях. При этом, в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, просил суд освободить Г. от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 286 УК РФ. По ч. 4 ст. 160 УК РФ высказал мнение о необходимости оправдания Г. в связи с отсутствием состава и события преступления. Кроме того, обратил внимание на наличие смягчающих наказание обстоятельств – возраст, положительные характеристики.
Таким образом, адвокат выступил против воли осужденного, который на протяжении всего судебного разбирательства вину по ч. 1 ст. 286, ч. 4 ст. 160 УК РФ в полном объеме не признавал и неоднократно указывал о необходимости его оправдания, а потому адвокат не выполнил свои обязанности, связанные с представлением интересов в судебном заседании осужденного, тем самым лишив его права на эффективную защиту и доведение до суда позиции по рассматриваемому уголовному делу.
Суд, в свою очередь, не выяснил у адвоката, согласована ли с осужденным позиция по уголовному делу.
Кроме того, после заявления в последнем слове осужденным о ненадлежащем осуществлении его защиты, суд в нарушение требований УПК РФ не возобновил судебное следствие и не создал необходимые условия для реализации осужденным права на защиту.
Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение другому судье.
8. Приговором Ташлинского районного суда Оренбургской области от 28 января 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Г. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Рассматривая уголовное дело в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением, суд нарушил уголовно-процессуальный закон.
В соответствии с ч. ч. 5, 6, 7 ст. 316 УПК РФ, судья не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств, собранных по уголовному делу. При этом могут быть исследованы обстоятельства, характеризующие личность подсудимого, и обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.
Как усматривалось из приговора в подготовительной части судебного разбирательства, осужденный обратил внимание суда на то, что в ходе предварительного расследования не определен качественный состав наркотического средства, что означало несогласие подсудимого с обвинением.
Из текста приговора следовало, что суд, изучив в судебном заседании заключение эксперта, пришел к выводу, что качественный состав наркотического средства в изъятых у осужденного фрагментах растения конопли разрешен экспертом и препятствий для рассмотрения уголовного дела в порядке ст. 316 УПК РФ нет.
Фактически в подготовительной части судебного заседания суд исследовал заключение эксперта, оценил его и сделал вывод о допустимости этого доказательства.
Исходя из требований уголовно-процессуального закона в этой ситуации, суд был обязан вынести постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначить рассмотрение уголовного дела в общем порядке.
Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение другому судье.
9. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 4 декабря 2014 года Ш. осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 22 июля 2008 года № 145-ФЗ) к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года, с лишением права управления транспортными средствами на срок 3 года, с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Суд апелляционной инстанцией пришел к выводу, что вина Ш. в том, что он при управлении автомобилем нарушил Правила дорожного движения РФ, что повлекло по неосторожности смерть двух лиц и причинение тяжкого вреда здоровью человека, установлена и подтверждается доказательствами.
Вместе с тем, в соответствии со ст. 9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.
Из обжалуемого приговора следовало, что осужденный признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, в редакции Федерального закона от 22 июля 2008 года № 145-ФЗ.
Однако Федеральным законом от 22 июля 2008 года № 145-ФЗ «О внесении изменения в ст. 260 УК РФ и ст. 8.28 КоАП РФ» какие-либо изменения в ч. 3 ст. 264 УК РФ не вносились. Таким образом, Ш. осужден за преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 264 УК РФ, в несуществующей редакции уголовного закона, так как данные изменения к указанной статье не относятся.
Указанное нарушение, допущенное судом первой инстанции при квалификации действий Ш., по мнению суда апелляционной инстанции, явилось существенным нарушением уголовного закона, повлиявшим на исход дела, и в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ повлекло отмену обвинительного приговора.
Приговор отменен и вынесен обвинительный приговор.
Ш. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года, с лишением права управления транспортными средствами на срок 3 года.
В связи с истечением сроков давности уголовного преследования. Ш. освобожден от наказания, назначенного по ч. 3 ст. 264 УК РФ.
10. Приговором Ленинского районного суда г. Орска Оренбургской области от 13 февраля 2015 года Г. осужден по ч. 1 ст. 162 УК РФ к наказанию с применением ч. 2 ст. 68 УК РФ в виде лишения свободы на срок 3 года 5 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Установлено, что выводы суда первой инстанции об исключении из обвинения осужденного квалифицирующего признака разбоя «с применением предмета, используемого в качестве оружия», поскольку нож в ходе предварительного расследования не изъят, его физические характеристики не установлены, являются необоснованными и противоречат установленным фактическим обстоятельствам дела.
По смыслу закона под предметами, используемыми в качестве оружия, следует понимать предметы, которыми потерпевшему могли быть причинены телесные повреждения, опасные для жизни или здоровья (перочинный или кухонный нож, бритва, ломик, дубинка, топор, ракетница и т.п.).
В суде апелляционной инстанции установлено, что осужденный в ходе разбойного нападения применил нож, лезвие которого приставил к шее потерпевшей, угрожая убийством, то есть осужденный намеревался использовать нож для причинения телесных повреждений, опасных для жизни и здоровья, так как потерпевшая почувствовала через одежду острие лезвия ножа на шее.
Кроме того, исходя из субъективного восприятия потерпевшей указанного предмета в создавшейся обстановке и при изложенных ею обстоятельствах, угроза применения осужденным насилия воспринималась потерпевшей как реальная, в связи с чем квалифицирующий признак разбоя «с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья» является установленным.
Приговор отменен и вынесен апелляционный обвинительный приговор. Г. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 6 месяцев, без штрафа и без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
11. Приговором Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 25 февраля 2015 года Р. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 8 месяцев по основному месту работы, с удержанием 10 % из заработной платы в доход государства.
Судебная коллегия пришла к выводу, что позиция осужденного об отсутствии умысла на применение насилия опасного для здоровья, в отношении представителя власти, в связи с исполнением им должностных обязанностей, изложенная в его показаниях в судебном заседании, опровергается совокупностью доказательств, исследованных судом в ходе рассмотрения дела.
Выводы суда первой инстанции о нанесении осужденным удара потерпевшему в связи с малозначительным поводом – путаницей потерпевшего с лицом, с которым у осужденного накануне был конфликт, и квалификация действий осужденного по п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ, как умышленное причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, совершенное из хулиганских побуждений являются необоснованными, свидетельствуют о неправильном применении уголовного закона и противоречат фактическим обстоятельствам дела.
По смыслу закона представителем власти признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями независимо от их ведомственной принадлежности и форм собственности.
При этом под насилием в отношении представителя власти понимают такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.
Оценивая исследованные в судебном заседании доказательства в их совокупности на предмет относимости, допустимости и достоверности, с учетом установленных фактических обстоятельств дела судебная коллегия посчитала доказанной виновность осужденного в применении насилия, опасного для здоровья в отношении сотрудника полиции, в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, поскольку потерпевший является сотрудником полиции и находился при исполнении своих должностных обязанностей в форменном обмундировании, в связи с чем, умышленно применил к потерпевшему физическое насилие, опасное для здоровья, а именно нанес удар кулаком в лицо, причинив легкий вред его здоровью.
Применением насилия в отношении потерпевшего, в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, помимо нахождения потерпевшего в форменном обмундировании на дежурстве подтверждается фактическими обстоятельствами по делу.
При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о необходимости квалификации действий осужденного по ч. 2 ст. 318 УК РФ, применение насилия, опасного для здоровья, в отношении представителя власти, в связи с исполнением им должностных обязанностей.
Приговор отменен и вынесен апелляционный обвинительный приговор. Р. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 318 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год, с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
12. Приговором Бугурусланского районного суда Оренбургской области от 16 февраля 2015 года Н. оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ в связи с отсутствием в его деянии состава преступления; осужден: по ч.1 ст. 166, ч.1 ст.228 УК РФ основании ч.2 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок два года два месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Судебная коллегия пришла к выводу об отмене приговора в части оправдания Н. по ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ в виду нарушения уголовно-процессуального закона.
В соответствии с требованиями ст. 297 УПК РФ приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым.
Законность приговора означает, что по своей форме он должен соответствовать закону, а по своему содержанию основываться на материалах дела, которое было расследовано и рассмотрено судом в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Однако указанные требования закона судом не соблюдены.
Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд первой инстанции дал им неверную оценку.
Давая оценку доказательствам в части проведения оперативно-розыскного мероприятия в виде проверочной закупки наркотических средств суд указывает на отсутствие предусмотренных ст.7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» законных оснований, поскольку по настоящему делу отсутствуют доказательства того, что до обращения к нему осужденный занимался распространением наркотических средств.
Вместе с тем, в соответствии с ст. 7 Федерального закона от 12.08.1995 года №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», а также с ст. 49 Федерального закона от 08.01.1998 года №3-ФЗ « О наркотических средствах и психотропных веществах» в целях предупреждения, выявления, пресечения и раскрытия преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, а также установления других обстоятельств органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, имеют право на проведение проверочной закупки – оперативно-розыскного мероприятия, при котором с ведома и под контролем органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, допускается приобретение наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, а также инструментов или оборудования.
По мнению судебной коллегии, вопреки выводам суда первой инстанции, наличие рапортов оперуполномоченного ОУР и показаний свидетеля о том, что Н. занимается незаконным сбытом наркотических средств являлись достаточным основанием для проведения в отношении осужденного в установленном законом порядке такого оперативно-розыскного мероприятия, как проверочная закупка.
По смыслу положений Законов «Об оперативно-розыскной деятельности» и «О наркотических средствах и психотропных веществах», приведённых выше, само по себе проведением оперативно-розыскного мероприятия – «проверочная закупка» преследуется цель, в первую очередь, проверки имеющейся информации в отношении конкретного лица о незаконных действиях с наркотическими средствами, которая при проверке могла и не подтвердится.
Исходя из имеющихся данных по делу, осужденный уже и ранее занимался сбытом наркотических средств.
Приговор Бугурусланского районного суда Оренбургской области от 16 февраля 2015 года в отношении Н. в части оправдания его в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ отменен, уголовное дело в этой части направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе.
13. Приговором Сорочинского районного суда Оренбургской области от 19 февраля 2015 года С. осуждён по ч. 3 ст. 260 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Судебной коллегией установлено, что при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции было допущено нарушение права осужденного на защиту, что повлекло отмену судебного решения.
Так, из протокола судебного заседания следовало, что защиту осужденного до 10 декабря 2014 года осуществлял адвокат Бабичев Н.С. по соглашению, в судебное заседание 26 ноября 2014 года адвокат Бабичев Н.С. не явился, причины его неявки суду установить не удалось, в связи с чем рассмотрение уголовного дела по существу было отложено до 10 декабря 2014 года, одновременно осужденному разъяснены положения ст. 50 УПК РФ, в соответствии с которыми он имеет право в течение 5 дней пригласить для осуществления своей защиты другого защитника, при этом, в случае неявки приглашённого защитника в течение 5 дней суд принимает меры по назначению защитника самостоятельно.
10 декабря 2014 года в судебное заседание осужденный явился без адвоката, заявил об отказе от услуг адвоката Бабичева Н.С. и сообщил о своём намерении заключить соглашение с адвокатом Гребенщиковым А.А., при этом сообщил, что указанный защитник 10 декабря 2014 года в судебном заседании участия принять не может по причине занятости в другом процессе. Пояснил, что соглашение с Гребенщиковым А.А. на данный момент не заключено.
Судом в качестве защитника подсудимого был назначен адвокат Типочкин А.В., однако сам С. отказался от услуг данного лица в качестве защитника, после чего адвокат Типочкин А.В. покинул зал судебного заседания. Судебное заседание, вопреки просьбе осуждённого о его отложении, было продолжено на основании ст. 50 УПК РФ в отсутствие защитника, при этом допрошено ряд свидетелей.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК РФ, участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьей 52 настоящего Кодекса.
На основании ч. 1 ст. 52 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника. Такой отказ допускается только по инициативе подозреваемого или обвиняемого. Отказ от защитника заявляется в письменном виде.
В соответствии с ч. 2 ст. 47 УПК РФ эти требования закона распространяется и на подсудимого.
Вместе с тем данных о том, что С. отказался от помощи защитника Типочкина А.В. в письменном виде, в материалах дела не имелось.
Таким образом, фактически в судебном заседании 10 декабря 2014 года судом первой инстанции было допущено нарушение права осужденного на защиту, выразившееся в необоснованном принятии его отказа от адвоката Типочкина А.В., при несоблюдении процессуальной формы такого отказа, а также при отсутствии сведений, достоверно свидетельствующих о том, что отказ осужденного от услуг адвоката не связан с его материальным положением.
Кроме того, из протокола судебного заседания усматривалось, что фактически осужденный отказался лишь от участия в деле адвоката Типочкина А.В. в качестве его защитника, не отказываясь при этом от защитника в принципе, а настаивая на привлечении к делу другого адвоката, который впоследствии в тот же день вступил в дело.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в ином составе суда.
14. Приговором Центрального районного суда г. Оренбурга от 11 февраля 2015 года С. осужден по ч. 1 ст. 107 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы на срок 2 года.
В соответствии со ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдение процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
Согласно требованиям ст. 16 УПК РФ, в ходе уголовного судопроизводства подозреваемому и обвиняемому (подсудимому) обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя. Суд, прокурор, следователь, дознаватель разъясняют подозреваемому и обвиняемому (подсудимому) их права и обеспечивают им возможность защищаться всеми незапрещенными УПК РФ способами и средствами. При этом, сведения о разъяснении подсудимым их прав, обязанностей и ответственности в обязательном порядке указываются в протоколе судебного заседания, что регламентировано ст. 259 УПК РФ.
В ходе рассмотрения уголовного дела в суде первой инстанции данные требования закона судом не соблюдены.
В соответствии со ст. 267 УПК РФ, установив личность, председательствующий судья разъясняет подсудимому его права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ. Однако, данные требования уголовно-процессуального закона судом первой инстанции существенно нарушены, о чем свидетельствует отсутствие таких сведений в протоколе судебного заседания.
Так, из протокола судебного заседания не видно, какие конкретно права разъяснены подсудимому и понятны ли ему. Имеющаяся на листе дела 81 расписка не может свидетельствовать о том, что председательствующий выполнил требования ст. 267 УПК РФ, поскольку судебное разбирательство в соответствии с законом производится непосредственно и устно.
Кроме того, коллегия отметила, что судом первой инстанции также допущено нарушение ст. 15 УПК РФ, согласно которой уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Исходя из принципа равенства прав сторон, потерпевший пользуется равными со стороной защиты правами.
Вместе с тем, судом было нарушено право потерпевшей на выступление в прениях сторон, предусмотренное п. 15 ч. 2 ст. 42 и ч. 2 ст. 292 УПК РФ.
Согласно вышеназванным нормам закона потерпевший вправе участвовать в прениях сторон. Причем закон не обусловливает это право наличием ходатайства с её стороны. По смыслу закона председательствующий должен был выяснить у каждого из участников, намерены ли они участвовать в прениях сторон.
Данных о том, что потерпевшая не желает участвовать в прениях, материалами дела не подтверждалось, поскольку из содержания заявления на потерпевшей усматривается, что она не желает участвовать в судебном заседании.
Однако, начиная судебное заседание с участием потерпевшей и закрывая судебное следствие, председательствующий судья не выяснил вопрос о наличии у потерпевшей ходатайства на участие в прениях сторон, тем самым допустил нарушение её прав, поскольку как видно из протокола судебного заседания, председательствующий не предоставил потерпевшей возможность участвовать в прениях.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое рассмотрение.
15. Приговором Советского районного суда г. Орска Оренбургской области А. осужден по п. «б» ч. 2 ст. 158, двум эпизодам п.п. «б, в» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 325 УК РФ, с учетом требований ч.ч. 2,5 ст. 69, ст. 70, ст. 71 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года 2 месяца, без ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Судом апелляционной инстанции установлено, что суд в описательно-мотивировочной части приговора, признав осужденного виновным в совершении инкриминированных органами следствия преступлений, предусмотренных п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, п.п. «б, в» ч.2 ст.158 УК РФ, ч.2 ст.325 УК РФ, п.п. «б, в» ч.2 ст.158 УК РФ, в резолютивной части приговора признал его виновным по п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, п.п. «б, в» ч.2 ст.158 УК РФ (без указания эпизодов), ч.2 ст.325 УК РФ.
Таким образом, суд первой инстанции вопреки требованиям п. 2 ч. 1 ст. 308 УПК РФ, согласно которым в резолютивной части обвинительного приговора должно быть указано решение о признании подсудимого виновным в совершении преступления, допустил существенное нарушение УПК РФ, в связи с чем, приговор суда подлежал отмене.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.
16. Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 23 марта 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, С. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6 месяцев без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Из резолютивной части приговора следовало, что С. признан виновным и осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6 месяцев. Однако в описательно-мотивировочной части приговора суд указывает о том, что при определении размера наказания суд руководствуется требованиями ч. 2 ст. 68 УК РФ и оснований для применения ч.3 ст. 68 УК РФ, не находит.
Кроме того, в представленных материалах уголовного дела содержался еще один текст приговора в отношении С., подписанный председательствующим судьей, с содержащимися в них рукописными исправлениями в описательно-мотивировочной части приговора, свидетельствующими о применении судом ч. 3 ст. 68 УК РФ и назначении отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
Также в материалах дела имелось постановление Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 30 марта 2015 года, принятое судом в порядке п. 15 ст. 397 УПК РФ, предусматривающем возможность устранения сомнений и неясностей, возникших при исполнении приговора, которым внесены уточнения в описательно-мотивировочную часть приговора от 23 марта 2015 года, а именно указано о назначении подсудимому наказания с применением положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, об отбывании назначенного подсудимым наказания в исправительной колонии строгого режима, а также указано об отсутствии оснований для применения судом ч. 6 ст. 15 УК РФ.
Указанное постановление суда, вынесенное на стадии апелляционного обжалования приговора, противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку выводы суда касаются существа приговора.
Приговор отменен и постановлен новый обвинительный приговор. С. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и назначено наказание с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 6 месяцев без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
На основании п. 5 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года N 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» осужденный С. от назначенного наказания освобожден.
17. Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга Д. осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев, без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Согласно п. 4 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ одним из оснований отмены судебного решения является рассмотрение дела с нарушением права обвиняемого на защиту.
В соответствии с положениями ст.ст. 16, 47 УПК РФ обвиняемому обеспечивается право на защиту, которое он может осуществлять лично либо с помощью защитника. В соответствии с положениями ст. 49 УПК РФ в качестве защитников допускаются адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый.
Из протокола судебного заседания следовало, что осужденный от адвоката отказался, и ходатайствовал о назначении ему в качестве защитника Каргиной В.Б., которая не является адвокатом. Данное ходатайство было удовлетворено судом, Каргина В.Б. была допущена в качестве защитника осужденного. Судебное разбирательство проходило с участием защитника в отсутствие адвоката.
Кроме того, судом вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствие адвоката не обсуждался, процессуального решения в этой части не принималось.
Участие в заседании суда в качестве защитника Каргиной В.Б. в отсутствие адвоката является прямым нарушением положений ст. 49 УПК РФ.
Данные обстоятельства свидетельствовали о нарушении права на защиту осужденного.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.
18. Приговором Сорочинского районного суда Оренбургской области от 23 марта 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства Э. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 3 месяца с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Согласно ч. 3 ст. 314 УПК РФ если суд установит, что предусмотренные ч. 1, 2 настоящей статьи условия, при которых подсудимым было заявлено ходатайство, не соблюдены, то он принимает решение о назначении судебного заседания в общем порядке.
Из медицинских документов, приобщенных к материалам уголовного дела, следовало, что подтверждающие диагнозы, выставленные осужденному ставят под сомнение то обстоятельство, что осужденный мог осознавать характер и последствия заявленного им ходатайства о проведении судебного разбирательства в особом порядке, в связи с чем, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о нарушении судом первой инстанции требований уголовно-процессуального законодательства, выразившихся в рассмотрении уголовного дела в особом порядке без наличия необходимых для этого условий.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение другому судье.
19. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от 29 декабря 2014 года А. осужден по ч. 1 ст. 115, ч. 2 ст. 330 УК РФ, на основании ч.ч. 2,5 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
При рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, судебная коллегия пришла к выводу о том, что судом первой инстанции в ходе рассмотрения уголовного дела нарушены фундаментальные основы процессуального законодательства.
Как усматривалось из материалов уголовного дела, органами предварительного следствия А. было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 162 УК РФ, то есть в нападении в целях хищения чужого имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия (разбой).
В судебных прениях государственный обвинитель, действуя в соответствии с положениями п. 3 ч. 8 ст. 246 УПК РФ изменил обвинение, предложив квалифицировать действия А. по ч. 1 ст. 115, ч. 2 ст. 330 УК РФ.
В соответствии с ч. 2 ст. 252 УПК Российской Федерации изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
В случае изменения государственным обвинителем в суде в пределах полномочий, предусмотренных частью 8 статьи 246 УПК Российской Федерации, суд с учетом мнения стороны защиты предоставляет ей время, необходимое для подготовки к защите.
Как видно из протокола судебного заседания, по окончании обвинительной речи подсудимому А. и его защитнику не предложено время для подготовки к судебным прениям в связи с изменением обвинения государственным обвинителем.
Суд первой инстанции, без учета предоставленного ч. 4 ст. 47 УПК Российской Федерации подсудимым права защищаться от нового обвинения в преступлении, предусмотренном иной главой Уголовного кодекса Российской Федерации и при иных фактических обстоятельствах, действия Арапова Г.Н. квалифицировал по ч. 1 ст. 115 УК РФ и по ч. 2 ст. 330 УК РФ.
Данное нарушение является существенным, поскольку в соответствии с п. 1 ч. 4 ст. 47 УПК Российской Федерации обвиняемый имеет право знать, в чем он обвиняется, и реализовать в полном объеме свои права, предусмотренные ст. 47 УПК Российской Федерации, в том числе права на подробную информацию по предъявленному обвинению и права на получение достаточного времени для подготовки к защите.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.
20. Приговором Центрального районного суда г. Оренбурга от 10 апреля 2015 года Р. осуждён по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) к наказанию в виде 3 лет лишения свободы со штрафом в доход государства в размере 200 000 рублей, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
В соответствии с положениями ст.ст. 73 и 299 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления. При постановлении приговора суд в совещательной комнате разрешает, в том числе вопросы: доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; доказано ли, что деяние совершил подсудимый; является ли это деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей Уголовного кодекса РФ оно предусмотрено; виновен ли подсудимый в совершении этого преступления.
Согласно требованиям ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени и способа совершения преступления, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.
Судом первой инстанции нарушены указанные требования уголовно-процессуального закона.
Обжалуемым приговором суда Р. признан виновным и осуждён по ч. 4 ст. 159 УК РФ – мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере. Вместе с тем в нарушение требования ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора при описании совершённого деяния отсутствует указание о хищении им денежных средств по договору о предоставлении услуг от 9 февраля 2007 года, договору подряда на производство работ по текущему ремонту от 5 апреля 2007 года и договору строительного подряда № 4 от 10 января 2005 года, как и то, что именно было похищено осуждённым, в каком размере, кому похищенное принадлежало, кому был причинён преступлением ущерб и в каком размере.
Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд, в ином составе судей.
21. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от 26 марта 2015 года осуждены Т. по п.«а» ч.2 ст.131, п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима и К. по п.«а» ч.2 ст.131, п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Согласно ст.73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления. С учетом этих требований и в силу ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления; доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.
По смыслу уголовного закона, если преступление совершено группой лиц или группой лиц по предварительному сговору в приговоре должно быть четко указано, какие конкретно преступные действия совершены каждым из соучастников преступления.
В соответствии со ст.302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. В связи с этим судам необходимо исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.
Однако при постановлении приговора указанные требования закона не были выполнены судом.
Так, квалифицировав действия осужденных по п.«а» ч.2 ст.131 УК РФ, п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, суд, излагая обстоятельства совершения преступлений в описательно-мотивировочной части приговора, указал, о совершении каждым осужденным неоднократные насильственные половые акты и насильственные действия сексуального характера, не отразив при этом, какие конкретно преступные действия совершены каждым из них.
Кроме того, из описания судом преступных деяний, совершенных осужденными, можно сделать вывод, что осужденные, кроме неоднократных насильственных половых актов, совершили также и неоднократные насильственные действия сексуального характера в отношении потерпевшей. Вместе с тем, органами предварительного следствия осужденным не было вменено в вину совершение неоднократных насильственных действий сексуального характера.
Также, описывая преступное деяние, суд допустил противоречия, указав в начале, что осужденные сформировали устойчивый преступный умысел, направленный на изнасилование потерпевшей и совершение насильственных действий сексуального характера, а затем указал, что они действовали группой лиц.
Кроме того, суд признал установленным по делу и отразил в приговоре, что изнасилование и насильственные действия сексуального характера в отношении потерпевшей осужденные совершили каждый поочередно. Вместе с тем, в начале, описывая преступные деяния, суд указал, что осужденные действовали совместно. Данные обстоятельства находятся в противоречии друг с другом.
Вопреки требованиям уголовно-процессуального закона, исследованные в судебном заседании доказательства оценки с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, в приговоре суда не получили.
Суд в нарушении норм законодательства лишь перечислил доказательства, которые были представлены стороной обвинения, а затем указал, что, «анализируя доказательства, суд за основу об обстоятельствах произошедшего берет показания подсудимых, данные на первоначальной стадии предварительного следствия, которые не противоречат друг другу, что согласуется с заключениями экспертиз, соответствует показаниям допрошенных свидетелей, протоколам осмотров и выемок, оглашенным показаниям потерпевшей и свидетелей». Таким образом, суд не дал исследованным доказательствам надлежащей оценки.
Исследованные в судебном заседании показания осужденных, данные ими в ходе предварительного следствия, по эпизоду обвинения осужденных в совершении насильственных действий сексуального характера, являются противоречивыми, как в отношении себя, так и в отношении друг друга. Данным противоречиям суд оценки не дал, а сделал неверный вывод, что показания осужденных в ходе предварительного следствия не противоречат друг другу.
Кроме того, показания осужденных., данные ими в ходе предварительного следствия в качестве обвиняемых, относительно эпизода по п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, в приговоре отражены выборочно, с изложением показаний, из которых не возможно установить какие конкретно действия и кто из осужденных совершал в отношении потерпевшей.
Также не дана оценка оглашенным показаниям осужденных по обоим эпизодам обвинения относительно применения насилия к потерпевшей.
Кроме того, судом в приговоре не дана оценка показаниям осужденных, которые в судебном заседании полностью отрицали свою вину в совершении инкриминируемых им преступлений, суд ограничился лишь указанием на то, что они опровергаются совокупностью исследованных доказательств, отнес их позиции к способу защиты, никак не мотивировав свои выводы.
Не соглашаясь с доводами осужденных и их защитников о том, что признательные показания на предварительном следствии даны осужденными под психологическим и физическим давлением сотрудников полиции, суд сослался на результаты проверки, проведенной Бузулукским МСО СУ СК РФ по Оренбургской области. Однако, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 19 марта 2015 года отсутствуют выводы об обстоятельствах получения осужденными телесных повреждений, зафиксированных в заключениях эксперта от 01 апреля 2014 года, исследованных в судебном заседании. Суд в приговоре не дал никакой оценки указанным обстоятельствам, не смотря на то, что осужденные в судебном заседании поясняли, что их избили сотрудники полиции при допросе на предварительном следствии, вынудив признать вину в преступлениях.
Также, как следует из приговора суда, в основу обвинительного приговора судом положены письменные доказательства, которые в ходе судебного разбирательства исследованы не были. Таким образом, суд нарушил требования ст. 240 УПК РФ.
Судом не выполнены требования закона о том, что в приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части либо пункту. Признавая осужденных виновными в совершении преступлений, суд ограничился лишь ссылкой на соответствующие признаки совершения преступлений – «с применением насилия к потерпевшей», «группой лиц», а должен был привести в описательно-мотивировочной части приговора доказательства, послужившие основанием для вывода о наличии в действиях осужденных указанных признаков преступления.
При таких обстоятельствах судебная коллегия нашла обоснованными доводы апелляционного представления и пришла к выводу о том, что допущенные судом при рассмотрении дела нарушения уголовно-процессуального закона являются фундаментальными, влекущими отмену приговора.
Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, в ином составе суда.
Судебной коллегией изменены 17 приговоров в отношении 20 лиц:
1. Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 18 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, И. осуждена по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года.
Суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что обвинение, предъявленное И., с которым она согласилась, является обоснованным.
Вместе с тем, как установлено судебной коллегией, приговор подлежал изменению, в связи с несправедливостью, вследствие мягкости назначенного наказания.
В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.
Положения ст. 60 УК РФ обязывают суд назначать лицу, признанному виновным в совершении преступления, справедливое наказание. Согласно ст. 6 УК РФ справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
По смыслу ст. 73 УК РФ суд может постановить считать назначенное наказание условным только в том случае, если придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания. При этом суд должен учитывать не только личность виновного, но и характер и степень общественной опасности совершенного преступления.
Требования закона выполнены не в полной мере.
Так, фактические обстоятельства дела, установленные судом, а именно нахождение осужденной в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения, нанесение осужденной удара ножом, с достаточной силой, в область груди, в присутствии больной матери, свидетельствуют о высокой степени общественной опасности совершенного преступления.
При таких обстоятельствах, несмотря на наличие смягчающих обстоятельств, которые сами по себе не могут в полной мере свидетельствовать о возможности исправления осужденной без реального отбывания наказания, учитывая данные о личности осужденной и фактические обстоятельства совершенного преступления, назначенное наказание не может быть признано справедливым, соразмерным содеянному и отвечающим целям и задачам наказания ввиду его чрезмерной мягкости.
На основании изложенного, приговор суда изменен путем исключения из него указания при назначении наказания о применении положений ст. 73 УК РФ, с назначением реального лишения свободы и направления осужденной для отбывания наказания в исправительную колонию общего режима.
Назначено по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
2. Приговором Ленинского районного суда г. Оренбурга от 29 октября 2014 года М. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года без ограничения свободы. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытого наказания по приговору Ленинского районного суда г. Оренбурга от 21 июня 2013 года к вновь назначенному наказанию, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 (три) года без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что суд при назначении наказания должен был применить ч. 1 ст. 62 УК РФ, согласно которой, при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами “и” и (или) “к” ч. 1 ст. 61 УК РФ и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания.
При назначении наказания, суд первой инстанции неверно применил уголовный закон, усмотрев в действиях осужденного отягчающее вину обстоятельство – рецидив преступлений.
При таких обстоятельствах, в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 62 УК РФ, суд апелляционной инстанции с учетом фактических обстоятельств дела и личности осужденного, посчитал необходимым снизить осужденному наказание по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, исключив из описательно-мотивировочной части приговора суда указание на наличие отягчающего наказание обстоятельства – рецидива преступлений.
Приговор изменен, по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения неотбытого наказания по приговору Ленинского районного суда г. Оренбурга от 21 июня 2013 года к вновь назначенному наказанию, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года 9 месяцев без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
3. Приговором Советского районного суда г. Орска Оренбургской области от 20 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Е. осужден по ч. 1 ст. 306 УК РФ, с применением ч. 5 ст. 62, ч. 2 ст. 68 УК РФ, к лишению свободы на срок 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
На основании ст. 70 УК РФ к вновь назначенному наказанию присоединен частично (в виде 11 месяцев лишения свободы) не отбытый срок наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 12 Советского района г. Орска Оренбургской области от 13.04.2011 года, и окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 года 5 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Установлено, что суд обоснованно, в соответствии с п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ отменил условно-досрочное освобождение Е. по приговору мирового судьи судебного участка №12 Советского района г. Орска Оренбургской области от 13.04.2011 года, и назначил ему наказание по правилам, предусмотренным ст. 70 УК РФ. В этой части свои выводы суд мотивировал, и у суда апелляционной инстанции не имелось оснований для их опровержения.
Вместе с тем, в резолютивной части приговора отсутствует указание суда о принятом решении об отмене условно-досрочного освобождения.
Кроме того, назначая окончательное наказание осужденному по правилам ст. 70 УК РФ, суд допустил нарушение уголовного закона.
Так, согласно постановлению Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 12.11.2013 года, Е. освобожден условно-досрочно на неотбытый срок 2 года.
Поэтому суд, в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 70 УК РФ окончательное наказание по совокупности приговоров должен был назначить больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда.
Приговор изменен, на основании п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ условно-досрочное освобождение в отношении Е. по приговору мирового судьи судебного участка №12 Советского района г. Орска Оренбургской области от 13.04.2011 года – отменено.
На основании ст. 70 УК РФ к вновь назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору мирового судьи судебного участка №12 Советского района г. Орска Оренбургской области от 13.04.2011 года, и окончательно определено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года 1 месяц, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
4. Приговором Сакмарского районного суда от 20 октября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, С. осуждена по ч. 1 ст. 111 УК РФ к наказанию с применением ч.ч. 1,5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
На основании ч. 1 ст. 82 УК РФ реальное отбывание наказания С. отсрочено до достижения её ребенком четырнадцатилетнего возраста.
Судебная коллегия пришла к выводу о том, что приговор в части применения к осужденной отсрочки исполнения наказания подлежит отмене, поскольку данное решение принято судом без всестороннего исследования обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.
В соответствии с ч.1 ст. 82 УК РФ осужденным женщинам, имеющим детей в возрасте до четырнадцати лет, кроме осужденных к лишению свободы на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности, суд может отсрочить реальное отбывание наказания до достижения ребенком четырнадцатилетнего возрастя.
Возможность применения к осужденной отсрочки исполнения наказания суд мотивировал отсутствием обстоятельств, свидетельствующих о том, что поведение осужденной является опасным для ее ребенка, а также непосредственной угрозы жизни ребенку или его здоровью.
Однако по смыслу закона, основанием предоставления отсрочки отбывания наказания является убеждение суда в правомерности поведения осужденной в период отсрочки и в возможности исправиться без изоляции от общества в условиях занятости воспитанием ребенка. При этом суду надлежит учитывать данные о самой женщине, характер и степень тяжести совершенного ею преступления, условия жизни на свободе, в том числе данные о соответствующих условиях для проживания и воспитания ребенка.
Данные требования закона судом в полной мере выполнены не были.
Так, суд не исследовал должным образом вопрос об условиях жизни семьи осужденной, о наличии у неё жилья, возможности заниматься воспитанием ребенка в случае отсрочки исполнения наказания. Суд не проверил возможность передачи ребенка на попечение близким родственникам, и могут ли те обеспечить необходимое воспитание и материальное содержание ребенка. Судом не выяснялось мнение органов опеки, попечительства и защиты прав несовершеннолетних о взаимоотношениях в семье осужденной, и о том, каким образом скажется на морально-психологическом состоянии ребенка отсутствие матери.
Приговор в части применения отсрочки реального отбывания наказания в виде лишения свободы отменен.
5. Приговором Дзержинского районного суда г.Оренбурга от 10 ноября 2014 года Ш. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 1 год, без штрафа и без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Судебная коллегия изучив доводы апелляционного представления, пришла к выводу о несправедливости назначенного наказания ввиду его чрезмерной мягкости.
Так, согласно ст. 60 УК РФ при назначении наказания судом учитывается характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
Судом в полной мере указанные требования закона не выполнены, а назначенное наказание не соответствует характеру и степени общественной опасности преступления.
Учитывая совершение осужденным преступления, связанного с незаконным оборотом наркотических средств, значительное превышение минимальной границы установленного законом крупного размера наркотических средств массы наркотического средства, изъятой у осужденного, категорию совершенного преступления, которое в соответствии с ч. 4 ст. 15 УК РФ относится к тяжким преступлениям, обстоятельства совершенного преступления, для восстановления социальной справедливости и исправления осужденного срок назначенного наказания необходимо усилить.
При этом применение положений ст. 64 УК РФ судебная коллегия посчитала необходимым оставить, учитывая все смягчающие обстоятельства, признанные судом первой инстанции.
Приговор изменен, назначенное наказание по ч. 2 ст. 228 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, усилено до 2 лет лишения свободы без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
6. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от 03 декабря 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Л. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима со штрафом в 50 тысяч рублей, без ограничения свободы.
Суд пришел к правильному выводу о том, что наказание осужденному может быть назначено только в виде лишения свободы, с назначением дополнительного вида наказания в виде штрафа, в приговоре приведены убедительные мотивы принятого решения.
Вместе с тем, в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 62 УК РФ срок или размер наказания, назначаемого лицу, уголовное дело в отношении которого рассмотрено в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ, не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, а в соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п.п. «и» или «к» ст. 61 УК РФ, и отсутствия отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей.
Суд указанные требования закона не выполнил, поскольку с учетом указанных выше обстоятельств, которые имели место по настоящему уголовному делу, максимальный срок наказания в виде лишения свободы не мог быть назначен осужденному более 4 лет 5 месяцев.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу, что назначенный срок лишения свободы подлежит смягчению с учетом смягчающих наказание обстоятельств до 4 лет лишения свободы.
7. Приговором Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 21 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К. осужден по ч. 1 ст. 166 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев.
На основании ч. 1 ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к вновь назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Октябрьского района г. Орска Оренбургской области от 2 июля 2014 года в виде 3 месяцев и окончательно назначено наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год 9 месяцев.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что приговор подлежит изменению в связи с нарушением закона, выразившимся в несправедливости приговора вследствие чрезмерной мягкости назначенного наказания.
В соответствии со ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ. При назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
Назначая осужденному наказание в виде ограничения свободы, суд первой инстанции указал на совокупность смягчающих обстоятельств, к которым отнес признание вины, раскаяние в содеянном, активное способствование расследованию преступления, наличие на иждивении малолетнего ребенка и супруги, находящейся в отпуске по уходу за ребенком, наличие тяжелого заболевания, и отягчающее обстоятельство – совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя. Также суд принял во внимание молодой возраст осужденного.
Однако судом не в полной мере учтены данные о личности осужденного. Так, К. неоднократно судим, в том числе за совершение преступлений, относящихся к категории тяжких. Несмотря на то, что имеющиеся у осужденного судимости не образуют в его действиях рецидив преступлений, в установленном законом порядке данные судимости не погашены.
По мнению суда апелляционной инстанции, такой вид наказания как ограничения свободы не обеспечат достижения целей наказания, предусмотренных ст. 43 УК РФ, поскольку через два месяца после постановления обвинительного приговора, осужденный вновь совершил умышленное преступление средней тяжести. Данные обстоятельства свидетельствуют о стойкой криминальной направленности личности осужденного.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о назначении К. по ч. 1 ст. 166 УК РФ наказания в виде лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, что будет отвечать закрепленному ст. 6 УК РФ принципу справедливости.
Приговор изменен, К. назначено наказание по ч. 1 ст. 166 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год.
На основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединить неотбытую часть наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Октябрьского района г. Орска Оренбургской области от 02 июля 2014 года, с учетом положений п. «б» ч. 1 ст. 71 УК РФ, 1 месяц лишения свободы и окончательно по совокупности приговоров назначить Кадышеву С.В. наказание в виде 1 года 1 месяца лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
8. Приговором Кувандыкского районного суда Оренбургской области от 11 декабря 2014 года, постановленный в особом порядке судебного разбирательства, Р. осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев, без лишения права управления транспортными средствами.
Суд апелляционной инстанции посчитал приговор суда подлежащим изменению.
Так, в соответствии со ст. 297 УПК РФ, приговор суда должен быть законным, обоснованным, справедливым и признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении УК РФ.
Согласно требованиям ч. 5 ст. 62 УК РФ и ч. 7 ст. 316 УПК РФ наказание подсудимому в виде лишения свободы при постановлении приговора в особом порядке судебного разбирательства не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого наказания, предусмотренного за совершенное преступление.
В ч. 5 ст. 62 УК РФ ограничен верхний предел срока наиболее строгого наказания за совершенное преступление (а не верхний предел наиболее строгого наказания, указанного в санкции статьи УК РФ), что разъяснено в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2006 года № 60 “О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел” (в редакции Постановления Пленума от 5 июня 2012 года).
Учитывая, что Р. совершил преступление небольшой тяжести впервые, при отсутствии у него отягчающих обстоятельств, наиболее строгим наказанием, предусмотренным санкцией ч. 1 ст. 264 УК РФ для него являлось ограничение свободы, максимальный срок которого составляет 3 года, при этом 2/3 от этого срока составляют 2 года.
Согласно ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами “и” и (или) “к” ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.
В качестве смягчающего обстоятельства признано активное способствование расследованию преступления и оказание медицинской помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления. Отягчающих обстоятельств не установлено.
По смыслу закона, при применении правил ч. 1 ст. 62 УК РФ по уголовному делу, рассматриваемому в особом порядке, 2/3 части максимального срока наиболее строгого вида наказания исчисляются от 2/3 максимального срока, исчисляемого по правилам ч. 5 ст. 62 УК РФ.
Следовательно, назначенное наказание, с учетом требований ч. 7 ст. 316 УПК РФ и ч. 1 ст. 62 УК РФ, не могло превышать 1 года 4 месяцев ограничения свободы.
Приговор изменен, назначенное наказание смягчено до 1 года 4 месяцев ограничения свободы.
9. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от 23 октября 2014 года Б. осуждена по ч. 3 ст. 159, ч. 2 ст. 292 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде штрафа в размере 120 000 рублей.
Судом апелляционной инстанции установлено, что содеянное осужденной неверно оценено судом как совокупность двух самостоятельных преступлений по ч. 3 ст. 159 УК РФ и по ч. 2 ст. 292 УК РФ, поскольку обстоятельства совершения преступления свидетельствуют о том, что мошенничество осужденной совершено с использованием служебного положения путем внесения заведомо ложных сведений в Табель учета рабочего времени. Эти же действия, составляющие объективную сторону преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, не требуют дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 292 УК РФ, как служебный подлог, поскольку внесение заведомо ложных сведений в документы являлось способом совершения хищения путем обмана с использованием своего служебного положения, свидетельствуют о едином умысле осужденной и образует одно преступление.
С учетом изложенного, судебная коллегия посчитала необходимым исключить из приговора суда как излишне вмененную осужденной ч. 2 ст. 292 УК РФ.
Приговор изменен, исключено из приговора осуждение Б. по ч. 2 ст. 292 УК РФ, как излишне вмененное, и указание на назначение наказания по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ.
10. Приговором Медногорского городского суда Оренбургской области от 12 декабря 2014 года осуждены Б. по ч. 1 ст. 161 УК РФ к лишению свободы на срок 9 месяцев, по п. «а» ч. 2 ст. 166 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 5 месяцев, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; Д. по п. «а» ч. 2 ст. 166 УК РФ с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком на 1 год 3 месяца, условно, с испытательным сроком 1 год 6 месяцев, Подольских В.А., приговор в отношении которого, не оспаривается.
Судебная коллегия пришла к выводу, что приговор в отношении Б. и Д. подлежит изменению, в связи с несправедливостью приговора вследствие мягкости назначенного наказания.
В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.
Положения ст. 60 УК РФ обязывают суд назначать лицу, признанному виновным в совершении преступления, справедливое наказание. Согласно ст. 6 УК РФ справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
Применение судом в отношении осужденных положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, а также в отношении осужденного Д. положений ст. 73 УК РФ является необоснованным, что в свою очередь повлекло нарушение требований уголовного закона при назначении наказания.
Так, указав в описательно – мотивировочной части приговора о невозможности применения положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, в отношении осужденных, в резолютивной части приговора суд допустил противоречие, указав о назначении наказания с учетом указанных норм закона.
Между тем, как верно установлено судом, Б. совершено умышленное преступление средней тяжести и тяжкое преступление, представляющее повышенную опасность для общества, обстоятельствами, отягчающими наказание Б., по обоим эпизодам преступлений, являлись рецидив преступлений и совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя.
При назначении наказания Д. суд правильно учел, что им было совершено умышленное тяжкое преступление, отягчающим наказание обстоятельством, являлось наличие в его действия рецидива преступления, а также совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя.
При таких обстоятельствах, ссылка суда на применение положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, в резолютивной части приговора, подлежит исключению, а назначенное осужденным наказание изменению, в связи с применением положений ч. 2 ст. 68 УК РФ.
В то же время, судебная коллегия пришла к выводу о необоснованности применения в отношении осужденного Д. положений ст. 73 УК РФ, поскольку как следует из материалов дела, указанное лицо совершило тяжкое преступление при наличии двух отягчающих обстоятельств – опасного рецидива и в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, сам Д. не работает, данные, подтверждающие нахождение на его иждивении матери и сестры отсутствуют, каких-либо мер к возмещению ущерба потерпевшему он не принял, заболевание глаз не послужило препятствием для совершения им преступления.
Приговор в отношении Б. и Д. изменен, исключено из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание о назначении Д.. наказания с применением ст. 73 УК РФ, исключено из резолютивной части приговора указание о назначении Б. и Д. наказания с применением положений ч. 3 ст. 68 УК РФ.
Б. усилено наказание по ч. 1 ст. 161 УК РФ в виде лишения свободы сроком до 1 года 4 месяцев; по п. «а» ч. 2 ст. 166 УК РФ в виде лишения свободы сроком до 2 лет 4 месяцев, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, до 2 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Д. усилено наказание в виде лишения свободы до 2 лет 4 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
11. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от 11 декабря 2014 года Л. осужден ч. 1 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием в исправительной колонии строго режима.
Суд признал осужденного виновным в совершении преступления, относящихся к категории особо тяжких, за которые предусмотрено наказание, в том числе в виде лишения свободы на срок от 15 до 20 лет или пожизненное лишение свободы.
Установленные судом обстоятельства дела свидетельствуют о том, что назначенное осужденному наказание в виде лишения свободы на срок 5 лет не отвечает требованиям ст. 43 УК РФ.
В качестве смягчающих обстоятельств судом признаны признание вины, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, наличие отца-инвалида, затруднительное материальное положение семьи. Вместе с тем, судом не установлено исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, позволяющих назначить осужденному наказание ниже низшего предела установленного с учетом положений ч. 2, 4 ст. 66, ч. 1 ст. 62 УК РФ.
Кроме того, в нарушение требований ст. 308 УПК РФ суд не разрешил вопрос в резолютивной части обвинительного приговора о дополнительных видах наказаний осужденного, предусмотренных санкцией ч. 5 ст. 228.1 УК РФ.
Приговор изменен, назначено наказание по ч. 1 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ в виде лишения свободы на срок 6 лет 8 месяцев без назначения дополнительного наказания.
12. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от 05 сентября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Ш. осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ к наказанию с применением ст. 64 УК РФ в виде штрафа в размере 10 000 рублей, без назначения дополнительного наказания.
Суд первой инстанции, обосновывая назначение Ш. наказания в виде штрафа, исходил из того, что осужденный впервые по неосторожности совершил преступление небольшой тяжести, вину признал, в содеянном раскаялся, имеет постоянное место жительства и работы, характеризуется положительно, на учете у врачей нарколога и психиатра не состоит, и признал данные обстоятельства смягчающими наказание.
При этом суд первой инстанции пришел к выводу о применении ст. 64 УК РФ и назначил осужденному более мягкое наказание, чем предусмотрено санкцией ч. 1 ст. 264 УК РФ.
Однако, при этом в приговоре не указаны основания назначения наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкцией соответствующей статьи УК РФ. Так, суд первой инстанции не привел исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением, которые могли бы существенно уменьшить степень общественной опасности совершенного преступления.
Приговор изменен и назначено по ч. 1 ст. 264 УК РФ наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год, с лишением права управления транспортным средством на 1 год.
13. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 30 декабря 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К. осужден по четырем эпизодам ч. 2 ст. 133 УК РФ, в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года, условно, с испытательным сроком 3 года.
Суд первой инстанции, обоснованно назначив К. наказание в виде лишения свободы и применив положения ч. 2 ст. 69 УК РФ, не в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенных преступлений и без достаточных оснований применил положения ст. 73 УК РФ.
Выводы суда первой инстанции о назначении осужденному наказания с применением ст. 73 УК РФ сделаны без надлежащего учета требований ст. 60 УК РФ, характера и степени общественной опасности, тяжести содеянного, обстоятельств совершенных преступлений, личности осужденного.
Обстоятельства совершения преступлений, их характер и степень общественной опасности, данные о личности осужденного свидетельствуют о том, что при условном осуждении К. не будут достигнуты цели назначения уголовного наказания.
Таким образом, несмотря на наличие смягчающих обстоятельств – признание вины, раскаяние в содеянном, отсутствие судимости, которые сами по себе не могут в полной мере свидетельствовать о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, назначенное наказание не может быть признано справедливым.
Приговор изменен, исключено из приговора указание суда о применении к осужденному положений ст. 73 УК РФ и назначении дополнительных обязанностей, назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в колонии-поселении.
14. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от 13 ноября 2014 года Р.О. осуждена по ч. 3 ст. 30 – п.п. «а,б» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ (два эпизода), ч. 3 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ (по эпизодам от 06 марта 2014 года и 13 марта 2014 года), с применением ст. 64 УК РФ, в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком 5 лет 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима; Р.Т. осуждена по ч. 1 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ, к наказанию с применением ст. 64 УК РФ в виде лишения свободы сроком 3 года без штрафа и ограничения свободы, условно, с испытательным сроком 2 года.
Судебной коллегией установлено, что фактические обстоятельства совершенных преступлений судом первой инстанции установлены верно и в полном объеме. Действия осужденных судом верно квалифицированы
Судебная коллегия посчитала справедливым наказание назначенное осужденной Р.О.
Однако, наказание в виде лишения свободы условно назначенное осужденной Р.Т. судебная коллегия посчитала чрезмерно мягким и не соответствующим тяжести совершенного преступления предусмотренного ч. 1 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ «Приготовление к незаконному сбыту наркотических средств, совершённое группой лиц по предварительному сговору, в значительном размере».
В соответствии со ст. 15 УК РФ указанное преступление относится к категории особо тяжких. В связи с этим вывод суда о возможности исправления Р.Т. без реального отбывания наказания в виде лишения свободы является ошибочным. В данном случае при назначении условного наказания в виде лишения свободы не будут достигнуты цели наказания – восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений.
Исходя из фактических обстоятельств дела, степени общественной опасности совершенного преступления исправление Р.Т. возможно лишь в условиях изоляции от общества.
Таким образом, приговор в отношении Р.Т. изменен.
Р.Т. назначено наказание по ч. 1 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 (два) года без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
15. Приговором Ленинского районного суда г. Оренбурга от 16 февраля 2015 года Г. осуждён по ч. 1 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года, условно с испытательным сроком 3 года.
Судебной коллегией установлено, что вина осужденного именно в умышленном причинении вреда здоровью потерпевшего нашла своё подтверждение как на предварительном следствии, так и в судебном заседании.
Судебная коллегия согласилась с квалификацией действий осужденного по ч. 1 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека.
Вместе с тем, анализируя вид и размер назначенного осужденному наказанию, судебная коллегия согласилась с доводами апелляционного представления о его несправедливости ввиду чрезмерной мягкости.
Так, приводя в мотивировочной части приговора свои выводы относительно вида назначаемого осуждённому наказания, суд указал, что принимает во внимание характер и степень общественной опасности совершённого осуждённым преступления и его личность.
Между тем, из материалов дела следовало, что осужденный, находясь в состоянии алкогольного опьянения, действуя умышленно, спровоцировав конфликт, переросший в драку, имея цель причинения вреда здоровью потерпевшего, бросил в него камнем, попав в жизненно-важный орган, причинил тяжкий вред здоровью, опасный для жизни.
При этом, судом оставлено без внимания, что потерпевший не являлся участником конфликта, пытался лишь разнять драку, осужденный напротив – продолжал провоцировать продолжение конфликта.
Однако, назначая осужденному наказание, в виде условного лишения свободы, суд первой инстанции проигнорировал указанные выше обстоятельства, что повлекло назначение чрезмерно мягкого наказания, не отвечающего требованиям уголовного закона о справедливости соразмерности содеянному.
На основании изложенного, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости изменить приговор суда первой инстанции в части назначения наказания, назначив осужденному наказание в виде реального лишения свободы. Приговор изменен, назначено по ч. 1 ст. 111 УК РФ наказание в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
16. Приговором Сорочинского районного суда Оренбургской области от 25 февраля 2015 года осуждены К. по четырем эпизодам п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6 лет без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима; А. по п. «а» ч.2 ст.158, четырем эпизодам п. «а» ч.4 ст.158, по ч.3 ст.30, п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима; К.В. по п. «а» ч.2 ст.158, трем эпизодам п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 4 года 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима; Х. по двум эпизодам п. «а» ч.2 ст.158, по ч.3 ст.30, п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, на основании ч.2 ст.69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев без ограничения свободы. условно, с испытательном сроком в 1 год; П. по ч.3 ст.30, п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ к обязательным работам сроком на 420 часов.
Судом К., К.В. и А. признаны виновными и осуждены за свершение четырех эпизодов хищений в составе организованной группы.
Согласно ч.3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.
То есть преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или несколько преступлений. Организованная группа характеризуется предварительной договоренностью между ее участниками и устойчивостью. Договоренность участников организованной группы представляет собой большую степень соорганизованности по сравнению с группой лиц по предварительному сговору и характеризуется наличием детального, с указанием функций и действий соучастников согласования планируемого преступления, способов осуществления преступного замысла. Об устойчивости организованной группы могут свидетельствовать стабильность состава участников группы, распределение ролей между ними при подготовке к преступлению и непосредственном его совершении, наличие в ее составе организатора (руководителя), тщательное планирование преступлений, определенный временной промежуток ее существования.
В приговоре суд указал, что созданная и руководимая К. организованная группа, в состав которой входили А. и К.В. была создана с целью хищений автоматических выключателей из комплектных трансформаторных станций. К., А. и К.В. были осведомлены о преступном характере деятельности организованной группы и соглашаясь с ней, принимали активное участие и исполняли роли, отведенные им планом действий, разработанным К., преступным умыслом каждого члена организованной преступной группы охватывались все незаконные действия других членов организованной группы, связанные с хищениями, организованная группа отличалась тщательным планированием преступлений, четким распределением функций между ее участниками, соблюдением конспирации, устойчивость организованной группы характеризуется периодом преступной деятельности и постоянным составом, ее мобильностью.
Однако, судом эти обстоятельства не были установлены исследованными в суде доказательствами.
Информация об организованной группе были получены только из показаний сотрудников ОУР МО МВД России, при этом сами осужденные отрицали свою принадлежность к организованной группе. В материалах дела отсутствуют какие-либо достоверные сведения о создании К. организованной группы, в состав которой входили бы осужденные А. и К.В., отсутствуют в материалах дела и доказательства других обстоятельства, которые характерны для организованной группы.
При описании хищений ни органами предварительного расследования, ни судом, не указано, кем, при каких обстоятельствах, планировались хищения, каким образом распределялись роли каждого из участников и согласовывались действия каждого из участников хищений, в чем выражалась конспирация, техническая оснащенность и мобильность организованной преступной группы.
При таких обстоятельствах вывод суда о том, что К. создал и руководил организованной группой, а А. и К.В. действовали в составе организованной группы, является необоснованным, а совершенное ими следует считать совершенным группой лиц по предварительному сговору.
Учитывая изложенное, действия К., А. и К.В. по указанным эпизодам хищений следует квалифицировать по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, как тайное хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору.
При этом, в связи с исключением квалифицирующего признака совершение преступления «организованной группой», с учетом переквалификации действий осужденных с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, и установления обстоятельств, смягчающих наказание осужденным К. и К.В., наказание, назначенное К., К.В. и А., подлежит смягчению.
Вместе с тем, с учетом того обстоятельства, что осужденному Х. назначено условное осуждение, осужденному П. назначено наказание, не связанное с лишением свободы, Судебная коллегия на основании п.п. 4 и 12 Постановления Государственной Думы от 24 апреля 2015 года № 6576-6ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», посчитала необходимым освободить последних от назначенного им наказания, и снять с них судимость.
Приговор в отношении К., А., К.В. изменен, состояние здоровья К. признано обстоятельством, смягчающим наказание.
Действия К. переквалифицированы с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, и на основании ч.2 ст.69 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Действия А. переквалифицированы с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, и на основании ч.2 ст.69 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 10 месяцев без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Признать обстоятельством, смягчающим наказание осужденному К.В., частичное возмещение материального ущерба, причиненного преступлением.
Действия К.В. переквалифицированы с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ и на основании ч.2 ст.69 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы.
На основании п.5 Постановления Государственной Думы от 24 апреля 2015 года № 6576-6ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» от назначенного наказания К.В. освободить.
17. Приговором Тоцкого районного суда Оренбургской области от 12 марта 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Ч. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года, без ограничения свободы, условно, с испытательным сроком 3 года.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что приговор в отношении подлежит изменению в соответствии с п. 4 ст. 389.15, ч. 2 ст. 389.18 УПК РФ, в связи с несправедливостью приговора, вследствие его чрезмерной мягкости.
Исходя из положений ч. 2 ст. 43 УК РФ, наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.
Обязанность суда учитывать при назначении наказания характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, наличие обстоятельств, влияющих на назначение наказания вытекает и из положений ч. 3 ст. 60 УК РФ.
При решении вопроса о виде и размере наказания, судом первой инстанции учтены данные о личности осужденного, обстоятельства, смягчающего и отягчающие наказание осужденного.
Однако, суд первой инстанции, обоснованно назначив Ч. наказание в виде лишения свободы, не в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, который неоднократно судим за совершение корыстных преступлений, и без достаточных оснований применил положения ст. 73 УК РФ.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что обстоятельства совершения преступления, его характер и степень общественной опасности, данные о личности осужденного свидетельствуют о том, что при условном осуждении не будут достигнуты цели назначения уголовного наказания, установленные ч. 2 ст. 43 УК РФ, по восстановлению социальной справедливости, исправлению осужденного и предупреждению совершения новых преступлений.
Приговор изменен, назначено наказание с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ на основании ст. 70 УК РФ, в виде лишения свободы на срок 1 год 2 месяца, без ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
18. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от
10 марта 2015 года П. осужден по п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 8 лет 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ в виде лишения свободы на срок 8 лет 9 месяцев без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Судебная коллегия посчитала, что у осужденного отсутствовал умысел на сбыт наркотического средства.
Как усматривалось из материалов дела и подтверждалось приведенными судом доказательствами, осужденный приобрел по просьбе и на деньги В. наркотическое средство, которое осужденный и передал путем «закладки». Однако, указанные действия П. квалифицированы судом по п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ как незаконный сбыт наркотических средств, совершенный в значительном размере.
Вместе с тем, при оценке доказательств, подтверждающих факт передачи осужденным наркотического средства, суд не учёл ряд фактических обстоятельств дела, имеющих существенное значение для правовой оценки действий осужденного.
Из приведенных и исследованных в судебном заседании доказательств, следовало, что осужденный в тот момент, когда к нему обратился В., не имел наркотическое средство, которое он мог бы продать, передать, а приобрел его для В., по его просьбе и на деньги последнего. При этом приобретенное осужденным наркотическое средство у другого лица, принадлежало именно В., который и забрала его из места, где его оставил осужденный.
Кроме того, доказательств, свидетельствующих о том, что осужденный продавал принадлежащее ему наркотическое средство, а также действовал с каким-либо корыстным мотивом, в том числе и в интересах лица, у которого он приобрел наркотическое средство, в приговоре не приведено.
При таких обстоятельствах, сама по себе передача наркотических средств другому лицу, не является основанием для квалификации действий виновного лица как сбыт. Под сбытом, по смыслу закона, понимается любой из способов передачи наркотических средств другому лицу, которому они не принадлежат, при этом необходимо установить, что умысел виновного был направлен именно на распространение наркотических средств.
Между тем, П. в данном случае действовал в интересах приобретателя, оказывая ему помощь в приобретении наркотического средства на его же деньги.
Согласно ст. 14 и ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и должен быть постановлен лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу.
Таким образом, с учетом требований закона о том, что действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств, следует квалифицировать как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств, в зависимости от того в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник, судебная коллегия считает необходимым переквалифицировать действия осужденного с п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ на ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 УК РФ как пособничество в незаконном приобретении наркотического средства в значительном размере. Учитывая изложенное, судебная коллегия находит необоснованными доводы осужденного о необходимости переквалификации его действий на ч. 2 ст. 228 УК РФ, поскольку, указанная квалификация не подтверждается совокупностью доказательств исследованной судом.
Кроме того, судебная коллегия пришла к выводу об исключению из описательно-мотивировочной части приговора указание суда о наличии в действиях осужденного опасного рецидива преступлений, поскольку в его действиях с учетом совершения им преступления небольшой тяжести при наличии судимости за тяжкое преступление содержится, согласно требованиям ч. 1 ст. 18 УК РФ, рецидив преступлений.
Приговор изменен,
– исключено из описательно-мотивировочной части указание суда о наличии в действиях осужденного опасного рецидива преступлений, постановлено считать, что содержится рецидив преступлений;
– переквалифицированы действия осужденного с п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ на ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 УК РФ, по которой назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года. В соответствии с ч.5 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным по приговору Бузулукского районного суда Оренбургской области от 30 декабря 2014 года, окончательно назначить 2 года 3 месяца лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Судебная коллегия по уголовным делам
Оренбургского областного суда
