Обзор практики рассмотрения Оренбургским областным судом гражданских дел в апелляционном порядке за I квартал 2017 года

Вопросы применения норм материального права

 

I. Разрешение споров, связанных с применением земельного законодательства

 

1. Право собственности на невостребованные земельные доли может быть признано только при точном соблюдении положений закона, регулирующего обеспечение права всех заинтересованных лиц на участие в общей долевой собственности на землю.

 

Разрешая исковые требования администрации к Т.Е.В. о прекращении права собственности на земельную долю и признании права собственности на земельную долю, суд пришел к выводу, что истцом соблюдены порядок и условия, предусмотренные требованиями Федерального закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» для признания права собственности за муниципальным образованием, в связи с чем удовлетворил исковые требования.

Судебная коллегия с данными выводами не согласилась, полагая, что процедура признания земельной доли невостребованной администрацией была нарушена.

03 мая 2012 года в газете был опубликован список невостребованных земельных долей колхоза «Правда», а также указано, что собрание по утверждению списка состоится 27 июля 2012 года, то есть через 2 месяца 26 дней, тогда как в силу приведенного закона список должен быть опубликован не менее чем за три месяца до созыва общего собрания участников долевой собственности.

Кроме того, администрацией при вынесении постановления от 27 августа 2012 года об утверждении списка невостребованных земельных долей, выделенных из состава земель сельскохозяйственного назначения колхоза «Победа», также нарушен четырехмесячный срок, установленный статьей 12.1 Федерального закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения».

Указанные обстоятельства послужили основанием для отмены решения суда с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований.

(Апелляционное определение № 33-595/2017)

 

2. Если один из собственников жилого помещения, расположенного на неделимом земельном участке, просит оформить с ним договор аренды, не желая оформить право собственности на земельный участок, то у других сособственников возникает обязательство на заключение договора аренды с множественностью лиц на стороне арендатора.

 

Администрация обратилась в суд с иском к С.В.Ф. об обязании заключить договор аренды земельного участка в порядке статьи 39.20 Земельного кодекса Российской Федерации.

В обоснование иска указала, что С.В.Ф. и С.Р.С. являются собственниками по 12 доле в праве общей долевой собственности на жилой дом. С.Р.С. обратилась к истцу с заявлением о предоставлении земельного участка в аренду. Муниципальным образованием был подготовлен проект договора аренды со множественностью лиц на стороне арендатора и направлен ответчику для ознакомления и подписания. В свою очередь С.В.Ф. отказался от заключения договора аренды, желая оформить земельный участок в собственность бесплатно. Разрешая исковые требования, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на то обстоятельство, что ответчик имеет право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком после смерти его отца.

Суд апелляционной инстанции решение суда отменил, вынес новое решение, которым исковые требования удовлетворил.

Принимая указанное решение, судебная коллегия исходила из положений статьи 39.20 Земельного кодекса Российской Федерации, в которой закреплен порядок заключения договора аренды на земельный участок, на котором расположено здание, находящееся в собственности нескольких лиц.

В данной статье указано, что в случае, если здание, сооружение, расположенные на земельном участке, раздел которого невозможно осуществить без нарушений требований к образуемым или измененным земельным участкам (далее – неделимый земельный участок), или помещения в указанных здании, сооружении принадлежат нескольким лицам на праве частной собственности либо на таком земельном участке расположены несколько зданий, сооружений, принадлежащих нескольким лицам на праве частной собственности, эти лица имеют право на приобретение такого земельного участка в общую долевую собственность или в аренду с множественностью лиц на стороне арендатора.

Любой из заинтересованных правообладателей здания, сооружения или помещений в них вправе обратиться самостоятельно в уполномоченный орган с заявлением о предоставлении земельного участка в аренду.

В течение тридцати дней со дня получения указанного заявления от одного из правообладателей здания, сооружения или помещений в них уполномоченный орган направляет иным правообладателям здания, сооружения или помещений в них, имеющим право на заключение договора аренды земельного участка, подписанный проект договора аренды с множественностью лиц на стороне арендатора.

В течение тридцати дней со дня направления проекта договора аренды земельного участка правообладатели здания, сооружения или помещений в них обязаны подписать этот договор аренды и представить его в уполномоченный орган. Договор аренды земельного участка заключается с лицами, которые подписали этот договор аренды и представили его в уполномоченный орган в указанный срок.

В течение трех месяцев со дня представления в уполномоченный орган договора аренды земельного участка, подписанного в соответствии с пунктом 6 настоящей статьи арендаторами земельного участка, уполномоченный орган обязан обратиться в суд с требованием о понуждении правообладателей здания, сооружения или помещений в них, не представивших в уполномоченный орган подписанного договора аренды земельного участка, заключить этот договор аренды.

Договор аренды земельного участка в случаях, предусмотренных пунктами 2 – 4 настоящей статьи, заключается с условием согласия сторон на вступление в этот договор аренды иных правообладателей здания, сооружения или помещений в них.

В рассматриваемом случае второй собственник жилого помещения- С.Р.С. возражает против оформления земельного участка в собственность, в связи с чем основания для признания за С.В.Ф. права собственности на спорный земельный участок отсутствуют. Действующее законодательство не содержит правовой нормы, дающей право суду обязать одного из сособственников жилого помещения оформить объект недвижимости в собственность.

Кроме того, судебной коллегией было отмечено, что факт заключения договора аренды не лишает ответчика права на оформление земельного участка в собственность бесплатно ввиду наличия права постоянного (бессрочного) пользования в порядке наследования, которым последний в настоящее время воспользоваться не может из-за отсутствия согласия второго собственника С.Р.С.

(Апелляционное определение № 33-924/2017)

 

II. Разрешение споров, вытекающих из жилищных правоотношений

 

1. Сотрудник полиции со стажем работы более 10 лет не может быть выселен из служебного жилья без предоставления другого жилого помещения.

 

УМВД России обратилось в суд с иском к И.С.Д., И.Л.Н., И.А.С., И.Ю.С. о прекращении права пользования служебным жилым помещением и выселении из него без предоставления другой жилой площади. В обоснование исковых требований указало, что решением комиссии по вопросам предоставления жилых помещений специализированного жилищного фонда УМВД России И.С.Д., проходящему службу, в качестве служебной была предоставлена для проживания квартира, в отношении которой заключались договоры найма. Совместно с И.С.Д. в квартиру вселялись в качестве членов его семьи И.Л.Н., И.Ю.С., И.А.С. Согласно выписке из приказа И.С.Д. уволен со службы по состоянию здоровья. Обращаясь с иском, истец полагал, что поскольку ответчик прекратил служебные отношения с истцом, то, соответственно, основания дальнейшего пользования И.С.Д. и членами его семьи спорным жилым помещением отсутствуют.

Удовлетворяя исковые требования УМВД России, являющегося правообладателем спорного жилого помещения, суд, ссылаясь на статьи 92, 93, 99, 100, 102, 103 Жилищного кодекса Российской Федерации, ст. 108 Жилищного кодекса РСФСР, пришел к выводу, что поскольку спорная квартира в качестве служебной предоставлялась И.С.Д. на период его службы в органах внутренних дел после введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации, а в настоящее время наниматель с военной службы уволен, то у него и членов его семьи прекратилось право пользования предоставленной им ранее служебной квартирой и они должны освободить её. К категориям граждан, которые не могут быть выселены из жилого помещения без предоставления им другого жилого помещения, ответчики не относятся.

Судебная коллегия с данными выводами суда не согласилась.

Действительно нормами жилищного законодательства установлено, что в случаях расторжения или прекращения договоров найма специализированных жилых помещений граждане должны освободить жилые помещения, которые они занимали по данным договорам. В случае отказа освободить такие жилые помещения указанные граждане подлежат выселению в судебном порядке без предоставления других жилых помещений, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 102, частью 2 статьи 103 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Однако в пунктах 27, 28 Типового положения о находящемся в государственной собственности служебном жилищном фонде, переданном в оперативное управление органам внутренних дел, органам Федеральной службы безопасности, органам по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, таможенным органам Российской Федерации и внутренним войскам Министерства внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 декабря 2002 года N 897, закреплено, что без предоставления другого жилого помещения не могут быть выселены проживающие в служебном помещении и прекратившие службу сотрудники, имеющие выслугу в правоохранительных органах не менее 10 лет.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что И.С.Д. и И.Л.Н., И.А.С., являющиеся членами его семьи, относятся к числу граждан, которые не могут быть выселены из занимаемого служебного жилого помещения без предоставления другого жилого помещения, поскольку И.С.Д. имеет выслугу в правоохранительных органах более 10 лет.

Указанное послужило основанием для отмены решения суда первой инстанции.

(Апелляционное определение № 33-1773/2017)

 

 

 

 

III. Разрешение споров, связанных с трудовыми, социальными и пенсионными отношениями

 

1. При отсутствии доказательств достигнутой между истцом и ответчиком договоренности об условиях оплаты труда расчет заработной платы должен быть произведен из минимального размера оплаты труда.

 

П.А.Ф. обратился в суд с иском к ООО об установлении факта трудовых отношений, внесении записи в трудовую книжку, взыскании неполученной заработной платы и компенсации морального вреда.

В обоснование требований истец указал, что работал у ответчика в должности управляющего кафе без надлежащего оформления трудовых отношений. При трудоустройстве заработная плата была согласована в размере 1500 руб. за 1 день и 500 руб. за работу сверхурочно.

Разрешая спор, суд пришел к обоснованному выводу о том, что в ходе рассмотрения дела нашел свое подтверждение факт допуска истца к работе в качестве управляющего кафе с ведома и в пользу ответчика (работодателя), личного исполнения П.А.Ф. трудовых обязанностей по указанной должности, в связи с чем суд первой инстанции удовлетворил требования иска.

При разрешении требований о взыскании заработной платы суд исходил из достигнутой между истцом и ответчиком договоренности об условиях оплаты труда.

Однако с указанными выводами судебная коллегия не согласилась, поскольку истец документального подтверждения своим доводам о размере заработной платы не представил, как и не доказал, что работодатель возлагал на него обязанность по осуществлению в спорный период трудовой деятельности за пределами нормальной продолжительности рабочего времени.

В связи с указанными обстоятельствами суд апелляционной инстанции решение в названной части изменил, взыскав заработную плату исходя из минимального размера оплаты труда с учетом положений статьи 148 Трудового кодекса Российской Федерации и Постановления Госкомтруда СССР, Секретариата ВЦСПС от 02 июля 1987 года, закрепляющих оплату труда на работах в местностях с особыми климатическими условиями (уральский коэффициент).

(Апелляционное определение № 33-971/2017)

 

2. В специальный стаж может быть также включена работа пионервожатым при условии наличия стажа педагогической деятельности.

 

Удовлетворяя требования Т.Н.П. и включая в стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости, период работы старшей пионервожатой Покровской средней школы, суд исходил из того, что это прямо предусмотрено пунктом 2 Положения о порядке начисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, утвержденного Постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года № 1397, а также соблюдены условия пункта 4 указанного Положения.

С такими выводами судебная коллегия не согласилась, поскольку они основаны на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Одним из условий реализации педагогическими работниками права на досрочную пенсию по старости является деятельность в учреждениях образования определенного вида и в определенных должностях.

Пункт 2 Положения о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения от 17 декабря 1959года N 1397 предусматривал, что в стаж работы учителей и других работников просвещения, кроме работы, указанной в пункте 1 Положения, засчитывается работа в училищах, школах, пионерских лагерях и детских домах в качестве штатных пионервожатых.

По смыслу указанных положений в специальный стаж могла быть также включена работа пионервожатым при условии наличия стажа педагогической деятельности.

Пункт 2.2 Инструктивного письма Министерства социального обеспечения РСФСР от 30 июня 1986 года N 1-63-И предусматривает, что при назначении пенсий за выслугу лет необходимо строго руководствоваться Перечнем, который расширительному толкованию не подлежит.

Таким образом, условием для включения спорного периода согласно пункту 2 Положения о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения являлась не любая педагогическая деятельность, а только та, которая осуществлялась на должностях, предусмотренных в учреждениях, организациях, и должностях, предусмотренных Перечнем учреждений, организаций и должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, утвержденным Постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года N 1397.

В материалах дела отсутствовали доказательства, подтверждающие, что в период действия Постановления Совета Министров СССР от 17 декабря 1959года N 1397 Т.Н.П. работала в должности, предусмотренной Перечнем учреждений, организаций и должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, что позволило бы в соответствии с пунктом 2 Положения о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения от 17 декабря 1959года N 1397 включить в ее специальный стаж работу пионервожатой.

Согласно трудовой книжке истца трудовую деятельность она начала 07 сентября 1987 года в должности тренера, которая не являлась педагогической, 12 сентября 1988 года принята старшей пионервожатой, 27 июля 1989 года зачислена в педагогический институт, где обучалась до 15 августа 1993 года.

При таких данных правовых оснований для включения в специальный стаж истца периода работы с 12 сентября 1988 года по 31 июля 1989 года старшей пионервожатой у суда не имелось, обжалуемое решение суда в указанной части подлежит отмене, как постановленное с нарушением норм материального права с принятием по делу нового решения об отказе Т.Н.П. в удовлетворении иска.

(Апелляционное определение № 33-1836/2017)

 

IV. Разрешение споров, связанных со страхованием

 

1. Не является страховым случаем по договору добровольного страхования жизни установление инвалидности I или II группы по заболеванию, имевшемуся у застрахованного лица до заключения договора страхования.

 

Обращаясь в суд с иском, Р.Г.Г. указала, что между ней и ООО заключен договор добровольного страхования жизни. Основным риском является смерть застрахованного лица по любой причине и установление застрахованному лицу инвалидности I или II группы, наступившей в результате несчастного случая или болезни. В период действия договора страхования истцу была установлена инвалидность I группы. Ответчик в страховой выплате отказал ввиду того, что установление инвалидности в результате заболевания, имевшегося у застрахованного лица на момент заключения договора страхования, не является страховым случаем.

Удовлетворяя исковые требования, суд пришел к выводу, что страховой случай, предусмотренный условиями договора страхования, наступил в период действия договора, заболевание истца, хотя и является хроническим, в момент заключения страхования у Р.Г.Г. имелась ремиссия, при которой основания для установления инвалидности отсутствовали, наступление страхового случая в виде установления Р.Г.Г. инвалидности напрямую зависело от того, возникнет ли рецидив заболевания либо таковое останется в стадии ремиссии. Суд посчитал, что рассматриваемое событие обладает признаками вероятности и случайности, тогда как страховщик при заключении договора страхования не был лишен права оценки риска и степени вероятности наступления страхового случая.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами районного суда, поскольку стороны при заключении договора определили, что страховым случаем будет являться инвалидность I или II группы по заболеванию, которое возникло в период действия договора страхования, и не будет являться страховым случаем инвалидность по заболеванию, имевшемуся у застрахованного лица до заключения договора страхования.

По результатам проведенной судебно-медицинской экспертизы было установлено, что при заключении договора страхования у истца имелось хроническое заболевание, которое стало причиной установления ей инвалидности I группы, что в соответствии с условиями заключенного договора является обстоятельством, исключающим возможность страховой выплаты истцу, поэтому судебная коллегия в указанной части решение суда отменила и приняла новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Р.Г.Г. отказала.

(Апелляционное определение № 33-423/2017)

 

2. Недействительность (подложность) полиса ОСАГО является основанием для отказа во взыскании со страховой компании страхового возмещения.

 

Б.Р.Д. обратился в суд с иском к страховой компании о возмещении ущерба, причиненного в результате ДТП.

В обоснование иска указал, что произошло ДТП в результате столкновения трех транспортных средств: Сitroen под его управлением, ВАЗ-21074 под управлением С.А.С. и Kia под управлением В.О.А. Поскольку гражданская ответственность виновника С.А.С. на момент ДТП была застрахована у ответчика, обратился к страховщику с заявлением о выплате страхового возмещения. Однако ответчик отказал в страховой выплате, сославшись на то, что ответственность виновного в страховой компании не застрахована, поскольку по представленному С.А.С. полису застрахована гражданская ответственно иного лица.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования истца, исходил из того, что произошедшее ДТП является страховым случаем, в связи с чем у ответчика в силу положений закона об ОСАГО возникла обязанность по выплате истцу страхового возмещения. Отказ страховщика в страховой выплате истцу по причине того, что полис виновника ДТП является недействительным, суд признал несостоятельным, указав, что данные обстоятельства не могут повлиять на правоотношения между Б.Р.Д. и страховой компанией. Кроме того, полис ОСАГО, по которому застрахована ответственность виновника ДТП, в установленном законом порядке недействительным не признан.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда не согласился, признав отказ страховой компании в выплате истцу страхового возмещения правомерным.

Согласно материалам дела другой участник рассматриваемого ДТП – собственник автомобиля Kia В.О.А. также обратился в суд с иском к указанной страховой компании и С.А.С. о взыскании страховой выплаты, где к участию в деле в качестве третьего лица привлекался истец Б.Р.Д.

В рамках названного дела судом назначалась судебная техническая экспертиза, которой установлено, что страховой полис виновника ДТП изготовлен не производством Московской типографии Гознака, отличается от представленного для сравнения образца подлинного полиса той же серии, оттиск печати не соответствует печати страховой компании.

Решением суда в удовлетворении исковых требований В.О.А. к страховой компании отказано.

Судебная коллегия, основываясь на изложенных выше доказательствах, которые в установленном законом порядке не оспорены, принимая во внимание отсутствие соответствующего договора страхования, по которому застрахована ответственность виновника ДТП, не нашла оснований для возложения ответственности на ответчика.

(Апелляционное определение № 33-17/2017)

 

 

V. Разрешение споров, связанных с наследственными правоотношениями

 

1. Смерть должника не прекращает денежное обязательство по договору займа.

 

С.В.С., обращаясь в суд с иском к А.Т.А. о взыскании долга по договору займа, указал, что А.Т.А. является наследником умершего А.М.А., который при жизни взял у истца в долг денежные средства, что подтверждается заключенным договором займа (распиской).

Отказывая в удовлетворении заявленных С.В.С. требований, суд первой инстанции исходил из того, что представленная расписка не подтверждает наличие правоотношений по договору займа между С.В.С. и А.Т.А., отсутствуют доказательства факта передачи ответчику А.Т.А. денежных средств в долг с обязательством возврата.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьей 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации, с выводами районного суда не согласился, поскольку существующие правоотношения между истцом и умершим А.М.А. допускают правопреемство. Однако суд при вынесении решения не выяснял вопрос о наличии у А.М.А. наследственного имущества и о его стоимости, в пределах которой наследник отвечает перед кредитором по долгам наследодателя, о вступивших в наследство наследниках, является ли ответчик А.Т.А. наследником после смерти А.М.А., то есть рассмотрел дело по существу без установления юридически значимых обстоятельств по делу.

В связи с изложенным судебная коллегия решение суда первой инстанции отменила.

(Апелляционное определение № 33-10701/2017)

 

VI. Разрешение споров, связанных с возмещением вреда

 

1. Лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по части предъявленного ему самостоятельного обвинения, имеет право на реабилитацию.

 

Т.И.З. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации, в котором просил взыскать с ответчика в его пользу компенсацию морального вреда в результате незаконного уголовного преследования в сумме 200000 руб.

В ходе рассмотрения дела судом установлено, что в отношении Т.И.З. было возбуждено уголовное дело по признакам составов преступлений, предусмотренных пунктами «а, б, в» части 2 статьи 158 и части 3 статьи 30, пунктами «а, б, в» части 2 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации. В последующем постановлением следователя уголовное преследование в отношении Т.И.З. по уголовному делу по пунктам «а, б, в» части 2 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации прекращено в связи с непричастностью к преступлению. Приговором суда Т.И.З. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, пунктами «а, б, в» части 2 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, и ему назначено наказание.

Разрешая спор и исходя из того, что в рамках одного уголовного дела наряду с установлением факта незаконного уголовного преследования в части предъявленных ему обвинений в совершении двух преступлений истец был осужден за совершение одного преступления к реальному наказанию, суд пришел к выводу, что при одновременном обвинении в совершении нескольких преступлений невозможно определить, по какому из предъявленных обвинений истец испытывал нравственные страдания.

Суд апелляционной инстанции не согласился с решением суда. Сославшись на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, указывающих на то, что право на реабилитацию имеет не только лицо, уголовное преследование которого прекращено по делу в целом, но и лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по части предъявленного ему самостоятельного обвинения, отменил решение суда первой инстанции и вынес по делу новое решение, которым исковые требования Т.И.З. к Министерству финансов Российской Федерации удовлетворил частично в сумме 4000 руб.

(Апелляционное определение № 33-278/2017)

 

Вопросы применения норм процессуального права

 

1. Исковое заявление об изменении (дополнении) заявленных требований подлежит принятию к производству, даже если истцом не доплачена государственная пошлина.

 

Ш.С.Г. обратилась в суд с иском к ООО о взыскании неустойки по договору строительного подряда.

ООО в свою очередь обратилось в суд со встречным иском к Ш.С.Г. о признании договора незаключенным.

Определением суда встречное исковое заявление принято к производству суда для рассмотрения с первоначальным иском.

Впоследствии ООО обратилось в суд с заявлением об изменении встречных исковых требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в котором наряду с требованием о признании договора незаключенным просило также о применении последствий незаключенности договора строительного подряда в виде взыскания стоимости выполненных работ.

Определением судьи встречное исковое заявление ООО с изменениями оставлено без движения, предложено исправить указанные в определении недостатки, а именно представить документ, подтверждающий уплату государственной пошлины.

Отменяя определение и направляя материал в суд первой инстанции для решения вопроса о принятии встречного искового заявления с изменениями к производству, суд апелляционной инстанции сослался на положения подпункта 10 пункта 1 статьи 333.20 Налогового кодекса Российской Федерации, который гласит, что при увеличении истцом размера исковых требований недостающая сумма государственной пошлины доплачивается в соответствии с увеличенной ценой иска в срок, установленный подпунктом 2 пункта 1 статьи 333.18 настоящего кодекса, то есть в десятидневный срок со дня вступления в законную силу решения суда.

При таких обстоятельствах у суда первой инстанции не было законных оснований для оставления уточненного встречного иска без движения.

(Определение № 33-2691/2017)

 

2. Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

 

И.К.С. обратилась в суд с иском к УПФР РФ в г. Бузулуке, ГБУЗ «Первомайская РБ» о признании решения УПФР РФ в г. Бузулуке незаконным в части, обязании включить периоды работы в стаж, дающий право на назначение досрочной страховой пенсии по старости, о назначении и обязании выплачивать досрочную пенсию по старости, возмещении судебных расходов.

Определением судьи иск принят к производству Первомайского районного суда Оренбургской области.

В ходе рассмотрения указанного дела от представителя УПФР РФ в г. Бузулуке поступило ходатайство о направлении гражданского дела для рассмотрения по подсудности в Бузулукский районный суд Оренбургской области, поскольку ГБУЗ «Первомайская РБ» является ненадлежащим ответчиком по делу, так как обращение истца в суд связано с действиями УПФР РФ в г. Бузулуке не включившим в периоды работы истца стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости.

Определением суда в удовлетворении ходатайства отказано, поскольку исковые требования предъявлены к двум ответчикам, один из которых – ГБУЗ «Первомайская РБ» имеет место нахождения на территории Первомайского района, что относится к территориальной подсудности Первомайского районного суда Оренбургской области.

Судебная коллегия с указанными выводами не согласилась, указав, что из мотивировочной и резолютивной частей иска усматривается, что требования И.К.С. заявлены лишь к УПФР РФ в г. Бузулуке. Тогда как к ГБУЗ «Первомайская РБ» никакие материально-правовые требования не заявлены и не указано, в чём заключается нарушение прав, свобод и законных интересов действиями ГБУЗ «Первомайская РБ», как не указано и на доказательства, подтверждающие обстоятельства, на которых истец основывает свои требований относительно данного ответчика, должного обоснования относительно необходимости участия этого ответчика в процессе истец также не привёл.

Указание истцом И.К.С. в качестве второго ответчика ГБУЗ «Первомайская РБ», по мнению судебной коллегии, свидетельствует об искусственном изменении территориальной подсудности рассмотрения заявленного спора, вопреки требованиям статьи 28 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой иск предъявляется по месту нахождения организации.

Учитывая, что ответчик УПФР РФ в г. Бузулуке находится в г. Бузулуке, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что данное гражданское дело было принято к производству Первомайского районного суда Оренбургской области с нарушением правил подсудности, в связи с чем определение суда отменил, а дело передал на рассмотрение по подсудности в Бузулукский районный суд Оренбургской области, на территории которого располагается ответчик УПФР РФ в г. Бузулуке.

(Определение № 33-2271/2017)

 

3. Заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока подается в суд, в котором надлежало совершить процессуальное действие.

 

Определением Ленинского районного суда г. Оренбурга гражданское дело по иску ООО передано для рассмотрения по подсудности в Новоорский районный суд Оренбургской области, поскольку в ходе его рассмотрения было установлено, что ответчик фактически проживает на территории Новоорского района.

После направления дела по подсудности ответчик Л.В.Н. обратился в Новоорский районный суд Оренбургской области с частной жалобой на определение Ленинского районного суда г. Оренбурга. Одновременно с жалобой ответчиком было подано заявление о восстановлении срока для подачи частной жалобы.

Определением Новоорского районного суда Оренбургской области ответчику восстановлен пропущенный процессуальный срок для обжалования определения Ленинского районного суда г.Оренбурга.

При рассмотрении частной жалобы Л.В.Н. на определение суда о передаче дела по подсудности судебная коллегия установила, что в нарушение части 2 статьи 112 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Новоорский районный суд Оренбургской области удовлетворил заявление Л.В.Н. и восстановил последнему срок для подачи частной жалобы, что является существенным нарушением норм процессуального права.

Поскольку срок для подачи частной жалобы в соответствии с нормами действующего процессуального законодательства надлежащим судом не был разрешен, судебная коллегия возвратила гражданское дело в суд первой инстанции (Ленинский районный суд г. Оренбурга) для выполнения требований статей 112, 325 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

(Определение № 33-1887/2017)

 

4. При разрешении вопроса о замене взыскателя необходимо учитывать, предъявлен ли исполнительный лист к исполнению и не истек ли срок для его предъявления.

 

Удовлетворяя заявление ООО о замене взыскателя, суд исходил из того, что между заявителем и ЗАО заключен договор уступки прав требования, по которому все права ЗАО по взысканию долга по договору займа, заключенному с О.Л.П., О.Г.В., О.М.Г. и Ш.М.С., перешли к ООО.

Однако судебная коллегия указанное определение отменила, разрешила заявление ООО по существу и отказала в его удовлетворении, поскольку судом апелляционной инстанции было установлено, что исполнительные листы о взыскании с О.Л.П., О.Г.В., О.М.Г. и Ш.М.С. задолженности по договору займа на исполнение в отдел судебных приставов не поступали, а предусмотренный пунктом 1 статьи 21 Федерального закона № 229-ФЗ от 02 октября 2007 года «Об исполнительном производстве» трехлетний срок для их предъявления истек.

(Определение № 33-186-2017)

 

5. При обращении в суд с требованиями о взыскании страхового возмещения по договору КАСКО обязательный досудебный порядок урегулирования спора не предусмотрен.

 

Х.С.В. обратилась в суд с иском к АО о возмещении ущерба, причиненного в результате ДТП, ссылаясь на заключенный с ответчиком договор добровольного страхования ответственности (КАСКО).

Оставляя исковое заявление Х.С.В. без рассмотрения, суд первой инстанции, ссылаясь на статьи 12, 16.1 Федерального закона Российской Федерации от 25 апреля 2012 года №40-ФЗ «Об ОСАГО», п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 года №2, исходил из того, что при возмещении ущерба, причиненного в результате ДТП, при наличии договора страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, предусмотрен досудебный порядок урегулирования спора, тогда как доказательств, свидетельствующих о направлении истцом ответчику претензии, в материалах дела не имеется.

Суд апелляционной инстанции, полагал, что у суда не было оснований, предусмотренных абзацем 2 статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку между истцом и ответчиком заключен договор КАСКО, в связи с чем положения об ОСАГО к данным правоотношениям не применимы, а действующим законодательством обязательный досудебный порядок урегулирования спора о взыскании страхового возмещения по договору добровольного страхования транспортных средств не предусмотрен.

(Определение № 33-476/2016)

 

6. Не подлежат рассмотрению в порядке приказного производства требования о взыскании процентов за пользование кредитом на будущее время.

 

АО обратилось в суд с иском к Ч.В.В., Ч.Н.А., И.Е.Т., в котором просило взыскать с ответчиков в солидарном порядке сумму задолженности по кредитному договору, убытки в форме упущенной выгоды в размере 18% годовых на остаток ссудной задолженности на дату фактического возврата кредита либо вступления решения суда в законную силу.

Определением судьи исковое заявление АО возвращено на основании пункта 14.1 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с тем, что данные требования подлежат рассмотрению в порядке приказного производства, поскольку основаны на сделке, совершенной в простой письменной форме, размер задолженности по договору, заявленный к взысканию, не превышает 500000 руб.

Судебная коллегия с выводами районного судьи не согласилась, поскольку им не было принято во внимание, что банком было заявлено также требование и о взыскании процентов за пользование кредитом на будущее время на дату фактического возврата кредита либо вступления решения суда в силу, что в порядке приказного производства не допустимо.

Согласно разъяснениям, содержащимся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 года N 62 “О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве”, размер денежной суммы, указываемой в заявлении о выдаче судебного приказа, должен быть определен в твердой денежной сумме и не подлежит пересчету на дату выдачи судебного приказа, а также фактического исполнения денежного обязательства.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции определение отменил, исковое заявление направил в суд первой инстанции для решения вопроса о принятии к производству.

(Определение № 33-556/2017)

 

 

Судебная коллегия по гражданским делам

Оренбургского областного суда

 

Обзор судебной практики апелляционной инстанции Оренбургского областного суда за I квартал 2017 года по уголовным делам

1. В соответствии с п. 8 ч. 2 ст. 42 УПК РФ потерпевший вправе иметь представителя.

 

По приговору Советского районного суда г. Орска Оренбургской области от 02 ноября 2016 года Д. осуждена по ч. 3 ст. 160 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 10 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 5 000 рублей.

Суд в нарушение требований ст. ст. 42, 45 УПК РФ необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства потерпевшей о допуске в качестве представителя близкого родственника – дочери, которая имеет высшее юридическое образование, чем нарушил право потерпевшей на оказание ей квалифицированной юридической помощи.

Приговор Советского районного суда г. Орска Оренбургской области от 02 ноября 2016 года отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.

Определение № 22-107/2017

 

2. Наказание осужденному может быть назначено только за то преступление, в совершении которого он признан судом виновным.

 

По приговору Промышленного районного суда г. Оренбурга от 26 октября 2016 года Б. осужден по совокупности преступлений, в том числе по 4 преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 30, п. п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

Органами предварительного следствия Б. обвинялся по 3 преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 30, п. п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, и соответственно по другим преступлениям, входящим в совокупность.

Принимая решение о признании Б. виновным в совершении преступлений и назначая ему наказание, суд допустил противоречия в количестве совершенных осужденным преступлений.

Признав Б. виновным в совершении 3 преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, суд назначил ему наказание по 4 преступлениям, предусмотренным этой статьей уголовного закона.

Приговор Промышленного районного суда г. Оренбурга от 26 октября 2016 года отменен, уголовное дело в отношении Б. направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе.

 

Определение № 22-168/2017

3. Правила ст. 63 УК РФ не позволяют судье, ранее принимавшему участие в рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции, повторно участвовать в его рассмотрении.

 

По приговору Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 30 ноября 2016 года И. осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 8 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Как следовало из материалов дела, судья этого суда на стадии назначения судебного заседания по поступившему уголовному делу в отношении И. при разрешении вопроса о мере пресечения в виде заключения под стражу признал установленным, что И. совершил преступление, по которому ему было предъявлено обвинение.

Приведенные обстоятельства, согласно ч. 1 ст. 63 УК РФ, исключали возможность последующего рассмотрения уголовного дела в отношении И. этим судьей, однако им в нарушение требований уголовного закона был постановлен обвинительный приговор.

Приговор Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 30 ноября 2016 года в отношении И. отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.

 

Определение № 22-286/2017

 

4. По уголовному делу, рассматриваемому в особом порядке судебного разбирательства, обвинительный приговор может быть постановлен только в том случае, если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

 

По приговору Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 02 ноября 2016 года Б. осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ.

Суд признал Б. виновным в том, что он незаконно приобрел наркотическое средство 25 августа 2016 года и хранил его до 23 августа 2016 года.

Эти же обстоятельства совершения преступления были указаны в обвинительном заключении.

Суд первой инстанции, удовлетворив ходатайство Б. об особом порядке судебного разбирательства и постановив обвинительный приговор без проведения судебного следствия, не убедился в обоснованности предъявленного Б. обвинения.

Приговор суда отменен, уголовное дело в отношении Б. возвращено в порядке ст. 237 УПК РФ прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

 

Постановление № 22-216/2017

5. Уголовные дела частно-публичного обвинения, предусмотренные ст. 116 УК РФ, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, а назначаемое виновному наказание согласно положениям ст. ст. 6 и 60 УК РФ должно соответствовать характеру и степени общественной опасности совершенного преступления.

 

Приговором Ясненского районного суда Оренбургской области от 12 декабря 2016 года П. осуждена по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 132, ст. 116 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 8 месяцев 10 дней условно с испытательным сроком 3 года.

Из материалов уголовного дела следовало, что потерпевшая с заявлением о привлечении к уголовной ответственности П. за нанесение ей побоев не обращалась.

В судебном заседании вопрос о желании потерпевшей привлечь осужденную к уголовной ответственности не выяснялся.

В соответствии с требованиями п. 5 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ уголовное дело и уголовное преследование в отношении П. по ст. 116 УК РФ судом апелляционной инстанции прекращено, соответственно приговор в этой части отменен.

Назначая осужденной П. наказание по ч. 1 ст. 132 УК РФ, суд также неправильно применил уголовный закон, назначив ей несправедливое наказание вследствие чрезмерной мягкости.

Суд не учел обстоятельства совершенного преступления, согласно которым насильственные действия сексуального характера были совершены в присутствии посторонних лиц из хулиганских побуждений в отношении лица, находящегося в беспомощном состоянии.

П. назначено наказание по ч. 1 ст. 132 УК РФ в виде лишения свободы на срок 8 месяцев в исправительной колонии общего режима.

 

Определение № 22-466/2017

 

6. Назначая наказание по ч. 1 ст. 134 УК РФ, суд должен учитывать, что, если разница в возрасте между потерпевшей и подсудимым составляет менее четырех лет, к последнему не применяется наказание в виде лишения свободы.

 

Приговором Илекского районного суда Оренбургской области от 11 ноября 2016 года С. осужден по ч. 1 ст. 134 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Из материалов уголовного дела следовало, что на момент совершения преступления разница в возрасте между осужденным С. и потерпевшей К. не превышала 4 лет.

Согласно ч. 2 примечания к ст. 134 УК РФ в случае, если разница в возрасте между потерпевшей (потерпевшим) и подсудимым (подсудимой) составляет менее четырех лет, к последнему не применяется наказание в виде лишения свободы.

Приговор Илекского районного суда Оренбургской области от 11 ноября 2016 года изменен, С. по ч. 1 ст. 134 УК РФ назначено наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год с установлением соответствующих ограничений.

 

Постановление № 22-17/2017

 

7. По общему правилу назначения наказания, окончательное наказание по совокупности преступлений, назначаемое путем частичного или полного сложения, должно быть строже наиболее строгого из наказаний, назначенных за входящие в совокупность преступления.

 

Приговором Соль-Илецкого районного суда Оренбургской области от 28 ноября 2016 года Л. осужден к наказанию в виде лишения свободы по:

-ч. 3 ст. 160 УК РФ на срок 1 год;

-ч. 3 ст. 160 УК РФ на срок 6 месяцев;

-ч. 3 ст. 160 УК РФ на срок 6 месяцев;

-ч. 3 ст. 160 УК РФ на срок 1 год.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Применяя принцип частичного сложения наказаний, суд фактически назначил наказание путем поглощения менее строгого наказания более строгим.

По апелляционному представлению прокурора приговор суда изменен. Наказание по совокупности преступлений усилено до 1 года 2 месяцев лишения свободы.

 

Определение № 22-113/2017

 

8. Правила ст. 73 УК РФ могут быть применены только в том случае, если суд придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания.

 

Приговором Акбулакского районного суда Оренбургской области от 21 декабря 2016 года Б. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ, с применением ст. 73 УК РФ, к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев, со штрафом в размере 50000 рублей, с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти в правоохранительных органах и в органах внутренних дел,занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти на государственной службе и в органах местного самоуправления, на срок 2 года.

Принимая решение о применении условного осуждения, суд не учел данные о личности виновного и обстоятельства совершенного преступления.

Не было учтено судом, что Б., являясь сотрудником полиции, обманным путем пытался похитить 200000 рублей, принадлежащие потерпевшей и обещал ей передать их работникам правоохранительных органов в качестве взятки, что создавало в её представлении мнение о коррумпированности правоохранительной системы Российской Федерации.

Судебная коллегия, изменив приговор, исключила из осуждения применение судом положений ст. 73 УК РФ.

 

Определение № 22-667/2017

 

9. Справедливость наказания, согласно ст. 6 УК РФ, заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения.

 

Приговором Гайского городского суда Оренбургской области от 30 января 2017 года К. осужден по ч. 3 ст. 238 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Судом К. признан виновным в хранении в целях сбыта и сбыте продукции, не отвечающей требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлекших по неосторожности смерть двух и более лиц.

При назначении наказания суд не учел характер, способ и мотивы совершенного преступления, его высокую степень общественной опасности.

Как установил суд, К. хранил в целях сбыта и сбыл опасную для здоровья продукцию, что повлекло смерть 9 человек.

Приговор Гайского городского суда Оренбургской области от 30 января 2017 года изменен, наказание, назначенное К. по ч. 3 ст. 238 УК РФ в виде лишения свободы, усилено до 4 лет 9 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

 

Определение № 22-789/2017

 

По материалам, связанным с рассмотрением вопросов

при исполнении приговора

 

1. Требования ч. 2 ст. 399 УПК РФ обязывают суд обсудить вопрос о форме участия осужденного в судебном заседании, а при определенных в законе условиях обеспечить непосредственное участие осужденного в судебном заседании либо предоставить возможность изложить свою позицию путем использования систем видеоконференц-связи. Составленный по итогам рассмотрения дела протокол судебного заседания, согласно ч. 6 ст. 259 УПК РФ, должен быть подписан председательствующим и секретарем судебного заседания.

 

Постановлением Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 28 октября 2016 года отказано в удовлетворении ходатайства осужденного К. о приведении приговора в соответствие с действующим уголовным законом.

Из протокола судебного заседания усматривалось, что осужденный К. в судебном заседании не участвовал, вопрос о возможности рассмотрения ходатайства в отсутствие последнего не выяснялся, решение о рассмотрении ходатайства осужденного в его отсутствие не разрешался.

Как усматривалось из протокола судебного заседания от 28 октября 2016 года, в нём отсутствовала подпись председательствующего.

Постановление Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 28 октября 2016 года отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

 

Постановление № 22-303/2017

 

2. Выводы суда не могут быть основаны на непроверенных данных, изложенные в постановление суда сведения должны подтверждаться данными протокола судебного заседания, а дата вынесения постановления суда должна отражать действительное время рассмотрения материала.

 

Постановлением Акбулакского районного суда Оренбургской области от 06 октября 2016 года отказано в удовлетворении ходатайства осужденного Ш. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

В судебном заседании прокурор просил отказать в удовлетворении ходатайства осужденного Ш. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, о чем свидетельствовал протокол судебного заседания.

Вместе с тем описательно-мотивировочная часть постановления содержала противоречивые сведения о позиции прокурора по рассматриваемому вопросу, в частности указано мнение прокурора, полагавшего, что ходатайство подлежит удовлетворению, а также об отклонении ходатайства осужденного.

Кроме того, в описательно – мотивировочной части постановления имеются противоречия по количеству допущенных осужденным Ш. нарушений установленного порядка отбывания наказания. Суд первой инстанции делал выводы о поведении Ш. исходя из данных как о 30, так и о 36 нарушениях, допущенных осужденным.

Судебное заседание состоялось 25 октября 2016 года, однако в постановлении указана дата 06 октября 2016 года, что не соответствовало действительности.

Постановление Акбулакского районного суда Оренбургской области от 06 октября 2016 года в отношении Ш. отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

 

Постановление № 22-158/2017

 

3. Основанием для отказа в принятии ходатайства осужденного о приведении приговора в соответствие с действующим уголовным законом является наличие вступившего в законную силу постановления суда о рассмотрении аналогичного ходатайства, поданного этим осужденным.

 

Постановлением Центрального районного суда г. Оренбурга от 25 ноября 2016 года отказано в принятии ходатайства осужденного П. о пересмотре приговора Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 29 октября 2014 года.

Суд, отказывая в принятии ходатайства осужденного к рассмотрению, мотивировал данное решение тем, что ходатайство о приведении этого приговора в отношении П. в соответствие со ст. 10 УК РФ ранее уже являлось предметом рассмотрения, по нему принято судебное решение.

Между тем из ранее вынесенного постановления суда усматривалось, что судом было принято решение об отказе в принятии к рассмотрению ходатайства осужденного П. о приведении в соответствие с действующим законом приговора Оренбургского районного суда Оренбургской области от 01 сентября 2014 года.

Таким образом, судом необоснованно установлена повторность обращения осужденного П. с аналогичным ходатайством в суд.

Постановление Центрального районного суда г. Оренбурга от 25 ноября 2016 года в отношении П. отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

Постановление № 22-442/2017

 

4. Выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части постановления, не должны противоречить принятому решению, указанному в резолютивной его части.

 

Постановлением Соль-Илецкого районного суда Оренбургской области от 27 июня 2012 года частично удовлетворено ходатайство А. о пересмотре приговора судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 14 февраля 1997 года и приведении его в соответствие с действующим законодательством.

Как усматривалось из обжалуемого постановления, среди прочего судом в описательно-мотивировочной части постановления указано, что из осуждения А. по ч. 2 ст. 131 УК РФ подлежит исключению квалифицирующий признак «неоднократно», его действия следует квалифицировать по п. «а» ч. 2 ст. 131 УК РФ, а назначенное наказание смягчить до 7 лет 10 месяцев лишения свободы.

Вместе с тем резолютивная часть постановления не содержала решения о переквалификации действий А. по указанному эпизоду.

Постановление Соль-Илецкого районного суда Оренбургской области от 27 июня 2012 года отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

 

Постановление № 22-37/2017

 

5. Обеспечивая возможность реализации гарантированных ч. 2 ст. 399 УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, суд обязан их известить о дате, времени и месте судебного заседания за 14 суток до дня судебного заседания.

 

Постановлением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 18 января 2017 года удовлетворено ходатайство осужденного Б. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания на неотбытый срок 6 месяцев 4 дня.

Ходатайство Б. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания рассмотрено в отсутствие потерпевшей Н.

В материалах дела отсутствовали сведения о надлежащем извещении потерпевшей Н. о времени и месте судебного разбирательства, в то время как она настаивала на своём участии в судебном заседании.

Кроме того, из протокола судебного заседания следовало, что вопрос о рассмотрении дела в отсутствие потерпевшей Н. судом не был разрешен.

Постановление Ленинского районного суда г. Оренбурга от 18 января 2017 года в отношении Б. отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

Постановление № 22-833/2017

 

6. Право для обращения в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении у осужденного за совершение особо тяжкого преступления в соответствии с п. «в» ч. 3 ст. 79 УК РФ возникает после отбытия им не менее двух третей срока наказания, назначенного за это преступление.

 

Постановлением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 19 декабря 2016 года отказано в удовлетворении ходатайства осужденного К. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Как следовало из материалов дела, К. осужден по приговору Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 26 января 2011 года по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ, то есть за покушение на совершение особо тяжкого преступления.

Осужденный К. обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении ранее срока, установленного п. «в» ч. 3 ст. 79 УК РФ.

При таких обстоятельствах суд необоснованно принял к производству и рассмотрел ходатайство осужденного К. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Постановление Ленинского районного суда г. Оренбурга от 19 декабря 2016 года в отношении К. отменено, производство по его ходатайству прекращено.

Постановление № 22-574/2017

 

7. По смыслу закона срок более мягкого вида наказания, назначенный в соответствии со ст. 80 УК РФ, не должен превышать неотбытую часть срока лишения свободы.

 

Постановлением Бузулукского районного суда Оренбургской области от 20 января 2017 года ходатайство осужденной С. удовлетворено, неотбытая часть наказания по приговору Зеленоградского районного суда г. Москвы от 04 сентября 2014 года в виде 11 месяцев лишения свободы заменена более мягким видом наказания – ограничением свободы на срок 1 год 10 месяцев. На основании ч. 1 ст. 53 УК РФ осужденной С. установлены ссоответствующие ограничения.

На момент принятия судом решения неотбытая С. часть наказания по приговору Зеленоградского районного суда г. Москвы от 04 сентября 2014 года в виде лишения свободы составляла 11 месяцев.

Вместе с тем суд первой инстанции, приняв решение о замене С. неотбытой части наказания в виде 11 месяцев лишения свободы более мягким видом наказания – ограничением свободы на срок 1 год 10 месяцев, фактически увеличил срок наказания, назначенного осужденной по приговору суда, чем ухудшил ее положение.

Срок ограничения свободы, назначенный С. в порядке замены в соответствии с ч. 3 ст. 80 УК РФ, должен исчисляться исходя из фактически отбытого осужденной срока назначенного наказания.

Постановление Бузулукского районного суда Оренбургской области от 20 января 2017 года изменено, наказание С. смягчено до размера неотбытой части наказания в виде лишения свободы.

 

Постановление № 22-892/2017

 

 

 

По материалам судебного контроля

 

1. Не является препятствием для рассмотрения судом жалобы, поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, неявка лиц, своевременно извещенных о времени рассмотрения жалобы.

 

Постановлением Промышленного районного суда г. Оренбурга от 16 января 2017 года отказано в удовлетворении жалобы Ю., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, о признании незаконными действий (бездействия) старшего следователя К., выразившихся в вынесении постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Как следовало из представленных материалов, заявителем ставился вопрос о привлечении к уголовной ответственности сотрудника полиции В., который является заинтересованным лицом, так как процессуальные решения по вопросу о привлечении его к уголовной ответственности непосредственно затрагивают его права и законные интересы.

Однако суд, рассматривая жалобу в порядке ст. 125 УПК РФ, не известил о месте, дате и времени судебного заседания заинтересованное лицо В. и рассмотрел жалобу в его отсутствие.

Постановление Промышленного районного суда г. Оренбурга от 16 января 2017 года отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

 

Постановление № 22к-633/2017

 

2. Согласно ч. 3 ст. 125 УПК РФ суд вправе рассмотреть жалобу в отсутствие заявителя, при неявке последнего, если он своевременно извещен о времени рассмотрения жалобы и не настаивает на её рассмотрении с его участием.

 

Постановлением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 27 января 2017 года отказано в удовлетворении жалобы Ц., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ на бездействие руководителя СО по ЮАО г. Оренбурга СУ СК РФ по Оренбургской области С.

Из представленных материалов следовало, что судебное заседание было назначено на 27 января 2017 года в 09:00 часов.

Заявитель Ц. была уведомлена надлежащим образом о дне судебного заседания, и она выразила желание участвовать в нём.

Как следовало из журнала регистрации посетителей Ленинского районного суда г. Оренбурга, Ц. явилась в суд 27 января 2017 года в 09: 00 часов.

Однако суд, не проверив явку, не пригласив заявителя в зал судебного заседания, рассмотрел жалобу в её отсутствие.

Постановление Ленинского районного суда г. Оренбурга от 27 января 2017 года отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

 

Постановление № 22к-885/2017

 

3. Принимая решение о наложении ареста на имущество в соответствии с ч. 3 ст. 115 УПК РФ, суд должен указать срок, на который налагается этот арест.

 

Постановлением Советского районного суда г. Орска Оренбургской области от 06 февраля 2017 года удовлетворено ходатайство старшего следователя Н. о наложении ареста на имущество М.

Суд первой инстанции в нарушение ч. 3 ст. 115 УПК РФ не указал срок, на который налагается арест на имущество.

Суд апелляционной инстанции устранил допущенное судом первой инстанции нарушение, установив этот срок.

 

Постановление № 22к-771/2017

 

4. Требования ч. 1 ст. 115 УПК РФ обязывают суд указывать в постановлении ограничения, связанные с владением, пользованием и распоряжением арестованным имуществом.

 

Постановлением Сакмарского районного суда Оренбургской области от 06 декабря 2016 года удовлетворено ходатайство дознавателя Н. о наложении ареста на имущество подозреваемого Б. – автомобиль ВАЗ-2106.

В соответствии с ч. 1 ст. 115 УПК РФ суд должен установить ограничения, связанные с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом.

Однако суд, принимая решение, не конкретизировал, в чем состоит запрет, адресованный собственнику, в отношении арестованного имущества.

Суд апелляционной инстанции внес в постановление соответствующие изменения и указал, какие именно действия по распоряжению арестованным имуществом не может совершать Б.

 

Постановление № 22к-254/2017

 

По материалам избрания и продления меры пресечения

 

1. Срок содержания под стражей обвиняемого (подозреваемого) может быть установлен только в пределах, не превышающих срока следствия по уголовному делу, а при обсуждении вопроса о необходимости избрания меры пресечения суд не вправе делать выводы о виновности этого лица.

 

Постановлением Промышленного районного суда г. Оренбурга от 17 января 2017 года К., обвиняемому в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 159 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца, то есть по 17 марта 2017 года.

Срок предварительного следствия по уголовному делу установлен до 15 февраля 2017 года.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении К. могла быть избрана на срок, не превышающий срока следствия по уголовному делу, то есть до 15 февраля 2017 года.

Кроме того, суд в описательно-мотивировочной части постановления, мотивируя необходимость избрания в отношении К. меры пресечения в виде заключения под стражу, указал о том, что К. совершил ряд умышленных преступлений средней тяжести, то есть сделал вывод о его виновности в их совершении, что является незаконным.

Постановление Промышленного районного суда г. Оренбурга от 17 января 2017 года в отношении К. изменено, срок содержания его под стражей сокращен.

 

Постановление № 22к-416/2017

 

2. Обсуждая вопросы продления срока содержания под стражей и возможность изменения меры пресечения в отношении обвиняемого, суд обязан выяснять, какие конкретные данные свидетельствуют о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого под стражей и учитывались ли они при избрании меры пресечения или её продления.

 

Постановлением Абдулинского районного суда Оренбургской области от 12 января 2017 года Б. продлен срок содержания под стражей на 28 суток, а всего до 5 месяцев 28 суток, то есть по 11 февраля 2017 года включительно.

Рассматривая вопрос о продлении срока действия меры пресечения в виде заключения под стражу, суд указал на то, что Б. обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, за совершение которого предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 15 лет, ранее судим за совершение преступления против собственности.

Суд апелляционной инстанции установил, что ранее при продлении срока содержания под стражей судом указывались такие же обстоятельства, обосновывающие необходимость продления срока содержания под стражей и невозможность изменения меры пресечения в отношении обвиняемого Б.

В рассматриваемом материале отсутствовали конкретные данные, свидетельствующие о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого Б. под стражей.

Кроме этого, судом первой инстанции не дано должной оценки совокупности сведений о личности обвиняемого Б., который является гражданином РФ, состоит в браке, имеет регистрацию и постоянно проживает в г. Абдулино Оренбургской области.

Суд апелляционной инстанции посчитал необоснованным и немотивированным вывод суда первой инстанции о невозможности применения в отношении обвиняемого Б. иной, более мягкой, меры пресечения, что послужило основанием для изменения меры пресечения на домашний арест.

 

Постановление № 22к-467/2017

 

 

Судебная коллегия по уголовным делам

Оренбургского областного суда

О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

№ 43

г. Москва                                                                                                                29 сентября 2015 г.

 

О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности

 

В целях обеспечения единства практики применения судами  положений Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности  Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального

конституционного закона от 5 февраля 2014 года № 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», постановляет дать следующие разъяснения:

 

Начало течения срока исковой давности

 

1.  В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Исходя из указанной нормы под правом лица, подлежащим защите судом, следует понимать субъективное гражданское право конкретного лица. 

Если иное не установлено законом,  течение срока исковой давности начинается со дня, когда  лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ).

2.  В случае нарушения прав физических лиц, не обладающих полной гражданской или гражданской процессуальной дееспособностью (например, малолетних детей, недееспособных граждан), срок исковой давности по требованию, связанному с таким нарушением, начинается со дня, когда об обстоятельствах, указанных в пункте 1 статьи 200 ГК РФ, узнал или должен был

узнать любой из их законных представителей, в том числе орган опеки и попечительства. В исключительных случаях, когда пропуск срока исковой давности имел место, например, ввиду явно ненадлежащего исполнения законными представителями таких лиц возложенных на них законодательством полномочий, пропущенный  срок исковой давности может быть восстановлен по заявлению представляемого или другого уполномоченного лица в его интересах (статья 205

ГК РФ).

Если нарушение прав названных лиц совершено их законным представителем, срок исковой давности по требованиям к  последнему, в том числе о взыскании убытков, исчисляется либо с момента, когда о таком нарушении узнал или должен был узнать иной законный представитель, действующий добросовестно, либо с момента, когда представляемому  стало

известно либо должно было стать  известно о нарушении его прав  и он стал способен осуществлять защиту нарушенного права в суде, то есть с момента возникновения или восстановления полной гражданской или гражданской процессуальной дееспособности (статья 21 ГК РФ, статья 37 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ).

3.  Течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 ГК РФ). Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

По смыслу статей 61–63 ГК РФ при предъявлении иска ликвидационной комиссией (ликвидатором) от имени ликвидируемого юридического лица к третьим лицам, имеющим задолженность перед организацией, в интересах которой предъявляется иск, срок исковой давности следует исчислять  с того момента, когда о нарушенном праве стало известно обладателю этого права, а не ликвидационной комиссии (ликвидатору).

4.  В силу пункта 1 статьи 200 ГК РФ срок исковой давности по требованиям публично-правовых образований в лице уполномоченных органов исчисляется со дня, когда публично-правовое образование в лице таких органов узнало или должно было узнать о нарушении его прав, в частности, о передаче имущества другому лицу, совершении действий, свидетельствующих об

использовании другим лицом спорного имущества, например, земельного участка, и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

5.  По смыслу пункта 1 статьи 200 ГК РФ при обращении в суд органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций или граждан с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц в случаях, когда такое право им предоставлено законом (часть 1 статьи 45 и часть 1 статьи 46 ГПК РФ, часть 1 статьи 52 и части 1 и 2 статьи 53, статья 531

 

Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее  –  АПК РФ), начало течения срока исковой давности определяется исходя из того, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подано такое заявление.

6.  По смыслу статьи 201 ГК РФ переход прав в порядке универсального или сингулярного правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица, переход права собственности на вещь, уступка права требования и пр.), а также передача полномочий одного органа публично-правового образования другому органу не влияют на начало течения срока исковой давности и порядок его исчисления. 

В этом случае срок исковой давности начинает течь в порядке, установленном статьей 200 ГК РФ, со дня, когда первоначальный обладатель права узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

7.  Исковая давность не распространяется на требования, прямо предусмотренные статьей 208 ГК РФ. К их числу относятся требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, если эти нарушения не были соединены с лишением владения, в том числе

требования о признании права (обременения) отсутствующим.

Положения, предусмотренные абзацем пятым статьи 208 ГК РФ, не применяются к искам, не являющимся негаторными (например, к искам об истребовании имущества из чужого незаконного владения).

8.  Согласно пункту 2 статьи 196 ГК РФ срок исковой давности не может превышать десяти лет со дня  нарушения права, для защиты которого этот срок установлен, за исключением случаев, предусмотренных Федеральным законом от 6 марта 2006 года № 35-ФЗ «О противодействии терроризму».

Началом течения такого десятилетнего  срока, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 1 статьи 181 и абзацем вторым пункта 2 статьи 200 ГК РФ, является день нарушения права.

Если иное прямо не предусмотрено законом, для целей исчисления этого срока не принимается во внимание день, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, и указанный срок не может быть восстановлен. 

Названный срок применяется судом по заявлению стороны в споре. Вместе с тем истцу не может быть отказано в защите права, если до истечения десятилетнего срока имело место обращение в суд в установленном порядке или обязанным лицом совершены действия, свидетельствующие о признании долга. 

Десятилетний срок, установленный пунктом  2 статьи 196 ГК РФ, не подлежит применению к требованиям, на которые в соответствии с законом исковая давность не распространяется (например, статья 208 ГК РФ).

9.  В соответствии с частью 11 статьи 18 Федерального закона от 6 марта 2006 года № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» возмещение вреда, причиненного в результате террористического акта, включая моральный вред, осуществляется за счет средств лица, совершившего террористический акт, а также за счет средств его близких родственников, родственников и близких лиц при наличии достаточных оснований полагать, что деньги, ценности и иное имущество получены ими в результате террористической деятельности и (или) являются доходом от такого имущества. При этом на требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью граждан, исковая давность не распространяется.

Срок исковой давности по требованиям о возмещении вреда, причиненного имуществу в результате террористического акта, устанавливается в пределах сроков давности привлечения к уголовной ответственности за совершение указанного преступления. В соответствии с частью 5 статьи 78 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее  –  УК РФ) к лицам, совершившим преступление, предусмотренное статьей 205 УК РФ (террористический акт), сроки давности не применяются. Поэтому на требования о возмещении имущественного вреда, причиненного в результате террористического акта, за счет средств названных выше лиц  исковая давность не

распространяется (пункт 2 статьи 196 ГК РФ).

 

Порядок применения исковой давности

 

10.  Согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, которая в силу положений статьи 56 ГПК РФ, статьи 65 АПК РФ несет бремя доказывания  обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности.

В силу части 3 статьи 40 ГПК РФ, части 3 статьи 46 АПК РФ, пункта 1 статьи 308 ГК РФ заявление о применении исковой давности, сделанное одним из соответчиков, не распространяется на других соответчиков, в том числе и при солидарной обязанности (ответственности).

Однако суд вправе отказать в удовлетворении иска при наличии заявления о применении исковой давности только от одного из соответчиков при условии, что в силу закона или договора либо исходя из характера спорного правоотношения требования истца не могут быть удовлетворены за счет других соответчиков (например, в случае предъявления иска об истребовании неделимой

вещи).

Заявление ненадлежащей стороны о применении исковой давности правового значения не имеет.

Поскольку исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре (пункт 2 статьи 199 ГК РФ), соответствующее заявление, сделанное третьим лицом, по общему правилу не является основанием для применения судом исковой давности.  Вместе с тем заявление о пропуске срока исковой давности может быть сделано третьим лицом, если в случае удовлетворения иска

к ответчику возможно предъявление ответчиком к третьему лицу регрессного требования или требования о возмещении убытков.

11.  Пунктом 2 статьи 199 ГК РФ не предусмотрено какого-либо требования к форме заявления о пропуске исковой давности: оно может быть сделано как в письменной, так и в устной форме, при подготовке дела к судебному разбирательству или непосредственно при рассмотрении  дела по

существу в суде первой инстанции, а также в суде апелляционной инстанции  в случае, если суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции (часть 5 статьи 330 ГПК РФ, часть 61  статьи 268 АПК РФ). Если заявление было сделано устно, это указывается в протоколе судебного заседания. 

12.  Бремя доказывания наличия обстоятельств, свидетельствующих о перерыве, приостановлении течения срока исковой давности возлагается на лицо, предъявившее иск.

В соответствии со статьей 205 ГК РФ в исключительных случаях суд может признать уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца  –  физического лица, если последним заявлено такое ходатайство и им представлены необходимые доказательства.

По смыслу указанной нормы, а также пункта 3 статьи 23 ГК РФ, срок исковой давности, пропущенный юридическим лицом, а также гражданином  – индивидуальным предпринимателем по требованиям, связанным с осуществлением им предпринимательской  деятельности, не подлежит восстановлению независимо от причин его пропуска.

13.  С учетом того, что в силу части 2 статьи 44 ГПК РФ, части 3 статьи 48 АПК РФ для правопреемника обязательны все действия, совершенные в процессе до его вступления в дело, повторное заявление о применении срока исковой давности или ходатайство о восстановлении срока исковой давности не требуется.

14.  Со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права срок исковой давности не течет на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита (пункт 1 статьи 204 ГК РФ), в том числе в случаях, когда суд счел подлежащими применению при разрешении спора иные нормы права, чем те, на которые ссылался истец в исковом заявлении, а также при изменении истцом избранного  им способа защиты права или обстоятельств, на которых он основывает свои требования (часть 1 статьи 39 ГПК РФ и часть 1 статьи 49 АПК РФ).

По смыслу статей 199, 200 ГК РФ увеличение истцом размера исковых требований до принятия судом решения не изменяет  наступивший в связи с предъявлением иска в установленном порядке момент, с которого исковая давность перестает течь.

Вместе с тем, если судом принято заявление об увеличении иска в отношении задолженности за периоды, которые при обращении с первоначальным  требованием не заявлялись, то срок исковой давности по измененным требованиям перестает течь с даты заявления таких требований, а не

с даты предъявления первоначального иска.

15.  Истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в  иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 ГК РФ). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца  – физического лица, то при наличии заявления надлежащего  лица об истечении

срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только

по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела. 16.  Согласно пункту 3 статьи 202 ГК РФ течение срока исковой давности приостанавливается, если стороны прибегли к несудебной процедуре разрешения спора, обращение к которой предусмотрено законом, в том числе к обязательному претензионному порядку (например, пункт 2 статьи 407 Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации, статья 55 Федерального закона от 7 июля 2003 года № 126-ФЗ «О связи», пункт 1 статьи  161 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», пункт 1 статьи 12 Федерального закона от 30 июня 2003 года № 87-ФЗ «О транспортно-экспедиционной деятельности»). В этих случаях течение исковой давности приостанавливается на срок, установленный законом для проведения этой процедуры, а при отсутствии такого срока  –  на шесть месяцев со дня начала соответствующей процедуры.

17.  В силу пункта 1 статьи 204 ГК РФ срок исковой давности не течет с момента обращения за судебной защитой, в том числе со дня подачи заявления о вынесении  судебного приказа либо обращения в третейский суд, если такое заявление было принято к производству. 

Днем обращения в суд считается день, когда исковое заявление сдано в организацию почтовой связи либо подано непосредственно в суд, в том числе путем заполнения в установленном порядке формы, размещенной на официальном сайте суда в сети «Интернет».

Положение пункта 1 статьи 204 ГК РФ не применяется, если судом отказано в принятии заявления или заявление возвращено, в том числе в связи с несоблюдением правил  о форме и содержании заявления, об уплате государственной пошлины, а также других предусмотренных ГПК РФ и АПК РФ требований. 

В случае своевременного исполнения истцом требований, изложенных в определении судьи об оставлении искового заявления без движения, а также при отмене определения об отказе в принятии или возвращении искового заявления, об отказе в принятии или возвращении заявления о вынесении судебного приказа такое заявление считается поданным в день первоначального обращения, с которого исковая давность не течет.

18.  По смыслу статьи 204 ГК РФ начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается лишь в случаях оставления заявления без рассмотрения либо прекращения производства по делу по основаниям, предусмотренным абзацем вторым статьи 220 ГПК РФ, пунктом 1

части 1 статьи 150 АПК РФ, с момента вступления в силу соответствующего определения суда либо отмены судебного приказа.

В случае прекращения производства по делу по указанным выше основаниям, а также в случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 204 ГК РФ). 

Если после оставления иска без рассмотрения  неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев, за исключением случаев, когда иск был оставлен без рассмотрения по основаниям, предусмотренным абзацами вторым, четвертым, седьмым и восьмым статьи 222 ГПК РФ, пунктами 2, 7 и 9 части 1 статьи 148 АПК РФ (пункт 3 статьи 204 ГК РФ).

19.  В случае замены ненадлежащего ответчика надлежащим исковая давность по требованию к надлежащему ответчику не течет с момента заявления ходатайства истцом или выражения им согласия на такую замену (статьи 41 ГПК РФ и 47 АПК РФ).

20.  Течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга (статья 203 ГК РФ).

К действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности, в  частности, могут относиться: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или о рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом. Ответ на претензию, не содержащий указания на признание долга,  сам по себе не свидетельствует о признании долга.

Признание части долга, в том числе путем уплаты его части, не свидетельствует о признании долга в целом, если иное не оговорено должником.

В тех случаях, когда обязательство предусматривало исполнение по частям или в виде периодических платежей и должник совершил действия, свидетельствующие о признании лишь части долга (периодического платежа), такие действия не могут являться основанием для перерыва течения срока исковой давности по другим частям (платежам).

21.  Перерыв течения срока исковой давности в связи с совершением действий, свидельствующих о признании долга, может иметь место лишь в пределах срока давности, а не после его истечения.

Вместе с тем по истечении срока исковой давности течение исковой давности начинается заново, если должник или иное обязанное лицо признает свой долг в письменной форме (пункт 2 статьи 206 ГК РФ).

22.  Совершение представителем должника действий, свидетельствующих о признании долга, прерывает течение срока исковой давности при условии, что это лицо обладало соответствующими полномочиями (статья 182 ГК РФ).

23.  Исковая давность не может прерываться посредством бездействия должника (статья 203 ГК РФ). То обстоятельство, что должник не оспорил платежный документ о безакцептном списании денежных средств, возможность оспаривания которого допускается законом или договором, не свидетельствует о признании им долга. 

 

Срок исковой давности по повременным платежам и процентам

 

24.  По смыслу пункта 1 статьи 200 ГК РФ  течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части.

Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу. 

25.  Срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки (статья 330 ГК РФ) или процентов, подлежащих уплате по правилам статьи 395 ГК РФ, исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу, определяемому применительно к каждому дню просрочки.

Признание обязанным лицом основного долга, в том числе в форме его уплаты, само по себе не может служить доказательством, свидетельствующим о признании дополнительных требований кредитора (в частности, неустойки, процентов за пользование чужими денежными средствами), а также требований по возмещению убытков, и, соответственно, не может расцениваться как

основание перерыва течения срока исковой давности по дополнительным требованиям и требованию о возмещении убытков.

Аналогичным образом исчисляется срок исковой давности по требованию о взыскании процентов на сумму долга за  период пользования денежными средствами (статья 3171 ГК РФ).

26.  Предъявление в суд главного требования не влияет на течение срока исковой давности по дополнительным требованиям (статья 207 ГК РФ).

Например, в случае предъявления иска о взыскании лишь суммы основного долга срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки продолжает течь.  Согласно пункту 1 статьи 207 ГК РФ с истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство, требование о возмещении неполученных доходов при истечении срока исковой

давности по требованию о возвращении неосновательного обогащения и т.п.), в том числе возникшим после начала течения срока исковой давности по главному требованию. 

Вместе с тем если стороны договора займа (кредита) установили в договоре, что проценты, подлежащие уплате заемщиком на сумму займа в размере и в порядке, определяемых пунктом 1 статьи 809 ГК РФ, уплачиваются позднее срока возврата основной суммы займа (кредита), срок исковой давности по требованию об уплате суммы таких процентов, начисленных до наступления

срока возврата займа (кредита), исчисляется отдельно по этому обязательству и не зависит от истечения срока исковой давности по требованию о возврате основной суммы займа (кредита).

27.  Положения ГК РФ о сроках исковой давности и правилах их исчисления  в редакции Федерального закона от 7 мая 2013 года № 100-ФЗ  «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью  1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации», в том числе закрепленные в статьях 181, 1814, пункте 2 статьи 196 и пункте 2 статьи 200 ГК РФ, применяются к требованиям, возникшим после вступления в силу указанного закона, а также к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 1 сентября 2013 года (пункт 9 статьи 3 Федерального закона от 7 мая 2013 года № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации»).

28.  В связи с принятием настоящего постановления признать не подлежащим применению постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12, 15 ноября 2001 года № 15/18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности».

 

 Председатель Верховного Суда

Российской Федерации

В.М. Лебедев

 

Секретарь Пленума, судья

Верховного Суда

Российской Федерации

В.В. Момотов

 

Справка о результатах рассмотрения уголовных дел в апелляционном порядке за первое полугодие 2015 года

С П Р А В К А

о результатах рассмотрения уголовных дел в апелляционном порядке за первое полугодие 2015 года

 

 

1. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 31 октября 2014 года К. осужден по двум эпизодам ч. 1 ст. 228, ч. 2 ст. 228 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 лет без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

По мнению судебной коллегии выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Согласно ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу в суде подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, виновность подсудимого в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления. С учетом этих требований и в силу ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Данные положения закона судом были нарушены.

Исключая признак незаконной перевозки наркотических средств по эпизоду незаконного приобретения и хранения без цели сбыта наркотического средства в значительном размере, судебная коллегия руководствовалась п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 года N 14 “О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами”, согласно которому под незаконной перевозкой следует понимать умышленные действия лица, которое перемещает наркотические средства из одного места в другое без цели сбыта, в том числе в пределах одного и того же населенного пункта, совершенные с использованием любого вида транспорта или какого-либо объекта, применяемого в виде перевозочного средства.

Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления – незаконной перевозки без цели сбыта и об отграничении указанного состава преступления от незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства во время поездки, должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотического средства, места его нахождения, а также других обстоятельств дела.

По смыслу уголовного закона проезд с наркотическими средствами, приобретенными для личного потребления, в автомобиле к месту жительства охватывается понятием незаконного хранения без цели сбыта во время поездки.

Вывод суда по эпизоду приготовления к незаконному сбыту наркотического  средства о том, что в действиях осужденного не усматривается приготовления к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере, судебная коллегия нашла необоснованным,  несоответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным в судебном заседании.

Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ 15 июня 2006 г. N 14 “О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами” об умысле на сбыт указанных средств, веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, могут свидетельствовать при наличии к тому оснований их приобретение, изготовление, переработка, хранение, перевозка лицом, самим их не употребляющим, их количество (объем), размещение в удобной для сбыта расфасовке либо наличие соответствующей договоренности с потребителями и т.п.

Как видно из материалов дела, К. как в ходе предварительного, так и судебного следствия отрицал свой умысел, направленный на  сбыт наркотических средств в крупном размере, утверждая, что приобрел героин для собственного потребления.

Тем не менее, версия осужденного, по мнению судебной коллегии, опровергается имеющимися доказательствами по делу, исследованными в судебном заседании.

Квалифицируя действия К. по данному эпизоду как незаконное приобретение, перевозка и хранение без цели сбыта наркотического средства в крупном размере, т.е. по ч.2 ст. 228 УК РФ, суд первой инстанции указал на отсутствие неопровержимых доказательств прямого умысла К. на сбыт приобретенного им героина в количестве 113,23 грамма, а также на то, что доводы К. о том, что он приобретал указанное наркотическое средство и перевез его для личного потребления, не опровергнуты другими доказательствами по делу.

Однако, с таким выводом суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась.

Оценив представленные доказательства, судебная коллегия установила, что К., незаконно приобрел и перевозил наркотическое средство в крупном размере с намерением сбыть его иным лицам. Поскольку преступные действия К. были пресечены действиями оперативных сотрудников УФСКН РФ по Оренбургской области, и он не довел свой умысел до конца по независящим от него обстоятельствам, то его действия подлежат квалификации по ч.1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ – приготовление к незаконному сбыту наркотических веществ в крупном размере.

Приговор отменен и постановлен обвинительный приговор. К. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228 УК РФ (два эпизода),  ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, назначено наказание в виде лишения свободы на срок  9 лет,  без штрафа и без лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 

2. Приговором Оренбургского районного суда  Оренбургской области от 17 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К.  осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком 9 месяцев. В соответствии с ч.5 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания и наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Оренбургского района Оренбургской области от 9 октября 2014 года окончательное наказание назначено в виде лишения свободы на срок 2 года 10 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии с п.1 ч.2 ст.314 УПК РФ суд вправе постановить приговор без проведения судебного разбирательства, если удостоверится, что обвиняемый осознает характер и последствия заявленного им ходатайства.

Согласно ч.3 ст.314 УПК РФ если суд установит, что предусмотренные ч.ч. 1, 2 настоящей статьи условия, при которых обвиняемым было заявлено ходатайство, не соблюдены, то он принимает решение о назначении судебного заседания в общем порядке.

В судебном заседании апелляционной инстанции по ходатайству прокурора были исследованы копии приговоров Новотроицкого городского суда от 3 октября 2005 года и от 18 марта 2014 года, из которых усматривается, что, разрешая вопрос о назначении К. наказания, суд принял во внимание его состояние здоровья, а именно то, что он состоит на учете у врача-психиатра с диагнозом олигофрения в степени дебильности.

Кроме того, в суде апелляционной инстанции были исследованы и приобщены документы, которые ставят под сомнение то обстоятельство, что К. мог осознавать характер и последствия заявленного им ходатайства о проведении судебного разбирательства в особом порядке.

В связи  с чем, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о нарушении судом первой инстанции требований уголовно-процессуального законодательства, выразившихся в рассмотрении уголовного дела в особом порядке без наличия необходимых для этого условий.

Приговор отменен, уголовное  дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

 

3. Приговором  Ленинского районного суда г. Оренбурга от                             31 октября 2014 года Н. осужден по: ч. 4 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 7 лет с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев; ч. 1 ст. 116 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 6 месяцев с удержанием 15% заработка в доход государства;   ч. 1 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год; п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с ограничением свободы на срок 6 месяцев.

В соответствии с ч. 3 ст. 69, ст. 71 УК РФ окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 9 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 2 года.

Судебная  коллегия пришла к выводу, что приговор в полной мере не отвечает требованиям ст. 297 УПК РФ – приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым. По смыслу закона судебное решение признается таковым, если постановлено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основано на правильном применении уголовного закона.

Так, в соответствии со ст. 25 УК РФ преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом. При этом преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.

 Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия, либо относилось к ним безразлично.

Из описательно-мотивировочной части приговора следует, что, квалифицируя действия Н. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд пришел к выводу о том, что виновный осознавал, что совершает опасное для жизни другого человека деяние, предвидел возможность причинения тяжкого вреда его здоровью и относился к факту его причинения безразлично.

Вместе с тем, давая следом правовую оценку действиям Н., суд указал, что, нанося потерпевшему удары с достаточной силой руками и ногами в область расположения жизненно важных органов, виновный осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего и желал наступления таких последствий.

Таким  образом, суд  допустил противоречия при определении вида  умысла осужденного / формы  вины/, чем  нарушил требования ст. 307 УПК РФ, обязывающую суд при описании  преступного деяния, признанного доказанным, указывать место, время, способ его совершения, форму вины, мотивы, цели и последствия преступлений.

В результате суд дал неверную оценку обстоятельствам, в связи с чем, его выводы признаны не соответствующими фактическим обстоятельствам  уголовного дела.

Анализируя  совокупность  собранных по делу  доказательств, судебная  коллегия  вину Н. нашла доказанной и квалифицировала его действия   по факту  причинения телесных  повреждений  потерпевшему по ч. 4 ст. 111 УК РФ – как умышленное причинение тяжкого вреда  здоровью, опасного для  жизни  человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

При этом  судебная коллегия  исходила  из того, что, нанося  множественные удары руками и ногами по голове, шее, туловищу  и верхним  конечностям потерпевшего Н. действовал умышленно, о чем  свидетельствует количество и локализация  телесных  повреждений.

Вред здоровью потерпевшего  Н. причинен с прямым умыслом, но отношение к причинению смерти – неосторожное.

Приговор отменен, постановлен апелляционный приговор.

В соответствии с п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ  производство  по уголовному  делу  в отношении Н.  по ч.1 ст.116 УК РФ  – прекращено за  отсутствием  заявления  потерпевшего.

Н. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ, ч. 1 ст. 158 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Назначено наказание по ч. 4 ст. 111 УК РФ в виде лишения свободы на срок 7 лет с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев; по ч. 1 ст. 158 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год,  по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 года с ограничением свободы на срок 6 месяцев. В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 8 лет 10 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 2 года.

 

4. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от                27 октября 2014 года осуждены Т.А.В. по  ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 лет 8 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима без штрафа и лишения права занимать определённые должности или заниматься определенной деятельностью и Т.В.А. по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 лет 8 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере 100 000 (сто тысяч) рублей,  без лишения права занимать определённые должности или заниматься определенной деятельностью.

Приговором признаны не виновными в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, п. «а, г» ч. 4 ст.228-1 УК РФ (по эпизоду от 30.07.2013), оправданы в связи с непричастностью к совершению данного преступления на основании п.2 ч.2 ст.302 УПК РФ.

Судебной коллегией установлено, что требования ст. 297 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела судом не соблюдены, допущены существенные нарушения принципиальных положений уголовно-процессуального закона, важные обстоятельства, имеющие основополагающее значение для постановления законного и обоснованного решения судом не получили надлежащей оценки в приговоре.

Оправдывая Т.В.А. и Т.А.В. по эпизоду покушения на незаконный сбыт наркотических средств, совершенное  с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (Интернет), организованной группой, в крупном размере, суд привел только часть показаний Т.В.А., данные в ходе предварительного расследования.  При этом указанным показаниям суд оценки не дал.

Суд не дал должной оценки и показаниям свидетеля В.,  из которых усматривалось, что в отношении Т.В.А. проводилось оперативно-розыскное мероприятие «наблюдение».

Помимо этого, суд не дал оценку приведенным  органом предварительного расследования в качестве доказательств вины осужденных по указанному эпизоду заключению судебно-химической экспертизы.

Совокупность доказательств, которые суд неправильно оценил или вообще оставил без оценки, опровергает вывод суда о том, что Т.В.А. и Т.А.В. не совершали указанное в обвинительном заключении преступление.

Помимо этого, суд необоснованно исключил из объема предъявленного Т.А.В. обвинения как излишне вмененное приготовление к сбыту наркотических средств, изъятых в жилище С.

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации  «О судебном приговоре от 29.04.1996 года» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.04.2013 года)   суд вправе исключить ошибочно вмененную подсудимому статью уголовного закона, приведя соответствующие мотивы, если подсудимый совершил одно преступление, которое ошибочно квалифицировано несколькими статьями уголовного закона.

В данном случае органы предварительного расследования квалифицировали действия подсудимой Т.А.В. по  двум эпизодам с середины августа 2013 года по начало сентября 2013 года по ч.1 ст.30, п.»а,г» ч.4ст.228-1 УК РФ и  от 09.09.2013 года по ч.1ст.30, п.»а,г» ч.4ст.228-1 УК РФ. При таких обстоятельствах суд не вправе был исключать из объема предъявленного обвинения, как излишне вмененное приготовление к сбыту наркотических средств, изъятых в жилище С. и из 7 закладок по улицам г.Оренбурга.

Помимо этого, суд сделал неправильный вывод о том, что Т.В.А. не выполняла объективную сторону преступления в отношении наркотических средств.

Кроме того, суд не дал никакой оценке заключениям судебных фоноскопических экспертиз, которые не признаны судом недопустимым доказательством.

С учетом изложенного приговор в отношении Т.А.В., Т.В.А. признан незаконным и необоснованным, поскольку суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, при наличии противоречивых доказательств, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни и отверг другие доказательства.

Приговор отменен, дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но иным составом суда.

 

5. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 15 декабря 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К. осужден по ч. 5 ст. 264 УК РФ к наказанию с применением ч. 5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев, с отбыванием в колонии – поселении.

Судебная коллегия пришла к выводу о неправильном применении уголовного закона судом первой инстанции при  постановлении приговора.

Так, санкцией ч. 5 ст. 264 УК РФ предусмотрено назначение наказания в виде лишения свободы с лишением права управлять транспортным средством, то есть назначение дополнительного наказания является обязательным. Вместе с тем, судом первой инстанции осужденному дополнительное наказание не назначено. По смыслу действующего законодательства, дополнительное наказание по ч. 5 ст. 264 УК РФ в виде лишения права управления транспортным средством назначается независимо от наличия либо отсутствия у виновного лица права управления транспортным средством.

Неправильное применение уголовного закона в соответствии с п. 3            ст. 389.15 УПК РФ явилось основанием отмены судебного решения в апелляционном порядке.

Согласно ст. 389.23 УПК РФ, в случае, если допущенное судом нарушение может быть устранено при рассмотрении дела в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции устраняет данное нарушение, отменяет приговор суда первой инстанции и выносит новое судебное решение.

Приговор отменен и вынесен апелляционный приговор. К. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ, назначено наказание с применением ч. 5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев, с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права управлять транспортным средством на срок 2 года.

 

6. Приговором Бугурусланского районного суда Оренбургской области от 28 ноября 2014 года Т. осужден  по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу о том, что судом первой инстанции в ходе рассмотрения уголовного дела нарушены фундаментальные основы процессуального законодательства.

Из материалов уголовного дела следовало, что адвокат Марфин Ю.Н. в суде первой инстанции осуществлял защиту осужденного в рамках заключенного соглашения. Выступая в прениях в защиту интересов осужденного, адвокат указал, что действия его подзащитного верно квалифицированы органами предварительного следствия по п. «а» ч. 3                       ст. 158 УК РФ, свою вину он не отрицает. Тем самым адвокат выступил против воли осужденного, который фактически выразил несогласие с квалифицирующим признаком ч. 3 ст. 158 УК РФ – «с незаконным проникновением в жилище», поскольку он вину в полном объеме не признавал и неоднократно указывал о переквалификации своих действий, а потому адвокат не выполнил свои обязанности, связанные с представлением интересов в судебном заседании осужденного, лишив его права на эффективную защиту и доведение до суда позиции по рассматриваемому уголовному делу.

Суд, в свою очередь, не выяснил у адвоката, согласована ли с осужденным позиция о том, как необходимо квалифицировать действия последнего.

Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение другому судье.

 

7. Приговором Бугурусланского районного суда Оренбургской области от 13 января 2015 года Г. осужден  по  ч. 1 ст. 286 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ) к наказанию в виде штрафа в размере 50 000 рублей, на основании п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 2 ч. 5, ч. 8 ст. 302 УПК РФ от данного наказания освобожден в связи с истечением сроков давности уголовного преследования; по ч. 4 ст. 160 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года, без штрафа, без ограничения свободы, условно, с испытательным сроком 2 года.

Проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу о том, что судом первой инстанции в ходе рассмотрения уголовного дела нарушены фундаментальные основы процессуального законодательства.

Будучи допрошенным в качестве подсудимого, в судебных прениях и последнем слове Г. свою вину по ч. 1 ст. 286 , ч. 4 ст. 160 УК РФ не признал, просил вынести оправдательный приговор.

Между тем адвокат, выступая в прениях в защиту интересов осужденного,  указал, что по ч. 1 ст. 286 УК РФ  поддерживает позицию своего подзащитного, изложенную в показаниях в судебном заседании и в прениях. При этом, в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, просил суд освободить Г. от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 286 УК РФ.  По ч. 4 ст. 160 УК РФ высказал мнение о необходимости оправдания Г. в связи с отсутствием состава и события преступления. Кроме того, обратил внимание на наличие смягчающих наказание  обстоятельств – возраст, положительные характеристики.

Таким образом, адвокат выступил против воли осужденного, который на протяжении всего судебного разбирательства вину по  ч. 1 ст. 286, ч. 4 ст. 160 УК РФ в полном объеме не признавал и неоднократно указывал о необходимости его оправдания,   а потому адвокат не выполнил свои обязанности, связанные с представлением интересов в судебном заседании осужденного, тем самым лишив его права на эффективную защиту и доведение до суда позиции по рассматриваемому уголовному делу.

Суд, в свою очередь, не выяснил у адвоката, согласована ли с осужденным позиция по уголовному делу.

Кроме того, после заявления в последнем слове осужденным о ненадлежащем осуществлении его защиты, суд в нарушение требований УПК РФ не возобновил судебное следствие и не создал необходимые условия для реализации осужденным права на защиту.

Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение другому судье.

 

8. Приговором Ташлинского районного суда Оренбургской области от          28 января 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Г. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Рассматривая уголовное дело в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением, суд нарушил уголовно-процессуальный закон.

В соответствии с ч. ч. 5, 6, 7 ст. 316 УПК РФ, судья не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств, собранных по уголовному делу. При этом могут быть исследованы обстоятельства, характеризующие личность подсудимого, и обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

Как усматривалось из приговора в подготовительной части судебного разбирательства, осужденный обратил внимание суда на то, что в ходе предварительного расследования не определен качественный состав наркотического средства, что означало несогласие подсудимого с обвинением.

Из текста приговора следовало, что суд, изучив в судебном заседании заключение эксперта, пришел к выводу, что качественный состав наркотического средства в изъятых у осужденного фрагментах растения конопли разрешен экспертом и препятствий для  рассмотрения уголовного дела в порядке ст. 316 УПК РФ нет.

Фактически в подготовительной части судебного заседания суд исследовал заключение эксперта, оценил его и сделал вывод о допустимости этого доказательства.

Исходя из требований уголовно-процессуального закона в этой ситуации, суд был обязан вынести постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначить рассмотрение уголовного дела в общем порядке.

Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение другому судье.

 

9. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 4 декабря 2014 года Ш. осужден  по ч. 3 ст. 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 22 июля 2008 года № 145-ФЗ) к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года, с лишением права управления транспортными средствами на срок 3 года, с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Суд апелляционной инстанцией пришел к выводу, что вина Ш. в том, что он при управлении автомобилем  нарушил Правила дорожного движения РФ, что повлекло по неосторожности смерть двух лиц и причинение тяжкого вреда здоровью человека, установлена и подтверждается доказательствами.

Вместе с тем, в соответствии со ст. 9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

Из обжалуемого приговора следовало, что осужденный признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, в редакции Федерального закона от 22 июля 2008 года № 145-ФЗ.

Однако Федеральным законом от 22 июля 2008 года № 145-ФЗ «О внесении изменения в ст. 260 УК РФ и ст. 8.28 КоАП РФ» какие-либо изменения в ч. 3 ст. 264 УК РФ не вносились. Таким образом, Ш. осужден за преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 264 УК РФ, в несуществующей редакции уголовного закона, так как данные изменения к указанной статье не относятся.

Указанное нарушение, допущенное судом первой инстанции при квалификации действий Ш., по мнению суда апелляционной инстанции, явилось существенным нарушением уголовного закона, повлиявшим на исход дела, и в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ повлекло отмену обвинительного приговора.

Приговор отменен и вынесен обвинительный приговор.

Ш. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года, с лишением права управления транспортными средствами на срок 3 года.

В связи с истечением сроков давности уголовного преследования. Ш. освобожден от наказания, назначенного по ч. 3 ст. 264 УК РФ.

 

10. Приговором Ленинского районного суда г. Орска Оренбургской области от 13 февраля 2015 года Г. осужден по ч. 1 ст. 162 УК РФ к наказанию с применением ч. 2 ст. 68 УК РФ в виде лишения свободы на срок 3 года 5 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Установлено, что выводы суда первой инстанции об исключении из обвинения осужденного квалифицирующего признака разбоя «с применением предмета, используемого в качестве оружия», поскольку нож в ходе предварительного расследования не изъят, его физические характеристики не установлены, являются необоснованными и противоречат установленным  фактическим обстоятельствам дела.

По смыслу закона под предметами, используемыми в качестве оружия, следует понимать предметы, которыми потерпевшему могли быть причинены телесные повреждения, опасные для жизни или здоровья (перочинный или кухонный нож, бритва, ломик, дубинка, топор, ракетница и т.п.).

В суде апелляционной инстанции установлено, что осужденный в ходе разбойного нападения применил нож, лезвие которого приставил к шее потерпевшей, угрожая убийством, то есть осужденный намеревался использовать нож для причинения телесных повреждений, опасных для жизни и здоровья, так как потерпевшая почувствовала через одежду острие лезвия ножа на шее. 

Кроме того, исходя из субъективного восприятия потерпевшей указанного предмета в создавшейся обстановке и при изложенных ею обстоятельствах, угроза применения осужденным насилия воспринималась потерпевшей как реальная, в связи с чем квалифицирующий признак разбоя «с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья» является установленным.

Приговор отменен и вынесен апелляционный обвинительный приговор. Г. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 6 месяцев, без штрафа и без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 

11. Приговором Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 25 февраля 2015 года Р. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 8 месяцев по основному месту работы, с удержанием 10 % из заработной платы в доход государства.

Судебная коллегия пришла к выводу, что позиция осужденного об отсутствии умысла на применение насилия опасного для здоровья, в отношении представителя власти, в связи с исполнением им должностных обязанностей, изложенная в его показаниях в судебном заседании, опровергается совокупностью доказательств, исследованных судом в  ходе рассмотрения дела.

Выводы суда первой инстанции о нанесении осужденным удара потерпевшему в связи с малозначительным поводом – путаницей потерпевшего с лицом, с которым у осужденного накануне был конфликт, и квалификация действий осужденного по п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ, как умышленное причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, совершенное из хулиганских побуждений являются необоснованными, свидетельствуют о неправильном применении уголовного закона и противоречат фактическим обстоятельствам дела.

По смыслу закона представителем власти признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями независимо от их ведомственной принадлежности и форм собственности.

При этом под насилием в отношении представителя власти понимают такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.

Оценивая исследованные в судебном заседании доказательства в их совокупности на предмет относимости, допустимости и достоверности, с учетом установленных фактических обстоятельств дела судебная коллегия посчитала доказанной виновность осужденного в применении насилия, опасного для здоровья в отношении сотрудника полиции, в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, поскольку потерпевший является сотрудником полиции и находился при исполнении своих должностных обязанностей в форменном обмундировании, в связи с чем, умышленно применил к потерпевшему физическое насилие, опасное для здоровья, а именно нанес удар кулаком в лицо, причинив легкий вред его здоровью.

Применением насилия в отношении потерпевшего, в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, помимо нахождения потерпевшего в форменном обмундировании на дежурстве подтверждается фактическими обстоятельствами по делу.

 При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о необходимости квалификации действий осужденного по ч. 2 ст. 318 УК РФ, применение насилия, опасного для здоровья, в отношении представителя власти, в связи с исполнением им должностных обязанностей.

Приговор отменен и вынесен апелляционный обвинительный приговор. Р. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 318 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год, с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

 

12. Приговором Бугурусланского районного суда  Оренбургской области от  16 февраля 2015 года Н. оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного  ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ  в связи с отсутствием в его деянии состава  преступления; осужден: по ч.1 ст. 166, ч.1 ст.228 УК РФ  основании ч.2 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок два года два месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 Судебная коллегия пришла к выводу об отмене приговора в части оправдания Н. по ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1  УК РФ в виду нарушения уголовно-процессуального закона.

В соответствии с требованиями  ст. 297 УПК РФ приговор   должен быть законным, обоснованным и справедливым.

Законность приговора означает, что по своей форме он должен соответствовать закону, а по своему содержанию основываться на материалах дела, которое было расследовано и рассмотрено судом в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Однако указанные требования закона судом не соблюдены.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд первой инстанции дал им неверную оценку.

 Давая оценку доказательствам в части проведения оперативно-розыскного мероприятия в виде проверочной закупки наркотических средств суд указывает на отсутствие предусмотренных ст.7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» законных оснований, поскольку по настоящему делу отсутствуют доказательства того, что до обращения к нему осужденный занимался распространением наркотических средств.

Вместе с тем, в соответствии с ст. 7 Федерального закона от 12.08.1995 года №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», а также с ст. 49 Федерального закона от 08.01.1998 года №3-ФЗ « О наркотических средствах и психотропных веществах»  в целях предупреждения, выявления, пресечения и раскрытия преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, а также установления других обстоятельств органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, имеют право на проведение проверочной закупки – оперативно-розыскного мероприятия, при котором с ведома и под контролем органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, допускается приобретение наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, а также инструментов или оборудования.

По мнению судебной коллегии, вопреки выводам суда первой инстанции,  наличие рапортов оперуполномоченного ОУР и показаний свидетеля о  том, что Н. занимается незаконным сбытом наркотических средств являлись достаточным основанием для проведения в отношении осужденного в установленном законом порядке такого оперативно-розыскного мероприятия,  как проверочная закупка.

По смыслу положений Законов «Об оперативно-розыскной деятельности» и «О наркотических средствах и психотропных веществах», приведённых выше, само по себе проведением оперативно-розыскного мероприятия – «проверочная закупка»  преследуется цель, в первую очередь, проверки имеющейся информации в отношении конкретного лица о незаконных действиях с наркотическими средствами, которая при проверке могла и не подтвердится.

Исходя из имеющихся данных по делу, осужденный уже и ранее занимался сбытом наркотических средств.

Приговор Бугурусланского районного суда  Оренбургской области от  16 февраля 2015 года  в отношении  Н. в части оправдания его в совершении преступления, предусмотренного  ч.3  ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ  отменен, уголовное дело в этой части направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе.

 

13. Приговором Сорочинского  районного суда Оренбургской области  от 19 февраля 2015 года С.  осуждён по  ч. 3  ст. 260 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Судебной коллегией установлено, что при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции было допущено нарушение права осужденного на защиту, что повлекло отмену судебного решения.

Так, из протокола судебного заседания следовало, что защиту осужденного до 10 декабря 2014 года осуществлял адвокат Бабичев Н.С. по соглашению, в судебное заседание 26 ноября 2014 года адвокат Бабичев Н.С. не явился, причины его неявки суду установить не удалось, в связи с чем рассмотрение уголовного дела по существу было отложено                                    до 10 декабря 2014 года, одновременно осужденному  разъяснены положения ст. 50 УПК РФ, в соответствии с которыми он имеет право в течение 5 дней пригласить для осуществления своей защиты другого защитника, при этом, в случае неявки приглашённого защитника в течение 5 дней суд принимает меры по назначению защитника самостоятельно.

10 декабря 2014 года в судебное заседание осужденный явился без адвоката, заявил об отказе от услуг адвоката Бабичева Н.С. и сообщил о своём намерении  заключить соглашение с адвокатом Гребенщиковым А.А., при этом сообщил, что указанный защитник 10 декабря 2014 года в судебном заседании участия принять не может по причине занятости в другом процессе. Пояснил, что соглашение с Гребенщиковым А.А. на данный момент не заключено.

Судом в качестве защитника подсудимого был  назначен адвокат Типочкин А.В., однако  сам  С. отказался от услуг данного лица в качестве защитника, после чего адвокат Типочкин А.В. покинул зал судебного заседания. Судебное заседание, вопреки просьбе осуждённого о его отложении, было продолжено на основании  ст. 50 УПК РФ в отсутствие защитника, при этом допрошено ряд свидетелей. 

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК РФ, участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьей 52 настоящего Кодекса.

На основании ч. 1 ст. 52 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника. Такой отказ допускается только по инициативе подозреваемого или обвиняемого. Отказ от защитника заявляется в письменном виде. 

В соответствии с ч. 2 ст. 47 УПК РФ эти требования закона распространяется и на подсудимого.

Вместе с тем данных о том, что С. отказался от помощи защитника Типочкина А.В. в  письменном виде, в материалах дела не имелось.

Таким образом, фактически в судебном заседании 10 декабря 2014 года судом первой инстанции было допущено нарушение права осужденного на защиту, выразившееся в необоснованном принятии его отказа от адвоката Типочкина А.В., при несоблюдении процессуальной формы такого отказа, а также при отсутствии сведений, достоверно свидетельствующих о том, что отказ осужденного от услуг адвоката не связан с его материальным положением.

Кроме того, из протокола судебного заседания усматривалось, что фактически осужденный отказался лишь от участия в деле адвоката Типочкина А.В. в качестве его защитника, не отказываясь при этом от защитника в принципе, а настаивая на привлечении к делу другого адвоката, который впоследствии в тот же день вступил в дело. 

       Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в ином составе суда.

 

14. Приговором  Центрального районного суда г. Оренбурга от                     11 февраля 2015 года С. осужден по ч. 1 ст. 107 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы на срок 2 года.

В соответствии со ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдение процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Согласно требованиям ст. 16 УПК РФ, в ходе уголовного судопроизводства подозреваемому и обвиняемому (подсудимому) обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя. Суд, прокурор, следователь, дознаватель разъясняют подозреваемому и обвиняемому (подсудимому) их права и обеспечивают им возможность защищаться всеми незапрещенными УПК РФ способами и средствами. При этом, сведения о разъяснении подсудимым их прав, обязанностей и ответственности в обязательном порядке указываются в протоколе судебного заседания, что регламентировано ст. 259 УПК РФ.

В ходе рассмотрения уголовного дела в суде первой инстанции данные требования закона  судом  не соблюдены.

В соответствии со ст. 267 УПК РФ, установив личность, председательствующий судья разъясняет подсудимому его права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ. Однако, данные требования уголовно-процессуального закона судом первой инстанции существенно нарушены, о чем свидетельствует отсутствие таких сведений в протоколе судебного заседания.

Так, из протокола судебного заседания не видно, какие конкретно права разъяснены подсудимому и понятны ли ему. Имеющаяся  на листе дела 81 расписка не может свидетельствовать о том, что председательствующий выполнил требования ст. 267 УПК РФ, поскольку судебное разбирательство в соответствии с законом производится непосредственно и устно.

Кроме того, коллегия отметила, что судом первой инстанции  также допущено нарушение ст. 15 УПК РФ, согласно которой уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Исходя из принципа равенства прав сторон, потерпевший пользуется равными со стороной защиты правами.

Вместе с тем, судом было нарушено право потерпевшей на выступление в прениях сторон, предусмотренное п. 15 ч. 2 ст. 42 и ч. 2 ст. 292 УПК РФ.

Согласно вышеназванным нормам закона потерпевший вправе участвовать в прениях сторон. Причем закон не обусловливает это право наличием ходатайства с её стороны. По смыслу закона председательствующий должен был выяснить у каждого из участников, намерены ли они участвовать в прениях сторон. 

Данных о том, что потерпевшая не желает участвовать в прениях, материалами дела не подтверждалось, поскольку из содержания заявления на потерпевшей  усматривается, что она не желает участвовать в судебном заседании.  

Однако, начиная судебное заседание с участием потерпевшей и закрывая судебное следствие, председательствующий судья не выяснил вопрос о наличии у потерпевшей ходатайства на участие в прениях сторон, тем самым допустил нарушение её прав, поскольку как видно из протокола судебного заседания, председательствующий не предоставил потерпевшей возможность участвовать в прениях.

        Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое  рассмотрение.

 

15. Приговором Советского районного суда г. Орска Оренбургской области А. осужден  по п. «б» ч. 2 ст. 158, двум эпизодам п.п. «б, в» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 325 УК РФ, с учетом требований  ч.ч. 2,5 ст. 69, ст. 70, ст. 71 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года 2 месяца, без ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Судом апелляционной инстанции установлено, что суд в описательно-мотивировочной части приговора, признав осужденного виновным в совершении инкриминированных органами следствия преступлений, предусмотренных п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, п.п. «б, в» ч.2 ст.158 УК РФ, ч.2 ст.325 УК РФ, п.п. «б, в» ч.2 ст.158 УК РФ, в резолютивной части приговора признал его виновным  по п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, п.п. «б, в» ч.2 ст.158 УК РФ (без указания эпизодов), ч.2 ст.325 УК РФ.

Таким образом, суд первой инстанции вопреки требованиям п. 2 ч. 1                  ст. 308 УПК РФ, согласно которым в резолютивной части обвинительного приговора должно быть указано решение о признании подсудимого виновным в совершении преступления, допустил существенное нарушение УПК РФ, в связи с чем, приговор суда подлежал отмене.

Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.

 

       16. Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 23 марта 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, С. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6 месяцев без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Из резолютивной части приговора следовало, что С. признан виновным и осужден по п. «в» ч. 2  ст. 158 УК РФ, с применением  ч. 3 ст. 68 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6 месяцев. Однако в описательно-мотивировочной части приговора суд указывает о том, что при определении размера наказания суд руководствуется требованиями ч. 2 ст. 68 УК РФ и оснований для применения ч.3 ст. 68 УК РФ, не находит.

Кроме того, в представленных материалах уголовного дела содержался еще один текст приговора в отношении С., подписанный председательствующим судьей, с содержащимися в них  рукописными исправлениями в описательно-мотивировочной части приговора, свидетельствующими о применении судом ч. 3 ст. 68 УК РФ и назначении отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Также в материалах дела имелось  постановление Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 30 марта 2015 года, принятое судом в порядке п. 15 ст. 397 УПК РФ, предусматривающем возможность устранения сомнений и неясностей, возникших при исполнении приговора, которым  внесены уточнения в описательно-мотивировочную часть приговора от        23 марта 2015 года, а именно указано о назначении подсудимому наказания с применением положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, об отбывании назначенного подсудимым наказания в исправительной колонии строгого режима, а также указано об отсутствии оснований для применения судом ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Указанное постановление суда, вынесенное на стадии апелляционного обжалования приговора, противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку выводы суда касаются существа приговора.

Приговор отменен и постановлен новый обвинительный приговор. С. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и назначено наказание с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 6 месяцев без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

На основании п. 5 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года N 6576-6 ГД  «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» осужденный С. от назначенного наказания освобожден.

 

17. Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга Д. осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев, без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Согласно п. 4 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ одним из оснований отмены               судебного решения является рассмотрение дела с нарушением права обвиняемого на защиту.

В соответствии с положениями ст.ст. 16, 47 УПК РФ обвиняемому обеспечивается право на защиту, которое он может осуществлять лично        либо с помощью защитника. В соответствии с положениями ст. 49 УПК РФ в качестве защитников допускаются адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый.

Из протокола судебного заседания следовало, что осужденный от адвоката отказался, и ходатайствовал о назначении ему в качестве защитника Каргиной В.Б., которая не является адвокатом. Данное ходатайство было удовлетворено судом, Каргина В.Б. была допущена в качестве защитника осужденного. Судебное разбирательство проходило с участием защитника в отсутствие адвоката.

Кроме того, судом вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствие адвоката не обсуждался, процессуального решения в этой части не принималось.

Участие в заседании суда в качестве защитника Каргиной В.Б. в отсутствие адвоката является прямым нарушением положений ст. 49 УПК РФ.

Данные обстоятельства свидетельствовали о нарушении права на защиту осужденного.

Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

 

       18. Приговором Сорочинского районного суда Оренбургской области от          23 марта 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства Э. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 3 месяца с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

       Согласно ч. 3 ст. 314 УПК РФ если суд установит, что предусмотренные ч. 1, 2 настоящей статьи условия, при которых подсудимым было заявлено ходатайство, не соблюдены, то он принимает решение о назначении судебного заседания в общем порядке.

Из медицинских документов, приобщенных к материалам уголовного дела, следовало, что подтверждающие диагнозы, выставленные осужденному ставят под сомнение то обстоятельство, что осужденный мог осознавать характер и последствия заявленного им ходатайства о проведении судебного разбирательства в особом порядке, в связи с чем, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о нарушении судом первой инстанции требований уголовно-процессуального законодательства, выразившихся в рассмотрении уголовного дела в особом порядке без наличия необходимых для этого условий.

Приговор отменен, уголовное дело направлено на  новое судебное рассмотрение другому судье.

 

19.  Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от           29 декабря 2014 года А. осужден по ч. 1 ст. 115, ч. 2 ст. 330 УК РФ, на основании ч.ч. 2,5 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

При рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, судебная коллегия пришла к выводу о том, что судом первой инстанции в ходе рассмотрения уголовного дела нарушены фундаментальные основы процессуального законодательства.

Как усматривалось из материалов уголовного дела, органами предварительного следствия А. было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 162 УК РФ, то есть в нападении в целях хищения чужого имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия (разбой).

В судебных прениях государственный обвинитель, действуя в соответствии с положениями п. 3 ч. 8 ст. 246 УПК РФ изменил обвинение, предложив квалифицировать действия А. по ч. 1 ст. 115, ч. 2 ст. 330 УК РФ.

В соответствии с ч. 2 ст. 252 УПК Российской Федерации изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

В случае изменения государственным обвинителем в суде в пределах полномочий, предусмотренных частью 8 статьи 246 УПК Российской Федерации, суд с учетом мнения стороны защиты предоставляет ей время, необходимое для подготовки к защите.

Как видно из протокола судебного заседания, по окончании обвинительной речи подсудимому А. и его защитнику не предложено время для подготовки к судебным прениям в связи с изменением обвинения государственным обвинителем.

Суд первой инстанции, без учета предоставленного ч. 4 ст. 47 УПК Российской Федерации подсудимым права защищаться от нового обвинения в преступлении, предусмотренном иной главой Уголовного кодекса Российской Федерации и при иных фактических обстоятельствах, действия  Арапова  Г.Н. квалифицировал по ч. 1 ст. 115 УК РФ и по ч. 2 ст. 330 УК РФ.

Данное нарушение является существенным, поскольку в соответствии с п. 1 ч. 4 ст. 47 УПК Российской Федерации обвиняемый имеет право знать, в чем он обвиняется, и реализовать в полном объеме свои права, предусмотренные ст. 47 УПК Российской Федерации, в том числе права на подробную информацию по предъявленному обвинению и права на получение достаточного времени для подготовки к защите.

Приговор отменен,  уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

 

  20. Приговором  Центрального районного суда г. Оренбурга от 10 апреля 2015 года Р.  осуждён по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) к наказанию в виде 3 лет лишения свободы со штрафом в доход государства в размере 200 000 рублей, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В соответствии с положениями ст.ст. 73 и 299 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления. При постановлении приговора суд в совещательной комнате разрешает, в том числе вопросы: доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; доказано ли, что деяние совершил подсудимый; является ли это деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей Уголовного кодекса РФ оно предусмотрено; виновен ли подсудимый в совершении этого преступления.

Согласно требованиям ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени и способа совершения преступления, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Судом первой инстанции нарушены указанные требования уголовно-процессуального закона.

Обжалуемым приговором суда Р. признан виновным и осуждён по ч. 4 ст. 159 УК РФ – мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере. Вместе с тем в нарушение требования ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора при описании совершённого деяния отсутствует указание о хищении им денежных средств по договору о предоставлении услуг от 9 февраля 2007 года, договору подряда на производство работ по текущему ремонту от 5 апреля 2007 года и договору строительного подряда № 4 от 10 января 2005 года, как и то, что именно было похищено осуждённым, в каком размере, кому похищенное принадлежало, кому был причинён преступлением ущерб и в каком размере.

Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд, в ином составе судей.

 

21. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от 26 марта  2015 года осуждены Т. по п.«а» ч.2 ст.131, п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима и К. по п.«а» ч.2 ст.131, п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Согласно ст.73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления. С учетом этих требований и в силу ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления; доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

По смыслу уголовного закона, если преступление совершено группой лиц или группой лиц по предварительному сговору  в приговоре должно быть четко указано, какие конкретно преступные действия совершены каждым из соучастников преступления.

В соответствии со ст.302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. В связи с этим судам необходимо исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

Однако при постановлении приговора указанные требования закона не были выполнены судом.

Так, квалифицировав действия осужденных по п.«а» ч.2 ст.131 УК РФ,   п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, суд, излагая обстоятельства совершения  преступлений в описательно-мотивировочной части приговора, указал, о совершении каждым осужденным неоднократные насильственные половые акты и насильственные действия сексуального характера, не отразив при этом, какие конкретно преступные действия совершены каждым из них.

Кроме того, из описания судом преступных деяний, совершенных осужденными, можно сделать вывод, что осужденные, кроме неоднократных насильственных половых актов, совершили также и неоднократные насильственные действия сексуального характера в отношении потерпевшей. Вместе с тем, органами предварительного следствия осужденным не было вменено в вину совершение неоднократных насильственных действий сексуального характера.

Также, описывая преступное деяние, суд допустил противоречия, указав в начале, что осужденные сформировали устойчивый преступный умысел, направленный на изнасилование потерпевшей и совершение насильственных действий сексуального характера, а затем указал, что они действовали группой лиц.

Кроме того, суд признал установленным по делу и отразил в приговоре, что изнасилование  и насильственные действия сексуального характера в отношении потерпевшей осужденные  совершили каждый поочередно. Вместе с тем, в начале, описывая  преступные деяния, суд указал, что осужденные действовали  совместно. Данные обстоятельства находятся в противоречии друг с другом.

Вопреки требованиям уголовно-процессуального закона, исследованные в судебном заседании доказательства оценки с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, в приговоре суда   не получили.

Суд в нарушении норм законодательства лишь перечислил доказательства, которые были представлены стороной обвинения, а затем указал, что, «анализируя доказательства, суд за основу об обстоятельствах произошедшего берет показания подсудимых, данные на первоначальной стадии предварительного следствия, которые не противоречат друг другу, что согласуется с заключениями экспертиз, соответствует показаниям допрошенных свидетелей, протоколам осмотров и выемок, оглашенным показаниям потерпевшей и свидетелей». Таким образом, суд не дал исследованным доказательствам надлежащей оценки.

Исследованные в судебном заседании показания осужденных, данные ими в ходе предварительного следствия, по эпизоду обвинения             осужденных в совершении насильственных действий сексуального характера, являются противоречивыми, как в отношении себя, так и в отношении друг друга. Данным противоречиям суд  оценки   не дал, а сделал неверный вывод, что показания  осужденных в ходе предварительного следствия не противоречат друг другу.

Кроме того, показания осужденных., данные ими в ходе предварительного следствия в качестве обвиняемых, относительно эпизода по п.«а» ч.2 ст.132 УК РФ, в приговоре отражены выборочно, с изложением  показаний, из которых не возможно установить какие конкретно действия и кто из осужденных совершал в отношении потерпевшей.  

Также не дана оценка  оглашенным показаниям осужденных по обоим эпизодам обвинения относительно применения насилия к потерпевшей.

Кроме того, судом в приговоре не дана оценка показаниям осужденных, которые в судебном заседании полностью отрицали свою вину в совершении инкриминируемых им преступлений, суд ограничился лишь указанием на то, что они опровергаются совокупностью исследованных доказательств, отнес их позиции к способу защиты, никак не мотивировав свои выводы.  

Не соглашаясь с доводами осужденных и их защитников о том, что признательные показания на предварительном следствии даны                   осужденными  под психологическим и физическим давлением сотрудников полиции, суд сослался на результаты проверки, проведенной Бузулукским МСО СУ СК РФ по Оренбургской области.  Однако, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от  19 марта 2015 года отсутствуют выводы об обстоятельствах  получения осужденными телесных повреждений, зафиксированных в заключениях эксперта от 01 апреля 2014 года, исследованных в судебном заседании. Суд в приговоре не дал никакой оценки указанным обстоятельствам, не смотря на то, что осужденные в судебном заседании поясняли, что их избили сотрудники полиции при допросе на предварительном следствии, вынудив признать вину в преступлениях.

Также, как следует из приговора суда, в основу обвинительного приговора судом положены письменные доказательства, которые в ходе судебного разбирательства  исследованы не были. Таким образом, суд нарушил требования ст. 240 УПК РФ.

Судом не выполнены требования закона о том, что в приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части либо пункту. Признавая  осужденных  виновными в совершении преступлений, суд ограничился лишь ссылкой на соответствующие признаки совершения преступлений – «с применением насилия к потерпевшей», «группой лиц», а должен был привести в описательно-мотивировочной части приговора доказательства, послужившие основанием для вывода о наличии в действиях осужденных указанных признаков преступления.

При таких обстоятельствах судебная коллегия нашла обоснованными доводы апелляционного представления  и пришла к выводу о том, что допущенные судом при рассмотрении дела нарушения уголовно-процессуального закона являются фундаментальными, влекущими отмену приговора.

Приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, в ином составе суда.

 

Судебной коллегией изменены 17  приговоров в отношении 20  лиц:

 

1. Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 18 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, И. осуждена по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года, с  применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком  2 года.

Суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что обвинение, предъявленное И., с которым она согласилась, является обоснованным.

Вместе с тем, как установлено судебной коллегией, приговор подлежал изменению, в связи с несправедливостью, вследствие мягкости назначенного наказания.

В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Положения ст. 60 УК РФ обязывают суд назначать лицу, признанному виновным в совершении преступления, справедливое наказание. Согласно  ст. 6 УК РФ справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

По смыслу ст. 73 УК РФ суд может постановить считать назначенное наказание условным только в том случае, если придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания. При этом суд должен учитывать не только личность виновного, но и характер и степень общественной опасности совершенного преступления.

Требования закона выполнены не в полной мере.

Так, фактические обстоятельства дела, установленные судом, а именно нахождение осужденной  в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения, нанесение осужденной удара ножом, с достаточной силой, в область груди, в присутствии больной матери, свидетельствуют о высокой степени общественной опасности совершенного преступления.

При таких обстоятельствах, несмотря на наличие смягчающих обстоятельств, которые сами по себе не могут в полной мере свидетельствовать о возможности исправления осужденной без реального отбывания наказания, учитывая данные о личности осужденной и фактические обстоятельства совершенного преступления, назначенное наказание не может быть признано справедливым, соразмерным содеянному и отвечающим целям и задачам наказания ввиду его чрезмерной мягкости.

На основании изложенного, приговор суда изменен путем исключения из него указания при назначении наказания о применении положений                    ст. 73 УК РФ, с назначением реального лишения свободы и направления осужденной для отбывания наказания в исправительную колонию общего режима.

Назначено по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

 

2. Приговором Ленинского районного суда г. Оренбурга от  29 октября 2014 года М. осужден по  п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года без ограничения свободы. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытого наказания по приговору Ленинского районного суда г. Оренбурга от 21 июня 2013 года к вновь назначенному наказанию, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 (три) года без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что суд при назначении наказания должен был применить  ч. 1 ст. 62 УК РФ, согласно которой, при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами “и” и (или) “к” ч. 1 ст. 61 УК РФ и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания.

При назначении наказания, суд первой инстанции неверно применил уголовный закон, усмотрев в действиях осужденного отягчающее вину обстоятельство – рецидив преступлений.

При таких обстоятельствах, в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 62 УК РФ, суд апелляционной инстанции с учетом фактических обстоятельств дела и личности осужденного, посчитал необходимым  снизить осужденному наказание по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, исключив из описательно-мотивировочной части приговора суда указание на наличие отягчающего наказание обстоятельства – рецидива преступлений.

Приговор изменен, по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения неотбытого наказания по приговору Ленинского районного суда г. Оренбурга от 21 июня 2013 года к вновь  назначенному  наказанию,   окончательно  назначено  наказание в виде лишения свободы на срок 2 года 9 месяцев без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

 

3. Приговором Советского районного суда г. Орска Оренбургской области  от 20 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Е. осужден по ч. 1 ст. 306 УК РФ, с  применением ч. 5 ст. 62, ч. 2 ст. 68 УК РФ, к лишению свободы на срок 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

На основании ст. 70 УК РФ к вновь назначенному наказанию присоединен частично  (в виде 11 месяцев лишения свободы) не отбытый срок наказания  по приговору мирового судьи судебного участка № 12 Советского района                   г. Орска Оренбургской области  от 13.04.2011 года, и окончательно назначено наказание в виде лишения свободы  на срок  1 года 5 месяцев,  с  отбыванием наказания в исправительной колонии строгого  режима.

Установлено, что суд обоснованно, в соответствии с п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ отменил условно-досрочное освобождение Е. по приговору мирового судьи судебного участка №12 Советского района г. Орска Оренбургской области от 13.04.2011 года,  и назначил ему наказание по правилам, предусмотренным ст. 70 УК РФ. В этой части свои выводы суд мотивировал, и у суда апелляционной инстанции не имелось оснований для их опровержения.

Вместе с тем, в резолютивной части приговора отсутствует указание суда о принятом решении об отмене условно-досрочного освобождения.

Кроме того, назначая окончательное наказание осужденному по правилам ст. 70 УК РФ, суд допустил нарушение уголовного закона.

Так, согласно постановлению Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 12.11.2013 года, Е. освобожден условно-досрочно на неотбытый срок 2 года.

Поэтому суд, в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 70 УК РФ окончательное наказание по совокупности приговоров должен был назначить больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда.

Приговор изменен, на основании п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ условно-досрочное освобождение в отношении Е. по приговору мирового судьи судебного участка №12 Советского района г. Орска Оренбургской области от 13.04.2011 года – отменено.

         На основании ст. 70 УК РФ к вновь назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания  по приговору мирового судьи судебного участка №12 Советского района г. Орска Оренбургской области  от 13.04.2011 года, и окончательно определено наказание в виде лишения свободы сроком на   2 года 1 месяц,  с  отбыванием в исправительной колонии строгого  режима.

 

 

4. Приговором Сакмарского районного суда от 20 октября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, С. осуждена по ч. 1 ст. 111 УК РФ к наказанию с применением ч.ч. 1,5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

На основании ч. 1 ст. 82 УК РФ реальное отбывание наказания С. отсрочено до достижения её ребенком четырнадцатилетнего возраста.

Судебная коллегия пришла к выводу о том, что приговор в части применения к осужденной отсрочки исполнения наказания подлежит отмене, поскольку данное решение принято судом без всестороннего исследования обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

В соответствии с ч.1 ст. 82 УК РФ осужденным женщинам, имеющим детей в возрасте до четырнадцати лет, кроме осужденных к лишению свободы на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности, суд может отсрочить реальное отбывание наказания до достижения ребенком четырнадцатилетнего возрастя.

Возможность применения к осужденной отсрочки исполнения наказания суд мотивировал отсутствием обстоятельств, свидетельствующих о том, что поведение осужденной является опасным для ее ребенка, а также непосредственной угрозы жизни ребенку или его здоровью.

Однако по смыслу закона, основанием предоставления отсрочки отбывания наказания является убеждение суда в правомерности поведения осужденной в период отсрочки и в возможности исправиться без изоляции от общества в условиях занятости воспитанием ребенка. При этом суду надлежит учитывать данные о самой женщине, характер и степень тяжести совершенного ею преступления, условия жизни на свободе, в том числе данные о соответствующих условиях для проживания и воспитания ребенка.

Данные требования закона судом в полной мере выполнены не были.

Так, суд не исследовал должным образом вопрос об условиях жизни семьи осужденной, о наличии у неё жилья, возможности заниматься воспитанием ребенка в случае отсрочки исполнения наказания. Суд не проверил возможность передачи ребенка на попечение близким родственникам, и могут ли те обеспечить необходимое воспитание и материальное содержание ребенка. Судом не выяснялось мнение органов опеки, попечительства и защиты прав несовершеннолетних о взаимоотношениях в семье осужденной, и о том, каким образом скажется на морально-психологическом состоянии ребенка отсутствие матери.

Приговор в части применения отсрочки реального отбывания наказания в виде лишения свободы отменен.

 

5. Приговором Дзержинского районного суда г.Оренбурга от 10 ноября 2014 года Ш. осужден  по ч. 2  ст. 228 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ  к наказанию в  виде лишения свободы сроком на  1 год, без штрафа и без ограничения свободы, с отбыванием наказания  в исправительной колонии общего режима.

Судебная коллегия изучив доводы апелляционного представления, пришла к выводу о несправедливости назначенного наказания ввиду его чрезмерной мягкости.

Так, согласно ст. 60 УК РФ при назначении наказания судом учитывается характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Судом в полной мере указанные требования закона не выполнены, а назначенное наказание не соответствует характеру и степени общественной опасности преступления.

Учитывая совершение осужденным преступления, связанного с незаконным оборотом наркотических средств,  значительное превышение минимальной границы установленного законом крупного размера наркотических средств массы наркотического средства, изъятой у осужденного, категорию совершенного преступления, которое в соответствии с ч. 4 ст. 15 УК РФ относится к тяжким преступлениям,  обстоятельства совершенного преступления,  для восстановления социальной справедливости и исправления осужденного срок назначенного наказания необходимо усилить.

При этом применение положений ст. 64 УК РФ судебная коллегия посчитала необходимым оставить, учитывая все смягчающие обстоятельства, признанные судом первой инстанции.

Приговор изменен, назначенное наказание по ч. 2 ст. 228 УК РФ, с применением  ст. 64 УК РФ, усилено до 2 лет лишения свободы без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

 

6. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от                   03 декабря 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Л. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ  к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима со штрафом в 50 тысяч рублей, без ограничения свободы.

Суд пришел к правильному выводу о том, что наказание осужденному может быть назначено только в виде лишения свободы, с назначением дополнительного вида наказания в виде штрафа, в приговоре приведены убедительные мотивы принятого решения.

Вместе  с тем,  в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 62 УК РФ срок или размер наказания, назначаемого лицу, уголовное дело в отношении которого рассмотрено в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ, не может превышать 2/3  максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, а в соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п.п. «и» или «к» ст. 61 УК РФ, и отсутствия отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей.

Суд указанные требования закона не выполнил, поскольку с учетом указанных выше обстоятельств, которые имели место по настоящему уголовному делу,  максимальный срок наказания в виде лишения свободы не мог быть назначен осужденному более 4 лет 5 месяцев.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу, что назначенный срок лишения свободы подлежит смягчению с учетом смягчающих наказание обстоятельств до 4 лет лишения свободы.

 

7. Приговором Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 21 ноября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К. осужден по ч. 1 ст. 166 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев.

На основании ч. 1 ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров  к вновь назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Октябрьского района г. Орска Оренбургской области от 2 июля 2014 года в виде 3 месяцев и окончательно назначено  наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год 9 месяцев.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что приговор подлежит изменению в связи с нарушением  закона, выразившимся в несправедливости приговора вследствие чрезмерной мягкости назначенного наказания.

В соответствии со ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ. При назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Назначая осужденному наказание  в виде ограничения свободы, суд первой инстанции указал на совокупность смягчающих обстоятельств, к которым отнес признание вины, раскаяние в содеянном, активное способствование расследованию преступления, наличие на иждивении малолетнего ребенка  и супруги, находящейся в отпуске по уходу за ребенком, наличие тяжелого заболевания, и отягчающее обстоятельство – совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением  алкоголя. Также суд принял во внимание молодой возраст осужденного.

Однако судом не в полной мере учтены данные о личности осужденного. Так, К. неоднократно судим, в том числе за совершение преступлений, относящихся к категории тяжких. Несмотря на то, что имеющиеся у осужденного судимости не образуют в его действиях рецидив преступлений, в установленном законом порядке данные судимости не погашены.

По мнению суда апелляционной инстанции, такой вид наказания как ограничения свободы не обеспечат достижения целей  наказания, предусмотренных ст. 43 УК РФ, поскольку через два месяца после постановления обвинительного приговора, осужденный вновь совершил умышленное преступление средней тяжести. Данные обстоятельства свидетельствуют о стойкой криминальной направленности личности  осужденного.

Суд апелляционной инстанции  пришел к выводу о назначении К. по ч. 1 ст. 166 УК РФ наказания в виде лишения свободы с отбыванием  в исправительной колонии общего режима, что будет отвечать закрепленному ст. 6 УК РФ принципу справедливости. 

Приговор изменен, К. назначено наказание по ч. 1 ст. 166 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год.

На основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединить неотбытую часть наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Октябрьского района г. Орска Оренбургской области от 02 июля 2014 года, с учетом положений п. «б» ч. 1 ст. 71 УК РФ, 1 месяц лишения свободы и окончательно по совокупности приговоров назначить Кадышеву С.В. наказание в виде 1 года 1 месяца лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

 

8.   Приговором Кувандыкского районного суда Оренбургской области от 11 декабря 2014 года, постановленный в особом порядке судебного разбирательства, Р. осужден по ч. 1  ст. 264 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев, без лишения права управления транспортными средствами.

Суд апелляционной инстанции посчитал приговор суда подлежащим изменению.

Так, в соответствии со ст. 297 УПК РФ, приговор суда должен быть законным, обоснованным, справедливым и признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении УК РФ.

Согласно требованиям ч. 5 ст. 62 УК РФ и ч. 7 ст. 316 УПК РФ наказание подсудимому в виде лишения свободы при постановлении приговора в особом порядке судебного разбирательства не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

В ч. 5 ст. 62 УК РФ ограничен верхний предел срока наиболее строгого наказания за совершенное преступление (а не верхний предел наиболее строгого наказания, указанного в санкции статьи УК РФ), что разъяснено в  п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от          5 декабря 2006 года № 60 “О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел” (в редакции Постановления Пленума от           5 июня 2012 года).

Учитывая, что Р. совершил преступление небольшой тяжести впервые, при отсутствии у него отягчающих обстоятельств, наиболее строгим наказанием, предусмотренным санкцией ч. 1 ст. 264 УК РФ для него являлось ограничение свободы, максимальный срок которого составляет 3 года, при этом 2/3 от этого срока составляют 2 года.

Согласно ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами “и” и (или) “к” ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

В качестве смягчающего обстоятельства признано активное способствование расследованию преступления и оказание медицинской помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления. Отягчающих обстоятельств не установлено.

По смыслу закона, при применении правил ч. 1 ст. 62 УК РФ по уголовному делу, рассматриваемому в особом порядке, 2/3 части максимального срока наиболее строгого вида наказания исчисляются от 2/3 максимального срока, исчисляемого по правилам ч. 5 ст. 62 УК РФ.

Следовательно, назначенное наказание, с учетом требований ч. 7 ст. 316 УПК РФ и ч. 1 ст. 62 УК РФ, не могло превышать  1 года 4 месяцев ограничения свободы.

Приговор изменен, назначенное наказание смягчено до 1 года 4 месяцев ограничения свободы.

 

9. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от 23 октября 2014 года Б. осуждена по ч. 3 ст. 159, ч. 2 ст. 292 УК РФ, на основании  ч. 3 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде штрафа в размере 120 000 рублей.

Судом апелляционной инстанции установлено, что содеянное осужденной неверно оценено судом как совокупность двух самостоятельных преступлений по ч. 3 ст. 159 УК РФ и  по ч. 2 ст. 292 УК РФ, поскольку обстоятельства совершения преступления свидетельствуют о том, что мошенничество осужденной совершено с использованием служебного положения путем внесения заведомо ложных сведений в Табель учета рабочего времени. Эти же действия, составляющие объективную сторону преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, не требуют дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 292 УК РФ, как служебный подлог, поскольку внесение заведомо ложных сведений в документы являлось способом совершения хищения путем обмана с использованием своего служебного положения,  свидетельствуют о едином умысле осужденной и образует  одно преступление.

С учетом изложенного, судебная коллегия посчитала необходимым исключить из приговора  суда как излишне вмененную осужденной ч. 2              ст. 292 УК РФ.

Приговор изменен, исключено из приговора осуждение Б. по ч. 2 ст. 292 УК РФ, как излишне вмененное, и указание на назначение наказания по совокупности преступлений  на основании ч. 3  ст. 69 УК РФ.

 

10. Приговором Медногорского городского суда   Оренбургской области от 12 декабря 2014 года осуждены Б. по  ч. 1 ст. 161 УК РФ к лишению свободы на срок 9 месяцев, по п. «а» ч. 2 ст. 166 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 5 месяцев, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; Д. по п. «а» ч. 2  ст. 166 УК РФ с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком на 1 год 3 месяца, условно, с испытательным сроком 1 год 6 месяцев, Подольских В.А., приговор в отношении которого, не оспаривается.

Судебная коллегия пришла к выводу, что приговор в отношении Б. и Д. подлежит изменению, в связи с несправедливостью приговора вследствие мягкости назначенного наказания.

В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Положения ст. 60 УК РФ обязывают суд назначать лицу, признанному виновным в совершении преступления, справедливое наказание. Согласно  ст. 6 УК РФ справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Применение судом в отношении осужденных положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, а также в отношении осужденного Д. положений ст. 73 УК РФ является необоснованным, что в свою очередь повлекло нарушение требований уголовного закона при назначении наказания.

Так, указав в описательно – мотивировочной части приговора о невозможности применения положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, в отношении осужденных, в резолютивной части приговора суд допустил противоречие, указав о назначении наказания с учетом указанных норм закона.

Между тем, как верно установлено судом, Б. совершено умышленное преступление средней тяжести и тяжкое преступление, представляющее повышенную опасность для общества, обстоятельствами, отягчающими наказание Б., по обоим эпизодам преступлений, являлись рецидив преступлений и совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя.

При назначении наказания Д. суд правильно учел, что им было совершено умышленное тяжкое преступление, отягчающим наказание обстоятельством, являлось наличие в его действия рецидива преступления, а также совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя.

При таких обстоятельствах, ссылка суда на применение положений              ч. 3 ст. 68 УК РФ, в резолютивной части приговора, подлежит исключению, а назначенное осужденным наказание изменению, в связи с применением положений ч. 2 ст. 68 УК РФ.

В то же время, судебная коллегия пришла к выводу о необоснованности применения в отношении осужденного Д. положений ст. 73 УК РФ, поскольку как следует из материалов дела, указанное лицо совершило тяжкое преступление при наличии двух отягчающих обстоятельств – опасного рецидива и в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, сам Д. не работает, данные, подтверждающие нахождение на его иждивении матери и сестры отсутствуют, каких-либо мер к возмещению ущерба потерпевшему он не принял, заболевание глаз не послужило препятствием для совершения им преступления.

Приговор в отношении Б. и Д. изменен, исключено из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание  о назначении Д.. наказания с применением ст. 73 УК РФ, исключено из резолютивной части приговора указание  о назначении Б. и Д. наказания с применением положений ч. 3 ст. 68 УК РФ.

Б. усилено наказание по ч. 1 ст. 161 УК РФ в виде лишения свободы сроком до 1 года 4 месяцев; по п. «а» ч. 2 ст. 166 УК РФ в виде лишения свободы сроком до 2 лет 4 месяцев, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, до 2 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Д. усилено наказание в виде лишения свободы до 2 лет 4 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

 

11. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от               11 декабря 2014 года Л. осужден  ч. 1 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием  в исправительной колонии строго режима.

Суд признал осужденного виновным в совершении преступления,  относящихся к категории особо тяжких, за которые предусмотрено наказание, в том числе в виде лишения свободы на срок от 15 до 20 лет или пожизненное лишение свободы. 

Установленные судом обстоятельства дела свидетельствуют о том, что назначенное  осужденному наказание в виде лишения свободы на срок 5 лет  не отвечает требованиям ст. 43 УК РФ.

В качестве смягчающих обстоятельств судом признаны признание вины, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, наличие отца-инвалида, затруднительное материальное положение семьи. Вместе с тем, судом не установлено исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, позволяющих назначить осужденному наказание ниже низшего предела установленного с учетом положений ч. 2, 4 ст. 66, ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Кроме того, в нарушение требований  ст. 308 УПК РФ суд не разрешил вопрос в резолютивной части обвинительного приговора о дополнительных видах наказаний осужденного, предусмотренных санкцией  ч. 5 ст. 228.1 УК РФ.

Приговор изменен, назначено наказание по ч. 1 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ  в виде лишения свободы на срок 6 лет 8 месяцев без назначения дополнительного наказания.

 

12. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от 05 сентября 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Ш. осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ к наказанию с применением ст. 64 УК РФ в виде штрафа в размере 10 000 рублей, без назначения дополнительного наказания.

Суд первой инстанции, обосновывая назначение Ш. наказания в виде штрафа, исходил из того, что осужденный впервые по неосторожности совершил преступление небольшой тяжести, вину признал, в содеянном раскаялся, имеет постоянное место жительства и работы, характеризуется положительно, на учете у врачей нарколога и психиатра не состоит, и признал данные обстоятельства смягчающими наказание.

При этом суд первой инстанции пришел к выводу о применении ст. 64 УК РФ и назначил осужденному более мягкое наказание, чем предусмотрено санкцией ч. 1 ст. 264 УК РФ.

Однако, при этом в приговоре не указаны основания назначения наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкцией соответствующей статьи УК РФ. Так, суд первой инстанции не привел исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением, которые могли бы существенно уменьшить степень общественной опасности совершенного преступления.

Приговор изменен и назначено по ч. 1 ст. 264 УК РФ наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год, с лишением права управления транспортным средством на 1 год.

 

13. Приговором Оренбургского районного суда Оренбургской области от 30 декабря 2014 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, К. осужден по четырем эпизодам ч. 2 ст. 133 УК РФ, в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года, условно, с испытательным сроком  3 года.

Суд первой инстанции, обоснованно назначив К. наказание в виде лишения свободы и применив положения ч. 2 ст. 69 УК РФ, не в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенных преступлений и без достаточных оснований применил положения ст. 73 УК РФ.

Выводы суда первой инстанции о назначении осужденному наказания с применением ст. 73 УК РФ сделаны без надлежащего учета требований ст. 60 УК РФ, характера и степени общественной опасности, тяжести содеянного, обстоятельств совершенных преступлений, личности осужденного.

Обстоятельства совершения преступлений, их характер и степень общественной опасности, данные о личности осужденного свидетельствуют о том, что при условном осуждении К. не будут достигнуты цели назначения уголовного наказания.

Таким образом, несмотря на наличие смягчающих обстоятельств – признание вины, раскаяние в содеянном, отсутствие судимости, которые сами по себе не могут в полной мере свидетельствовать о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, назначенное наказание не может быть признано справедливым.

Приговор изменен, исключено из приговора указание суда о применении к осужденному положений ст. 73 УК РФ и назначении дополнительных обязанностей, назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в колонии-поселении.

 

14. Приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга от               13 ноября 2014 года Р.О. осуждена по ч. 3 ст. 30 – п.п. «а,б» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ (два эпизода), ч. 3 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ (по эпизодам от 06 марта 2014 года и 13 марта 2014 года), с применением ст. 64 УК РФ, в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком 5 лет 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима; Р.Т. осуждена по ч. 1 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ, к наказанию с применением ст. 64 УК РФ в виде лишения свободы сроком 3 года без штрафа и ограничения свободы, условно, с испытательным сроком 2 года.

Судебной коллегией установлено, что фактические обстоятельства совершенных преступлений судом первой инстанции установлены верно и в полном объеме. Действия осужденных судом верно квалифицированы

Судебная коллегия посчитала справедливым наказание назначенное осужденной Р.О.

Однако, наказание в виде лишения свободы условно назначенное осужденной Р.Т. судебная коллегия посчитала чрезмерно мягким и не соответствующим тяжести совершенного преступления предусмотренного ч. 1 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ «Приготовление к незаконному сбыту наркотических средств, совершённое группой лиц по предварительному сговору, в значительном размере».

В соответствии со ст. 15 УК РФ указанное преступление относится к категории особо тяжких. В связи с этим вывод суда о возможности исправления Р.Т. без реального отбывания наказания в виде лишения свободы является ошибочным. В данном случае при назначении условного наказания в виде лишения свободы не будут достигнуты цели наказания – восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений.

Исходя из фактических обстоятельств дела, степени общественной опасности совершенного преступления исправление Р.Т. возможно лишь в условиях изоляции от общества.

Таким образом, приговор в отношении Р.Т. изменен.

Р.Т. назначено наказание по ч. 1 ст. 30 – п. «а» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 (два) года без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

 

15. Приговором Ленинского районного суда г. Оренбурга от 16 февраля 2015 года Г. осуждён по ч. 1 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок  3 года, условно с испытательным сроком 3 года.

Судебной коллегией установлено, что  вина осужденного именно в умышленном причинении вреда здоровью потерпевшего нашла своё подтверждение как на предварительном следствии, так и в судебном заседании.

Судебная коллегия согласилась с квалификацией действий осужденного по ч. 1 ст. 111 УК РФ, как  умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека.

Вместе с тем, анализируя вид и размер назначенного осужденному наказанию, судебная коллегия согласилась с доводами апелляционного представления о его несправедливости ввиду чрезмерной мягкости.

Так, приводя в мотивировочной части приговора свои выводы относительно вида назначаемого осуждённому наказания, суд указал, что принимает во внимание характер и степень общественной опасности совершённого осуждённым преступления и его личность.

        Между тем, из материалов дела следовало, что  осужденный, находясь в состоянии алкогольного опьянения, действуя умышленно, спровоцировав конфликт, переросший в драку, имея цель причинения вреда здоровью потерпевшего, бросил в него камнем, попав в жизненно-важный орган, причинил тяжкий вред здоровью, опасный для жизни.

        При этом, судом оставлено без внимания, что потерпевший не являлся участником конфликта, пытался лишь разнять драку, осужденный напротив – продолжал провоцировать продолжение  конфликта.

        Однако, назначая осужденному наказание, в виде условного лишения свободы, суд первой инстанции проигнорировал указанные выше обстоятельства,   что повлекло назначение чрезмерно мягкого наказания, не отвечающего требованиям уголовного закона о справедливости соразмерности содеянному.    

         На основании изложенного, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости изменить приговор суда первой инстанции в части назначения наказания, назначив осужденному наказание в виде реального лишения свободы. Приговор изменен, назначено по ч. 1 ст. 111 УК РФ  наказание в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

 

16. Приговором Сорочинского районного суда Оренбургской области от 25 февраля 2015 года осуждены К.  по четырем эпизодам п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6  лет  без штрафа и  ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего  режима;  А. по п. «а» ч.2 ст.158, четырем эпизодам  п. «а» ч.4 ст.158, по ч.3 ст.30, п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком  на 2 года  без штрафа и  ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего  режима; К.В. по  п. «а» ч.2 ст.158, трем эпизодам  п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком  на  4 года 6 месяцев без штрафа и  ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего  режима; Х. по двум эпизодам п. «а» ч.2 ст.158, по ч.3 ст.30, п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, на основании ч.2 ст.69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы сроком  на 1 год 6 месяцев  без  ограничения свободы.  условно, с испытательном сроком в 1 год; П. по ч.3 ст.30, п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ к  обязательным работам сроком на 420 часов.

       Судом К., К.В. и А. признаны виновными и   осуждены за свершение четырех эпизодов хищений в составе организованной группы.

       Согласно ч.3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

То есть преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или несколько преступлений. Организованная группа характеризуется предварительной договоренностью между ее участниками и устойчивостью. Договоренность участников организованной группы представляет собой большую степень соорганизованности по сравнению с группой лиц по предварительному сговору и характеризуется наличием детального, с указанием функций и действий соучастников согласования планируемого преступления, способов осуществления преступного замысла. Об устойчивости организованной группы могут свидетельствовать стабильность состава участников группы, распределение ролей между ними при подготовке к преступлению и непосредственном его совершении, наличие в ее составе организатора (руководителя), тщательное планирование преступлений, определенный временной промежуток ее существования.

В приговоре суд указал, что созданная и руководимая К. организованная группа, в состав которой входили А. и К.В. была создана с целью хищений автоматических выключателей из комплектных трансформаторных станций.  К., А. и К.В. были осведомлены о преступном характере деятельности организованной группы и соглашаясь с ней, принимали активное участие и исполняли роли, отведенные им планом действий, разработанным К.,  преступным умыслом каждого члена организованной преступной группы охватывались все незаконные действия других членов организованной группы, связанные с хищениями, организованная группа отличалась тщательным планированием преступлений, четким распределением функций между ее участниками, соблюдением конспирации, устойчивость организованной группы характеризуется периодом преступной деятельности и постоянным составом, ее мобильностью.

Однако, судом эти обстоятельства не были установлены исследованными в суде доказательствами.

Информация об организованной группе были получены только из показаний сотрудников ОУР МО МВД России, при этом сами осужденные отрицали свою принадлежность к организованной группе. В материалах дела отсутствуют какие-либо достоверные сведения о создании К. организованной группы, в состав которой входили бы осужденные А. и К.В., отсутствуют в материалах дела и доказательства других обстоятельства, которые характерны для организованной группы.

При описании хищений ни органами предварительного расследования, ни судом, не указано, кем, при каких обстоятельствах, планировались хищения, каким образом распределялись роли каждого из участников и согласовывались действия каждого из участников  хищений, в чем выражалась конспирация, техническая оснащенность и мобильность организованной преступной группы.

При таких обстоятельствах вывод суда о том, что К. создал и руководил организованной группой, а А. и К.В. действовали в составе организованной группы, является необоснованным, а совершенное ими следует считать совершенным группой лиц по предварительному сговору.

Учитывая изложенное, действия К., А. и К.В. по указанным эпизодам хищений следует квалифицировать по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, как тайное хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

При этом, в связи с исключением квалифицирующего признака совершение преступления «организованной группой», с учетом переквалификации действий осужденных с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, и установления обстоятельств, смягчающих наказание осужденным К. и К.В., наказание, назначенное К., К.В. и А., подлежит смягчению.

Вместе с тем, с учетом того обстоятельства, что осужденному Х. назначено условное осуждение, осужденному П. назначено наказание, не связанное с лишением свободы,  Судебная коллегия на основании п.п. 4 и 12 Постановления Государственной Думы от 24 апреля 2015 года № 6576-6ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», посчитала необходимым освободить последних от назначенного им наказания, и снять с них судимость.

Приговор в отношении К., А., К.В. изменен, состояние здоровья К. признано обстоятельством, смягчающим наказание.

Действия К. переквалифицированы с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, и  на основании ч.2 ст.69 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком  на 2 года  без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Действия А. переквалифицированы с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, и на  основании ч.2 ст.69 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком  на 1 год 10 месяцев  без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Признать обстоятельством, смягчающим наказание осужденному К.В., частичное возмещение материального ущерба, причиненного преступлением.

Действия К.В. переквалифицированы с п. «а» ч.4 ст.158 УК РФ на п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ и на основании ч.2 ст.69 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы сроком  на 1 год 6 месяцев  без штрафа и ограничения свободы.

На основании п.5 Постановления Государственной Думы от 24 апреля 2015 года № 6576-6ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» от назначенного наказания К.В. освободить.

 

17. Приговором  Тоцкого районного суда Оренбургской области от              12 марта 2015 года, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Ч. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года, без ограничения свободы,  условно, с испытательным сроком 3 года.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что приговор в отношении подлежит изменению в соответствии с п. 4 ст. 389.15, ч. 2                 ст. 389.18 УПК РФ, в связи с  несправедливостью приговора, вследствие его чрезмерной мягкости.

Исходя из положений ч. 2 ст. 43 УК РФ, наказание применяется                  в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Обязанность суда учитывать при назначении наказания характер                и степень общественной опасности преступления, личность виновного, наличие обстоятельств, влияющих на назначение наказания вытекает и из положений ч. 3 ст. 60 УК РФ.

При решении вопроса о виде и размере наказания, судом первой инстанции учтены данные о личности осужденного, обстоятельства, смягчающего и отягчающие наказание осужденного.

Однако, суд первой инстанции, обоснованно назначив Ч. наказание в виде лишения свободы, не в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, который неоднократно судим за совершение корыстных преступлений, и без достаточных оснований применил положения ст. 73 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что обстоятельства совершения преступления, его характер и степень общественной опасности, данные о личности осужденного свидетельствуют о том, что при условном осуждении не будут достигнуты цели назначения уголовного наказания, установленные ч. 2 ст. 43 УК РФ, по восстановлению социальной справедливости, исправлению осужденного и предупреждению совершения новых преступлений.

Приговор изменен, назначено наказание с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ на основании ст. 70 УК РФ, в виде лишения свободы на срок 1 год 2 месяца, без ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

 

 

18. Приговором Бузулукского районного суда Оренбургской области от
10 марта 2015 года П. осужден по  п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок   8  лет 6  месяцев  без штрафа и ограничения свободы, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ в виде лишения свободы на срок 8 лет 9  месяцев  без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Судебная коллегия посчитала, что у осужденного отсутствовал умысел на сбыт наркотического средства.

Как усматривалось из материалов дела и подтверждалось приведенными судом доказательствами, осужденный приобрел по просьбе и на деньги В. наркотическое средство, которое осужденный и передал путем «закладки». Однако, указанные действия П. квалифицированы судом по п. «б» ч. 3                  ст. 228.1 УК РФ как незаконный сбыт наркотических средств, совершенный  в значительном размере.

Вместе с тем, при оценке доказательств, подтверждающих факт передачи осужденным наркотического средства, суд не учёл ряд фактических обстоятельств дела, имеющих существенное значение для правовой оценки действий осужденного.

Из приведенных и исследованных в судебном заседании доказательств, следовало, что осужденный в тот момент, когда к нему обратился В., не имел наркотическое средство, которое он мог бы продать, передать, а приобрел его для В., по его просьбе и на деньги последнего. При этом приобретенное осужденным наркотическое средство у другого лица, принадлежало именно В., который и забрала его из места, где его оставил осужденный.

Кроме того, доказательств, свидетельствующих о том, что             осужденный продавал принадлежащее ему наркотическое средство, а также действовал с каким-либо корыстным мотивом, в том числе и в интересах лица, у которого он приобрел наркотическое средство, в приговоре не приведено.

При таких обстоятельствах, сама по себе передача наркотических средств другому лицу, не является основанием для квалификации действий виновного лица как сбыт. Под сбытом, по смыслу закона, понимается любой из способов передачи наркотических средств другому лицу, которому они не принадлежат, при этом необходимо установить, что умысел виновного был направлен именно на распространение наркотических средств.

Между тем, П. в данном случае действовал в интересах приобретателя, оказывая ему помощь в приобретении наркотического средства на его же деньги.

Согласно ст. 14 и ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и должен быть постановлен лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу.

Таким образом, с учетом требований закона о том, что действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств, следует квалифицировать как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств, в зависимости от того в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник, судебная коллегия считает необходимым переквалифицировать действия осужденного с п. «б» ч. 3             ст. 228.1 УК РФ на ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 УК РФ как пособничество в незаконном приобретении наркотического средства в значительном размере. Учитывая изложенное, судебная коллегия находит необоснованными доводы осужденного о необходимости переквалификации его действий на ч. 2 ст. 228 УК РФ, поскольку, указанная квалификация не подтверждается совокупностью доказательств исследованной судом.

Кроме того, судебная коллегия пришла к выводу об исключению из описательно-мотивировочной части приговора указание суда о наличии в действиях осужденного опасного рецидива преступлений, поскольку в его действиях с учетом совершения им  преступления небольшой тяжести при наличии судимости за тяжкое преступление содержится, согласно требованиям ч. 1 ст. 18 УК РФ, рецидив преступлений.

Приговор изменен,

– исключено из описательно-мотивировочной части указание суда о наличии в действиях осужденного опасного рецидива преступлений, постановлено считать, что содержится рецидив преступлений;

– переквалифицированы действия осужденного с п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ на  ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 УК РФ, по которой назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года.  В соответствии с ч.5 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным по приговору Бузулукского районного суда Оренбургской области от 30 декабря 2014 года, окончательно назначить 2 года 3 месяца лишения свободы  с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 

Судебная коллегия по уголовным делам

Оренбургского областного суда

 

 

 

Обобщение судебной практики назначения районными (городскими) судами Оренбургской области наказания в виде реального лишения свободы за совершение преступлений небольшой и средней тяжести за первый квартал 2014 года

О Б О Б Щ Е Н И Е

судебной практики назначения районными (городскими) судами Оренбургской области наказания в виде реального лишения свободы за совершение преступлений небольшой и средней тяжести,

в том числе в отношении несовершеннолетних и женщин, в 1 квартале 2014 года.

В соответствии с планом работы Оренбургского областного суда проведено обобщение практики назначения районными (городскими) судами Оренбургской области наказания в виде реального лишения свободы за совершение преступлений небольшой и средней тяжести, в том числе в отношении несовершеннолетних и женщин, в 1 квартале 2014 года. В ходе обобщения проанализированы обстоятельства, явившиеся основанием для принятия судами решения о назначении данного вида наказания.

 Решение о назначении наказания в виде реального лишения свободы за совершение преступлений небольшой и средней тяжести, как правило, мотивируется наличием в действиях виновного рецидива преступлений, совершением преступления в период отбывания наказания по предыдущему приговору, испытательного срока, а также в период после условно-досрочного освобождения. Существенное значение также имеют обстоятельства совершения данного преступления, его характер и степень общественной опасности, данные о личности виновного.

 

к реальному лишению свободы осуждено лиц

1 квартал 2014 года

всего

женщин

несовершеннолетних

928

81

20

1 квартал 2013 года

867

58

27

 При назначении наказания женщинам существенную роль играют также характеристики виновной по месту жительства и работы, образ жизни, злоупотребление спиртными напитками, занятость общественно полезной деятельностью, наличие непогашенных судимостей, наличие на иждивении малолетних и несовершеннолетних детей, иные обстоятельства.

 Выполняя требования закона о строго индивидуальном подходе к назначению наказания, в целях решения задач и осуществления целей, указанных в ст.ст. 2, 6, 43 УК РФ, наказание несовершеннолетним назначается в зависимости от тяжести совершенного преступления, формы вины, размера вреда и тяжести наступивших последствий, конкретных обстоятельств дела, личности подсудимого, его отношения к содеянному, степени фактического участия в совершении преступления, а также обстоятельств, отягчающих и смягчающих наказание.

В соответствии с ч. 6 ст. 88 УК РФ наказание в виде лишения свободы не может быть назначено несовершеннолетнему осуждённому, совершившему в возрасте до шестнадцати лет преступление небольшой или средней тяжести впервые, а также остальным несовершеннолетним осужденным, совершившим преступления небольшой тяжести впервые. В связи с этим наказание в виде лишения свободы применяется судами в исключительных случаях, с указанием мотивов принятого решения. Решение суда о назначении наказания в виде реального лишения свободы несовершеннолетнему, как правило, обосновано тем, что виновный совершил преступление в период испытательного срока или неотбытой части наказания по предыдущему приговору.

 

Назначение наказания в виде реального лишения свободы за совершение преступлений небольшой тяжести.

 

Преступление небольшой тяжести представляет собой умышленное или неосторожное деяние, за совершение которого максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает трёх лет лишения свободы. По сравнению с преступлениями других категорий преступление небольшой тяжести характеризуется сравнительно невысокой степенью общественной опасности для общества, поскольку не причиняет существенного вреда охраняемому уголовным законом объекту или не представляет угрозу причинения вреда, но также является виновно совершенным общественно опасным деянием, запрещенным Уголовным кодексом РФ под угрозой наказания.

 

за совершение преступлений небольшой тяжести

к реальному лишению свободы осуждено лиц

1 квартал 2014 года

всего

женщин

несовершеннолетних

52

3

0

1 квартал 2013 года

67

3

0

 

Наказание в виде реального лишения свободы за преступления небольшой  тяжести в большинстве случаев назначалось судами при наличии в действиях подсудимого рецидива преступлений, принимался во внимание вид и количество наркотического вещества по преступлениям, предусмотренным ст. 228 УК РФ.

 

Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга С. осуждена по ч. 1 ст. 228 УК РФ, с применением ч. 3 с. 68 УК РФ,  к наказанию в виде лишения свободы на срок 4 месяца с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Отягчающим наказание обстоятельством осужденной признан рецидив преступлений, вместе с тем, учитывая совокупность смягчающих наказание обстоятельств: ее раскаяние, состояние здоровья – наличие тяжелого хронического заболевания, приняв во внимание массу наркотического средства, суд счел возможным назначить наказание без учета правил рецидива.

 

Приговором Бугурусланского районного суда Оренбургской области  К. осуждена по ч. 1 ст. 228 УК РФ, с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 9 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима. При определении вида и размера наказания суд учел смягчающие обстоятельства, тот факт, что ранее К. судима, характеризуется отрицательно, а общая масса наркотического средства «каннабис» составила 31,21 грамм.

 

При наличии у осужденных к реальному лишению свободы малолетних или несовершеннолетних детей, при постановлении обвинительного приговора, наряду с требованиями ч. 3 ст. 60 УК РФ суды разрешают вопрос и о возможности применения положений ст. 82 УК РФ.

 

В резолютивной части приговора Бугурусланского районного суда Оренбургской области в отношении В., осужденной по двум эпизодам ч. 1  ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев с отбыванием в колонии-поселении, судом разрешен вопрос о предоставлении ей на основании ч. 1 ст. 82 УК РФ отсрочки отбывания наказания до достижения ребёнком четырнадцатилетнего возраста. При этом суд указал, что родительских прав В. не лишена, от воспитания ребенка не уклоняется, заботиться о нем, является его единственным кормильцем, имеет необходимые условия для проживания, не наркозависима, в связи с чем, может осуществлять полноценный уход за ребенком.

 

Наказание в виде реального лишения свободы за совершение преступлений небольшой тяжести в изучаемый период несовершеннолетним не назначалось.

 

Назначение наказания в виде реального лишения свободы за совершение преступлений средней тяжести

 

К преступлению средней тяжести относят умышленное деяние, за совершение которого максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает пяти лет лишения свободы, и неосторожное деяние, за совершение которого максимальное наказание, предусмотренное Уголовным кодексом РФ, превышает три года лишения свободы.

 

Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга Д. осуждена  по ч. 1 ст. 241 УК РФ  к наказанию в виде лишения свободы на срок 4 месяца с отбыванием  в колонии-поселении. Суд мотивировал свое решение данными о личности осужденной, а также фактическими обстоятельствами дела.

 

за совершение преступлений средней тяжести

к реальному лишению свободы осуждено лиц

1 квартал 2014 года

всего

женщин

несовершеннолетних

314

32

3

1 квартал 2013 года

273

17

10

 

 

Назначая наказание в виде реального лишения свободы за совершение преступлений средней тяжести несовершеннолетним осуждённым, суды учитывают характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личности виновных, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, условия жизни и воспитания, наличие контроля со стороны родителей, уровень психического развития, а также влияние назначенного наказания на исправление.

 

Приговором Илекского районного суда Оренбургской области Г. осуждена по п.п. «в, г» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 месяцев. Мотивируя принятое решение, суд указал, что преступление виновная совершила в короткий промежуток времени после отбытия наказания по предыдущему приговору, характеризуется при этом отрицательной, а ранее примененные меры принудительного воздействия в виде штрафа и обязательных работ положительного результата не дали.

 

Исходя из того, что целью наказания, кроме восстановления социальной справедливости, является исправление осуждённого и предупреждение совершения им новых преступлений, при назначении наказания суды учитывают возраст, состояние здоровья виновного, условия жизни его семьи. Существенное значение также имеют и наличие прежних судимостей, которые необходимы для определения социальной установки виновного, то есть, встал ли он на путь исправления, в какой срок после отбытия наказания совершил новое преступление.

 

Приговором Дзержинского районного суда г. Оренбурга Ш. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением ст. 70 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 4 месяца 7 дней с отбыванием в воспитательной колонии. Основными мотивами назначения наказания именно в виде реального лишения свободы послужили совершение осужденным преступления в период непогашенной судимости, уклонение от отбывания ранее назначенного наказания в виде исправительных работ, что, безусловно, свидетельствует о наличии криминогенных тенденций в поведении виновного.

 

Несовершеннолетние подсудимые являются отдельной категорией, к которой необходим особый подход при изучении личности и назначении наказания. Кроме того, суды более тщательно подходят к изучению окружения несовершеннолетних преступников и обстоятельств, способствовавших совершению преступлений. Реальное лишение свободы лицам, не достигшим на момент совершения преступления совершеннолетия, назначается судом в качестве исключительной меры наказания.

 

Определяющими факторами к назначению наказания в виде реального лишения свободы явилось наличие неснятой и непогашенной судимости по предыдущим приговорам, устойчивая криминальная направленность личности осужденного, а также недостаточный контроль со стороны законного представителя несовершеннолетнего.

 

Приговором Ленинского районного суда г. Орска Оренбургской области Л. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ, ч. 6 ст. 88 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 месяцев без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Принимая решение о назначении наказания именно в виде реального лишения свободы, суд счел, что контроль со стороны законного представителя несовершеннолетнего подсудимого являлся недостаточным, что и послужило одной из причин совершения преступления. Учитывались также и положения Минимальных стандартных правил ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, согласно которым основными целями правосудия в отношении данной категории подсудимых являются обеспечение их благополучия.

 

Анализ наказаний показал, что реальное лишение свободы назначалось несовершеннолетним, поскольку над ним был полностью утрачен контроль со стороны родителей, и назначить иную меру наказания, не связанную с лишением свободы, не представилось невозможным.

 

Выводы и предложения:

 

Проведенное в Оренбургском областном суде изучение судебной практики показало, что суды в основном правильно применяют правила назначения наказания. Лишение свободы за преступления небольшой и средней тяжести назначается в тех случаях, когда определение иного вида наказания невозможно, данные решения судами мотивируются.

 

Выполняются судами и требования постановления Пленума Верховного Суда РФ № 2 от 11 января 2007 года в редакции от 29 октября 2009 года «О практике назначения судами РФ уголовного наказания» о строго индивидуальном подходе к назначению наказания.

При решении вопроса о назначении наказания несовершеннолетним суды обсуждают, прежде всего, возможность применения наказания, не связанного с лишением свободы, имея в виду не только требования, предусмотренные ст. 60 УК РФ, но и условия, изложенные в ст. 89 УК РФ. Разрешают суды и вопрос о возможности применения положений ст. 82 УК РФ в отношении осужденных женщин.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает необходимым:

 1.      Обсудить данные проведенного обобщения в судебной коллегии по уголовным делам Оренбургского областного суда, результаты довести до сведения судей районных (городских) судов Оренбургской области.

2.      Обратить внимание районных (городских) судов области на условия назначения наказания в виде реального лишения свободы за преступления небольшой и средней тяжести, тот факт, что данный вид наказания назначается в исключительных случаях, при наличии к тому безусловных оснований, в строгом соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ.

      3.      Обратить внимание председателей районных (городских) судов области на необходимость ежеквартального обобщения судебной практики назначения уголовного наказания в виде реального лишения свободы.

 

Судебная коллегия по уголовным делам

Оренбургского областного суда

ОБОБЩЕНИЕ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ НАЗНАЧЕНИЯ И ИСПОЛНЕНИЯ УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ ПО ДЕЛАМ О ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ ЗА 1 КВАРТАЛ 2014 ГОДА

 

 

ОБОБЩЕНИЕ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ НАЗНАЧЕНИЯ И ИСПОЛНЕНИЯ УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ ПО ДЕЛАМ О ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ ЗА 1 КВАРТАЛ 2014 ГОДА.

 

Обобщение судебной практики назначения и исполнения судами Оренбургской области уголовного наказания по делам о взяточничестве за             1 квартал 2014 года проведено в соответствии с планом работы Оренбургского областного суда.

 Целью обобщения является изучение практики назначения и исполнения наказания судами уголовных дел по преступлениям о взяточничестве, которые относятся к преступлениям коррупционной направленности, совершаемым против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

В целях уголовно-правового обеспечения противодействия коррупции и в интересах выполнения международных обязательств Уголовный кодекс Российской Федерации устанавливает ответственность за совершение коррупционных преступлений. Среди них наиболее распространенным и опасным является взяточничество, поскольку посягает на основы государственной власти, нарушает нормальную управленческую деятельность государственных и муниципальных органов и учреждений, подрывает их авторитет, деформирует правосознание граждан, создавая у них представление о возможности удовлетворения личных и коллективных интересов путем подкупа должностных лиц.

           Уголовная ответственность за преступления о взяточничестве предусмотрена статьей  290 УК РФ – получение взятки, статьей 291 УК РФ – дача взятки и статьей 291.1 – посредничество во взяточничестве.

     Разъяснения по вопросам, возникающим у судов при рассмотрении уголовных дел о взяточничестве, а также при назначении и исполнении наказания содержатся в Постановлениях Пленума Верховного Суда РФ от               9 июля 2013 года  № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных  коррупционных преступлениях»; от 11 января 2007 года № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», в редакции от 3 декабря 2013 года № 33; от 29 октября 2009 года № 20 «О некоторых вопросах судебной практики назначения и исполнения уголовного наказания», в редакции от 23 декабря 2010 года № 31.

          Для проведения данного обобщения из судов Оренбургской области были истребованы приговоры по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 290, 291, 291.1 УК РФ, решения по которым приняты в                             1 квартале 2014 года и в настоящее время вступили в законную силу, а также сведения  об исполнении наказания в виде штрафа.

Для обобщения представлены 13 обвинительных приговоров, рассмотренных в особом порядке судебного разбирательства, в отношении  13 лиц, из которых:

по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 290 УК РФ –  1 приговор,

по ч. 3 ст. 290 УК РФ – 2 приговора,

по ч. 3 ст. 30 ч. 3 ст. 291 УК РФ – 4 приговора,

по ч. 3 ст. 291 УК РФ – 6 приговоров.

Оправдательные приговоры по указанной категории дел судами не выносились.

Наказания, назначенные по приговорам в отношении каждого лица, указаны в таблице, приведенной в данном обобщении ниже.

За указанный период в отношении 1 лица Ленинским районным судом г. Орска Оренбургской области вынесено постановление о прекращении уголовного дела, в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения за отсутствием составов преступлений, предусмотренных  ч. 3 ст. 290, ч. 1 ст. 292 УК РФ.

         Практика назначения наказания по делам о взяточничестве соответствует положениям уголовного закона, а также разъяснениям,  содержащимся в вышеуказанных Постановлениях Пленума Верховного Суда РФ.

 Соблюдение установленного законом порядка назначения уголовного наказания является важной гарантией реализации принципов законности, справедливости и гуманизма.

 При назначении уголовного наказания по делам о взяточничестве, суды в соответствии с частью 3 статьи 60 УК РФ учитывают характер и степень общественной опасности совершенного преступления, а так же сведения о личности виновного, к которым относятся как данные, имеющие юридическое значение в зависимости от состава совершенного преступления или установленных законом особенностей уголовной ответственности и наказания отдельных категорий лиц, так и иные характеризующие личность подсудимого сведения, которыми располагает суд при вынесении приговора.

К таким сведениям суды верно относят данные о семейном и имущественном положении, как подсудимого, так и его семьи, состоянии здоровья, поведении в быту, наличии на иждивении несовершеннолетних детей.

Суды обоснованно учитывают влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, при этом принимают во внимание обстоятельства смягчающие и отягчающие наказание, предусмотренные статьями 61, 63 УК РФ соответственно.

 В качестве смягчающих наказание обстоятельств суды учитывают: признание вины, раскаяние в содеянном, совершение преступления впервые, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, явку с повинной, возраст виновного, положительные характеристики, наличие на иждивении малолетних детей.

 В соответствии с частью 2 статьи 61 УК РФ, при назначении наказания суд вправе признать смягчающими наказание любые установленные в судебном заседании обстоятельства, в том числе не предусмотренные частью 1 статьи 61 УК РФ.

       Так, приговором Промышленного районного суда г. Оренбурга К. была признана виновной в совершении преступления, предусмотренного                         ч. 3 ст. 290 УК РФ и в качестве смягчающих наказание обстоятельств судом были признаны: раскаяние в содеянном, признание вины, первая судимость, наличие на иждивении малолетних детей, один из которых имеет тяжелое заболевание.

         По изученным приговорам, отягчающих наказание обстоятельств судами установлено не было.

         Санкциями статей 290, 291, 291.1 УК РФ, предусмотрены два альтернативных вида основного наказания: штраф и лишение свободы на определенный срок.

        Анализируя данные, полученные в результате проведенного обобщения, можно утверждать о том, что судами  при назначении в качестве основного вида наказания за преступления о взяточничестве широко используется штраф.

           В качестве основного вида наказания судами штраф  назначен в отношении 13 лиц, в том числе с применением статьи 64 УК РФ –  в отношении 9 лиц. Суды в приговорах мотивируют применение положений статьи 64 УК РФ, что указывает о соблюдении судами принципа индивидуализации назначения наказания.

         В соответствии с частью 3 статьи 46 УК РФ размер штрафа определяется судом с учетом тяжести совершенного преступления и имущественного положения осужденного и его семьи, а также с учетом возможности получения осужденным заработной платы или иного дохода. С учетом тех же обстоятельств суд может назначить штраф с рассрочкой выплаты определенными частями на срок до пяти лет.

 Таким образом, по делам о преступлениях, связанных со взяточничеством, законом предусмотрены особенности при назначении наказания в виде штрафа, к которым относятся: установление размера штрафа в кратном отношении к сумме взятки; минимальный предел штрафа не может быть менее 25 000 рублей; в случае уклонения от уплаты штрафа, он может быть заменён лишением свободы.

 Между тем, в ходе обобщения установлен единичный случай назначения штрафа менее 25 000 рублей без применения положений статьи 64 УК РФ, чем нарушены положения уголовного закона, касающиеся назначения наказания по данной категории дел.

Так, приговором Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области К. признан виновным в даче взятки должностному лицу лично за совершение заведомо незаконных действии по ч. 3 ст. 291 УК РФ. Решая вопрос о назначении наказания, оснований для применения положений ст. 64 УК РФ, судом не установлено. К. назначено наказание в виде штрафа в доход государства в размере тридцатикратной суммы взятки, то есть в размере 15 000 рублей. Приговор суда обжалован в апелляционном порядке не был и  вступил в законную силу.

          Согласно разъяснениям Постановления Пленума Верховного Суда РФ от  29 октября 2009 года № 20 «О некоторых вопросах судебной практики назначения и исполнения уголовного наказания», в редакции Постановления Пленума Верховного Суда РФ  от 23 декабря 2010 года № 31, суд, назначая наказание в виде штрафа, должен учитывать возможность его исполнения, определяя размер штрафа, решать вопрос о его рассрочке,  учитывать не только тяжесть преступления, но и имущественное положение осужденного и его семьи, возможность получения им заработной платы или иного дохода, возможность трудоустройства, наличие иждивенцев.

Данные разъяснения судами при назначении наказания в виде штрафа по делам о взяточничестве в целом исполняются.

 С учетом того, что штраф в системе наказаний является наиболее мягким наказанием, по столь тяжкому составу преступления, как правило, применяется лишь при наличии смягчающих и отсутствии отягчающих наказание обстоятельств, положительных характеристик виновного лица.

 Возможность достижения целей наказания путём назначения по данной категории уголовных дел наказания в виде штрафа, объясняется незначительными суммами взяток, невысоким должностным положением виновных лиц.

Изучение назначения наказания по делам о взяточничестве показало, что в большинстве случаев суды назначают минимальное наказание, предусмотренное санкцией статьи (штраф, кратный размеру взятки), применяют положения статьи 64 УК РФ, назначая штраф ниже низшего предела, предусмотренного санкциями соответствующих статей Особенной части УК РФ.

 Требование закона об определении размера штрафа исходя из кратности суммы взятки суды в целом соблюдают.

 Вместе с тем, обобщением установлен случай не соблюдения данного требования уголовного закона.

 Так, приговором Саракташского районного суда Оренбургской области Б. признан виновным в покушении на получение лично взятки в виде денежных средств в сумме 6 000 рублей. Судом назначено наказание в виде штрафа в размере 180 000 рублей с лишением права в течение 3 лет занимать должности на государственной и муниципальной службе в Российской Федерации, связанные с осуществлением функций представителя власти.

Кратность размера назначенного штрафа относительно суммы взятки в приговоре не указана.

  При назначении наказания в соответствии со статьей 64 УК РФ более мягкого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ за совершенное преступление, суды обосновывают в описательно-мотивировочной части приговора свое решение, с указанием, какие именно смягчающие наказание обстоятельства либо их совокупность признаны исключительными и существенно уменьшающими степень общественной опасности преступления.

 Так, приговором Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области К. признан виновным в даче взятки должностному лицу в виде денежных средств в размере 2 000 рублей. Установленные смягчающие обстоятельства, а также положительные характеризующие данные о личности подсудимого, прохождение К. службы в Вооруженных Силах РФ в условиях чрезвычайного положения и при вооруженном конфликте в Республике Таджикистан, нахождение супруги подсудимого в состоянии беременности суд признал данные обстоятельства исключительными, и с учетом материального положения семьи подсудимого посчитал возможным применить к К. положения ст. 64 УК РФ о назначении наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 3 ст. 291 УК РФ – в виде штрафа в доход государства в размере пятнадцатикратной суммы взятки, то есть в размере 30 000 рублей.

 Санкция ч. 3 ст. 291 УК РФ предусматривает наказание в виде штрафа в размере от тридцатикратной до шестидесятикратной суммы взятки.

При назначении наказания с применением статьи 64 УК РФ в резолютивной части приговора суды всегда ссылаются на данную статью.

Исходя из положений части 3 статьи 46 УК РФ, штраф может быть назначен как без рассрочки, так и с рассрочкой выплаты до пяти лет. При назначении штрафа с рассрочкой выплаты суд мотивирует свое решение в приговоре с указанием конкретных сроков выплат частями и сумм (размеров) выплат в пределах установленного судом срока рассрочки.

 Так, при рассмотрении уголовного дела по ч. 3 ст. 290 УК РФ в отношении К.,  Промышленный районный суд г. Оренбурга в качестве смягчающих вину обстоятельств признал, в том числе и тяжелое материальное положение семьи виновной. С учетом тяжелого имущественного положения К. и её семьи, а также с учетом того, что у К. не было возможности получения постоянной заработной платы и иного дохода, суд посчитал возможным удовлетворить ходатайство К. о предоставлении отсрочки уплаты штрафа до 5 лет.

       Приговором К. было назначено наказание в виде штрафа в доход государства, с применением ст. 64 УК РФ, в размере пятикратной суммы взятки, то есть в размере 90 000 рублей, с лишением права занимать педагогические должности, связанные с осуществлением организационно – распорядительных полномочий, на срок 2 года.

       В соответствии с ч. 3 ст. 46 УК РФ  К. предоставлена рассрочка уплаты штрафа на срок 5 лет с ежемесячной оплатой штрафа в размере 1 500 рублей, начиная с января 2014 года.

Санкциями статей Уголовного кодекса РФ, предусматривающих уголовную ответственность за взяточничество, наряду с основными видами наказания, предусмотрены и дополнительные виды наказания,  в виде штрафа и лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

По смыслу статьи 308 УПК РФ, а также разъяснениям, содержащимся в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 года № 20, в редакции от 23 декабря 2010 года, суд, принимая решение о назначении дополнительного наказания, в резолютивной части приговора должен указать статью Общей части УК РФ, предусматривающую условия и порядок применения конкретного вида дополнительного наказания.

Данное требование закона судами не исполняется, что может явиться причиной назначения наказания с нарушением закона.

 Согласно закону если штраф назначен в качестве основанного наказания, то его нельзя назначать в качестве дополнительного наказания, что судами выполняется.

 За рассматриваемый период, судами назначался дополнительный вид наказания в виде лишения права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью за преступления, предусмотренные статьей 290 УК РФ в отношении 3 лиц:

– лишение права занимать определенные должности в отношении 2 лиц;

– лишение права заниматься определенной деятельностью в отношении  1 лица.

В соответствии со статьей 47 УК РФ лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью может назначаться в качестве основного либо дополнительного наказания. При этом осужденному как за одно преступление, так и по совокупности преступлений и приговоров указанное наказание не может быть назначено одновременно в качестве основного и дополнительного. За одно и то же преступление, осужденному не может быть назначено одновременно лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 года № 24 указывает на необходимость обсуждать в каждом случае вопрос о назначении за совершение коррупционного преступления дополнительного наказания на основании части 3 статьи 47 УК РФ в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью, независимо от того, предусмотрен ли он санкцией уголовного закона, по которому квалифицированы действия осуждённого.

 Лишение права занимать определенные должности состоит в запрещении занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления. Конкретный вид таких должностей должен быть указан в приговоре.

Так, приговором Саракташского районного суда Б., являясь должностным лицом – главным специалистом управления государственного технического надзора министерства сельского хозяйства, пищевой и перерабатывающей промышленности Оренбургской области, признан виновным в совершении преступления, предусмотренным ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 290 УК РФ. При назначении наказания, суд, на основании ст. 47 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности преступления, совершенного с использованием служебного положения в системе государственной гражданской службы Оренбургской области, в целях предотвращения новых аналогичных преступлений, посчитал необходимым наряду с основным видом наказания в виде штрафа в размере 180 000 рублей, назначить осужденному дополнительное наказание в виде лишения права в течении 3 лет занимать должности на государственной и муниципальной службе РФ, связанные с осуществлением функций представителя власти, мотивировав свое решение в описательно – мотивировочной части приговора.

При назначении наказания в виде лишения права заниматься определенной деятельностью в приговоре следует конкретизировать вид такой деятельности.

Так, приговором Бугурусланского районного суда Оренбургской области Ш., будучи преподавателем государственного бюджетного образовательного учреждения среднего профессионального образования «Сельскохозяйственный техникум» г. Бугуруслана Оренбургской области, признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных              ст.ст. 290 ч. 3, 292 ч. 1 УК РФ. Обсуждая вопрос о назначении по ч. 3                 ст. 290 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права заниматься определенной профессиональной деятельностью, исходя из обстоятельств дела, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, суд признал невозможным сохранение за Ш. права заниматься такой деятельностью и принял решение о назначении дополнительного наказания в виде лишения права заниматься преподавательской деятельностью сроком на один год.

В приговоре должен быть указан срок запрета занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, данное требование судами выполняется.

То обстоятельство, что к моменту вынесения приговора лицо не занимало определенной должности или не занималось определенной деятельностью, не лишает суд права назначить данное наказание.

 Если закон, по которому квалифицировано совершенное преступление, предусматривает обязательное назначение дополнительного наказания, то его неприменение судом допускается, лишь при наличии условий, предусмотренных статьей 64 УК РФ, и должно быть мотивировано в приговоре со ссылкой на указанную статью.

Таких фактов в практики за рассматриваемый период не было.

       В отношении осужденных за взяточничество за рассматриваемый период судами области наказание в виде лишения свободы, в том числе с применением статьи 73 УК РФ не назначалось.

Порядок исполнения наказания в виде штрафа

       Предусмотрены два правовых режима исполнения наказания в виде штрафа: добровольное его исполнение осужденным и принудительное взыскание в порядке исполнительного производства.

        Согласно действующему законодательству, осужденный может добровольно в течение 30 дней со дня вступления приговора суда в законную силу уплатить штраф. После оглашения приговора о назначении штрафа суд, постановивший приговор, разъясняет осужденному указанную обязанность и предупреждает его, что в случае неуплаты штраф будет взыскан принудительно.

Учитывая, что взыскание штрафа производится в порядке, установленном Федеральным законом “Об исполнительном производстве”, судам необходимо соблюдать положения части 3 статьи 103 указанного Закона, согласно которому суд, назначивший осужденному штраф в качестве основного или дополнительного вида уголовного наказания, должен направить в подразделение судебных приставов вместе с исполнительным листом о взыскании штрафа копию приговора, на основании которого оформлен исполнительный лист, и распоряжение об исполнении приговора.

В соответствии с пунктом 9 статьи 103 Закона и части 2 статьи 32 УИК РФ по истечении десяти календарных дней со дня окончания срока добровольной уплаты штрафа (части штрафа), назначенного в качестве основного наказания, при отсутствии у судебного пристава-исполнителя сведений об уплате должником соответствующих денежных сумм, он должен направить в суд, вынесший приговор, представление о замене судом штрафа другим видом наказания в порядке, установленном частью 5 статьи 46 УК РФ.

В соответствии с частью 5 статьи 46 в случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он заменяется любым из видов наказания, предусмотренных санкцией статьи, по которой лицо осуждено в пределах, установленных этой санкцией.

Единственным основанием такой замены служит злостное уклонение осужденного от добровольной уплаты штрафа.

В случае злостного уклонения от уплаты штрафа его замена более строгим видом наказания является обязательной (часть 5 статьи 46 УК РФ). Однако суд свободен в выборе того вида наказания, которым он считает целесообразным заменить назначенный приговором штраф, из числа, предусмотренных санкцией, и в определении конкретного размера этого наказания в рамках, установленных санкцией.

Случаев злостного уклонения от уплаты штрафа по рассмотренным приговорам не выявлены.

 Изучение практики показало, что в 7 случаях штраф был оплачен осужденными  добровольно, до обращения приговора суда к исполнению, из них, в 4 случаях до вступления приговора в законную силу.

        Анализ статистических сведений по назначению и исполнению наказания в виде штрафа, выглядит следующим образом:

  

п/п

Суд

Статья

УК РФ

Сумма штрафа (руб.)

Исполнение

наказания

Оплачено

(руб.)

1

Дзержинский

районный суд г. Оренбурга

ч. 3 ст. 291

 

1 500 000

Обращен к исполнению

1 500 000

2

Новоорский

районный суд

ч. 3 ст. 30

ч. 3 ст. 291

 

60 000

Добровольно

до вступления приговора в силу

60 000

3

Новосергиевский

Районный суд

ч. 3 ст. 30

ч. 3 ст. 291

 

33 000

Обращен к исполнению

33 000

4

Октябрьский

районный суд г. Орска

ч. 3 ст. 291

30 000

Обращен к исполнению

30 000

5

Октябрьский

районный суд г. Орска

ч. 3 ст. 291,

ч. 3 ст. 291

50 000

Добровольно, до вступления приговора в силу

50 000

6

Октябрьский

районный суд г. Орска

ч. 3 ст. 291

15 000

Добровольно

15 000

7

Октябрьский

районный суд г. Орска

ч. 3 ст. 291

40 000

Добровольно

40 000

8

Октябрьский

районный суд г. Орска

ч. 3 ст. 291

30 000

Обращен к исполнения

30 000

9

Переволоцкий районный суд

ч. 3 т. 30          ч. 3 ст. 291

30 000

Рассрочка на 10 месяцев

9 000

10

Саракташский районный суд

ч. 3 ст. 30               ч. 1 ст. 290

180 000

Добровольно, до вступления приговора в силу

180 000

11

Саракташский районный суд

ч. 3 ст. 30

ч. 3 ст. 291

45 000

Добровольно, до вступления приговора в силу

45 000

12

Промышленный районный суд г. Оренбурга

ч. 3 ст. 290

90 000

Рассрочка на            5 лет

 

6 000

 

13

Бугурусланский районный суд

ч. 3 ст. 290

60 000

Добровольно

60 000

          Из указанной таблицы следует, что за 1 квартал 2014 районными (городскими) судами Оренбургской области 13 лицам штраф назначен как основное наказание на сумму 2 163 000 рублей, из которых 456 000 рублей уплачены осужденными добровольно, до направления приговора на принудительное исполнение в службу судебных приставов.

        Следует отметить, что из суммы неоплаченных в добровольном порядке штрафов, назначенных в качестве основного наказания, отделами судебных приставов взыскано, в установленный законом срок для добровольной оплаты (5 дней после получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства) – 1 593 000 рублей, то есть фактически данная сумма добровольно оплачена осужденными.

         Сумма неоплаченных осужденными штрафов за  1 квартал 2014 года  составляет 105 000 рублей, исходя из того, что по 2 приговорам, штраф по которым составляет 120 000 рублей, судами удовлетворены ходатайства осужденных о рассрочке уплаты штрафа.

 Как показало обобщение судебной практики, судьи районных (городских) судов верно применяют требования закона о назначении и исполнении наказания по данной категории дел, а также учитывают разъяснения, содержащиеся в  Постановлениях Пленума Верховного Суда РФ от  9 июля 2013 года  № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных  коррупционных преступлениях»; от 11 января 2007 года № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», в редакции от 3 декабря 2013 года № 33; от 29 октября 2009 года № 20 «О некоторых вопросах судебной практики назначения и исполнения уголовного наказания», в редакции от 23 декабря 2010 года № 31.

 

          Судебная коллегия по уголовным делам

Оренбургского областного суда

 

 

О Б О Б Щ Е Н И Е судебной практики избрания районными (городскими) судами меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении

О Б О Б Щ Е Н И Е

судебной практики избрания районными (городскими) судами меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении за период 2013 года и первого квартала 2014 года.

 

Обобщение проведено во исполнение плана работы Оренбургского областного суда на первое полугодие 2014 года и постановления президиума Оренбургского областного суда об итогах работы районных (городских) судов за 2013 год.

Цель проведения обобщения: анализ статистических сведений об избрании меры пресечения в виде заключения лиц по стражу и её продлении,  изучение практики применения судьями норм Уголовно-процессуального кодекса РФ при рассмотрении указанных ходатайств, обоснованности заявленных ходатайств, выработка правильной и единообразной правоприменительной практики при рассмотрении указанных материалов.

Право на свободу является основополагающим правом человека. Конституция Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права и международных договоров Российской Федерации допускают возможность ограничения права на свободу лишь в той мере, в какой оно необходимо в определенных законом целях и в установленном законом порядке.

Ограничения прав и свобод могут быть оправданы публичными интересами, если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются пропорциональными, соразмерными и необходимыми для целей защиты конституционно значимых ценностей. При разрешении вопросов, связанных с применением законодательства о мерах пресечения, судам исходя из презумпции невиновности следует соблюдать баланс между публичными интересами, связанными с применением мер процессуального принуждения, и важностью права на свободу личности.

С учетом этого меры пресечения, ограничивающие свободу, – заключение под стражу и домашний арест – применяются исключительно по судебному решению и только в том случае, когда применение более мягкой меры пресечения невозможно.

В уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации в соответствии со статьей 9 Международного пакта о гражданских и политических правах и статьей 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод предусмотрено право каждого, кто лишен свободы или ограничен в ней в результате заключения под стражу или домашнего ареста, на применение в отношении его залога или иной меры пресечения.

 

Как показывает анализ статистических сведений, после 2010 года наблюдается спад количества рассмотренных ходатайство об избрании  и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу:

 

Рассмотрение ходатайств по вопросам меры пресечения

2008

2009

2010

2011

2012

2013

Избрание заключения под стражу

3863

3430

623

2062

1804

2070

Продление срока содержания под стражей

4082

3542

1472

2005

2419

2808

 

В то же время, начиная с 2008 года наблюдается ежегодный рост процентного увеличения количества удовлетворяемых ходатайств органов предварительного следствия об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении:

 

Рассмотрение ходатайств по вопросам меры пресечения

2008

2009

2010

2011

2012

2013

Удовлетворено ходатайств о заключении под стражу

3460

 

89,56%

3121

 

90,99%

592

 

95,02%

1893

 

91,80%

1996

 

94,01%

1954

 

94,39%

Удовлетворено ходатайств о продлении срока содержания под стражей

4037

 

98,89%

3499

 

98,79%

1453

 

98,70%

1967

 

98,10%

2386

 

98,63%

2786

 

99,21%

 

В первом квартале 2014 года данная динамика практически не изменилась: из 630 рассмотренных судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу удовлетворено  573, то есть 91%; из 876 ходатайств о продлении срока содержания лица под стражей удовлетворено 97,19%. 

 

По категориям преступлений большинство ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу рассматривается по тяжким преступлениям.

Так, анализ данных за 2013 год и первый квартал 2014 года выглядит следующим образом:

  

Категория преступления

Особо тяжкие

Тяжкие

Средней тяжести

Небольшой тяжести

Удовлетворено ходатайств о заключении под стражу в 2013 г.

481

 

24,6%

790

 

40,42%

504

 

25,79%

179

 

9%

Удовлетворено ходатайств о продлении срока содержания под стражей в 2013 г.

1500

 

53,8%

837

 

30,4%

307

 

11%

142

 

5%

 

Категория преступления

Особо тяжкие

Тяжкие

Средней тяжести

Небольшой тяжести

Удовлетворено ходатайств о заключении под стражу в в I кв.2014 г.

158

 

27,5%

214

 

37,3%

153

 

26,7%

41

 

7%

Удовлетворено ходатайств о продлении срока содержания под стражей в I кв.2014 г.

4597

 

55,16%

243

 

29,20%

83

 

9,9%

34

 

4%

 

При решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления и определения ее вида при наличии оснований, предусмотренных статьей 97 УПК РФ, в соответствии со ст. 99 УПК РФ должны учитываться также тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

            В соответствии со ст.100 УПК РФ любая мера пресечения в отношении подозреваемого может быть избрана  только в исключительных случаях. Поэтому в постановлении суда должно быть указано, почему данный случай является исключительным.

Анализ  материалов показал, что органами предварительного следствия при возбуждении  судом ходатайств  об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу  приводятся следующие основания характеризующие личность: 

            –  ранее судим, судимость не погашена и не снята в установленном порядке, либо юридически не судим;

            – совершил преступление в период не отбытого наказания по ранее совершенному преступлению;

            – не имеет постоянного места жительства и работы;

а также основания, предусмотренные ст.97 УПК РФ:

            – может скрыться от органов дознания, предварительного следствия или суда;

            – может продолжить заниматься преступной деятельностью

            -может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (в ходатайствах указывается: оказать физическое и психическое воздействие на свидетелей, потерпевших)

К ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу прикладываются копии постановлений о возбуждении уголовного дела, привлечении лица в качестве обвиняемого, копии протоколов задержания, допросов подозреваемого, а так же имеющиеся в деле доказательства, подтверждающие наличие обстоятельств, свидетельствующих о необходимости избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу (сведения о личности, справки   о судимости, данные о возможности скрыться, об угрозах в адрес потерпевших, свидетелей).

 

В практике районных судов встречаются случаи, когда прокурор, выступая в судебном заседании по данным ходатайствам, оценивает доводы следствия несостоятельными.

Так, в ходе рассмотрения  Абдулинским районным судом постановления о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Ч.., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст. 286 УК РФ, прокурор с ходатайством не согласился, указав, что обвиняемый имеет на иждивении двух малолетних детей, характеризуется положительно, не судим, обоснованных доводов того, что обвиняемый может оказать давление на потерпевшего и свидетелей суду не представлено, в связи с чем, просил суд избрать в отношении обвиняемого меру пресечения в виде домашнего ареста. С учетом мнения прокурора, обвиняемого и его защитника, суд избрал меру пресечения в виде домашнего ареста.

В то же время в практике суда выявлены случаи, когда следователь в судебном заседании заявленное ходатайство об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу не  поддержал.

Так, следователь, отказавшись от заявленного ходатайства, просил избрать в отношении обвиняемого Р.  меру пресечения в виде домашнего ареста, поскольку после направления данного ходатайства в суд, было проведено обследование обвиняемого, которое показало, что по состоянию здоровья он не может содержаться в условиях следственного изолятора. Постановлением суда обвиняемому избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.

В каждом случае судом проверялись доводы следствия о необходимости избрания меры пресечения в виде заключения под стражей. В случаях неподтверждения объективными доказательствами оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, в удовлетворении ходатайств отказывалось.

Так, в результате рассмотрения Абдулинским районным судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Р. , обвиняемому по ч. 2 ст. 228 УК РФ, суд пришел к выводу об отсутствии достаточных данных, дающих основание полагать, что Р., находясь на свободе, может продолжить заниматься преступной деятельностью, скрыться от органов следствия и суда, в том числе оказать давление на свидетелей, которыми в большинстве своем являются сотрудники полиции. Кроме того, Р. характеризуется исключительно положительно, имеет постоянное место жительства и регистрации на территории РФ, состоит в браке, имеет на иждивении малолетнего ребенка. Каких-либо сведений, достоверно подтверждающих причастность Р. к совершению иных преступлений, не имеется.

По другому примеру по делу в отношении Б., Центральный районный суд пришел к выводу о необоснованности доводов следователя Б., в части того, что Б., находясь на свободе, может скрыться от органов предварительного расследования и суда либо продолжить заниматься преступной деятельностью, поскольку они основаны на его предположениях и не подтверждаются представленными суду материалами. 

 

Согласно  разъяснениям, данным в п. 2 Постановления  Пленума Верховного Суда РФ № 41 от 19.12.2013 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» (далее постановления)  избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Обоснованное подозрение предполагает наличие достаточных данных о том, что лицо могло совершить преступление (лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; потерпевший или очевидцы указали на данное лицо как на совершившее преступление; на данном лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления и т.п.).

Как показало изучение, рассматривая вопрос об избрании лицу меры пресечения в виде заключения под стражу, суды не во все случаях в постановлении приводят суждения в части обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Так, принимая решение об избрании Б. Оренбургским районным судом меры пресечения в виде заключения под стражу суд фактически указал всего два абзаца:  «в судебном заседании установлено и объективно подтверждается, представленными суду материалами то, что Б. ранее судим за совершение преступления, против собственности, однако, освободившись из мест лишения свободы, должных выводов для себя не сделал и в настоящее время вновь подозревается в совершении аналогичного преступления, при этом характеризуется крайне отрицательно, не работает, по месту жительства регистрации не имеет, что дает суду достаточно оснований полагать, что Б. находясь на свободе, может продолжить заниматься преступной деятельностью либо скрыться от органов следствия и суда, чем воспрепятствует производству по делу. Каких-либо медицинских противопоказаний для нахождения его в условиях следственного изолятора не имеется. Учитывая изложенные обстоятельства, принимая во внимание положения ст. 99 УПК РФ, избрание в отношении Б. иной меры пресечения, чем заключение под стражей, невозможно.

Постановлением Промышленного районного суда М. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Как указал суд в постановлении: «М. подозревается в совершении  преступления средней тяжести. Его причастность подтверждена представленными дознавателем материалами дела – заявлением потерпевшего, протоколами допроса потерпевшего и свидетелей, подозреваемого, явкой с повинной, протоколом осмотра места происшествия, свою причастность к преступлению не отрицает и сам М.».

 

Согласно требованиям п. 29 Постановления в итоговом решении о рассмотрении ходатайства в порядке статьи 108 УПК РФ суду следует дать оценку:

– обоснованности подозрения в совершении лицом преступления, а также наличию оснований и соблюдению порядка задержания подозреваемого (статьи 91 и 92 УПК РФ);

– наличию предусмотренных статьей 100 УПК РФ оснований для избрания меры пресечения до предъявления обвинения и соблюдению порядка ее применения;

– законности и обоснованности уведомления лица о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном статьей 223.1 УПК РФ;

– соблюдению порядка привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления ему обвинения, регламентированного главой 23 УПК РФ.

К примеру, удовлетворяя ходатайство следователя ОЗ и ИА группы СУ УМВД России по г. Оренбургу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Г. Дзержинским районным судом г. Оренбурга в постановлении указано, что основанием для задержания Г. явилось тот факт, что он был застигнут при совершении преступления. Нарушений уголовно-процессуального закона при его задержании не допущено.

Тем не менее, как показал анализ – в итоговых решениях выводов по каждому из указанных в п. 29 Постановления требований не приводится.

 

Согласно п. 24 Постановления судья вправе рассматривать только такие ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, которые возбуждены, внесены с согласия должностных лиц, указанных в части 3 статьи 108 и частях 2, 3 и 7 статьи 109 УПК РФ.

К примеру, согласно постановлению Промышленного районного суда об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении А. суд указал, что ходатайство возбуждено старшим следователем отдела по расследованию преступлений на территории Промышленного района в производстве которого находиться уголовное дело, с согласия надлежащего лица – начальника отдела по расследованию преступлений на территории Промышленного района СУ УМВД и соответствует требованиям ч.3 ст. 108 УК РФ.

В то же время, не во всех случаях судами в окончательных решениях приводятся суждения в части внесения ходатайств с согласия надлежащего должностного лица.

 

Статьей 108 УПК РФ устанавливаются исключительные случаи, когда мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет.

В 2013 году и первом квартале 2014 года имелись случаи удовлетворения ходатайств при наличии исключительных обстоятельств. Так, ходатайство  дознавателя о продлении срока содержания под стражей в отношении М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 228 УК РФ, Промышленным районным судом удовлетворено. Следователь в  обоснование  своего ходатайства сослался  на то, что срок содержания под стражей обвиняемого М. истекает. До окончания срока  направить уголовное дело в суд не представляется возможным в связи с необходимостью выполнения ряда следственных действий. По делу необходимо составить обвинительный акт, предъявить новое обвинение М., выполнить требования ст. 217 УПК РФ. Дознаватель  полагает, что, согласно ч. 1 ст. 226 и ч. 3 ст. 227 УПК РФ, уголовное дело с обвинительным заключением должно быть направлено прокурору не позднее 16 суток до окончания срока содержания обвиняемого под стражей. Основания для изменения меры пресечения в виде заключения под стражу на более мягкую отсутствуют: М совершил преступление против здоровья населения и общественной нравственности, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет. М. может продолжить заниматься преступной деятельностью, так как имеет непогашенную судимость за совершение умышленного преступления. Он может вновь скрыться от органов дознания и суда, так как официального места работы и постоянного источника дохода, семьи не имеет, по месту жительства характеризуется посредственно. М. может воспрепятствовать производству по уголовному делу. Суд  в постановление указал, что  обстоятельства, по которым избиралась мера пресечения не изменились, и вышеуказанное ходатайство удовлетворил.

 

Следует отметить, что в большинстве случаев отказа в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, судом избирался домашний арест.

Так, при рассмотрении ходатайства в отношении Б. об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суд избрал более мягкую меру пресечения в виде домашнего ареста.  Причинами отказа в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу явилось то, что подозреваемый Б. – гражданин РФ, с постоянной регистрацией по месту жительства, женат, на иждивении двое малолетних детей, имеет постоянное место работы, положительно характеризуется по месту работы и по месту жительства, не состоит на учете у врачей психиатра и нарколога, судимости не имеет. Эти данные – определяющие при решении вопроса о виде меры пресечения. Одна тяжесть преступления, в совершении которого подозревается Б., не может являться единственным основанием для избрания в отношении него самой строго меры пресечения. Учитывая данные обстоятельства, Б. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.  

В одном случае судебной коллегией Оренбургского областного суда отменено постановление Дзержинского районного суда г. Оренбурга в отношении Ф., которому избрана мера пресечения в виде заключения под стражу и избран залог. Суд апелляционной инстанции указал, что при принятии решения судом первой инстанции не в полной мере были учтены положения ст. 99 УПК РФ, предписывающей учитывать при  решении вопроса о мере  пресечения сведения о личности обвиняемого, его семейное положение, род занятий и другие обстоятельства. Так  в частности суд  не в полной мере учёл такие обстоятельства, как наличие на иждивении троих малолетних детей, что ранее Ф. не судим, по месту жительства характеризуется положительно. Доказательств того, что обвиняемый может предпринять меры к оказанию давления на свидетелей с целью изменения ими  своих показаний, а также  может скрыться от органов предварительного следствия и суда, либо иным способом воспрепятствовать производству предварительного следствия в материалах дела не представлено. Согласно постановления о возбуждении уголовного дела  уголовное дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ в отношении Т. и К.  Из представленного материала следует, что  свидетель не указывал именно  Ф., как  лицо, которое принуждает его давать против него показания, утверждение органов предварительного следствия об оказании давления на подозреваемого К. документально не подтверждено,  и не представлены доказательств тому и суду апелляционной инстанции. Из пояснений следователя установлено, что  в настоящее время следственные действия с участием обвиняемого  Ф. проведены, ему предъявлено обвинение, проведены очные ставки с участием других обвиняемых, которые изобличают его, в отношении указанных лиц, избрана мера пресечения в  виде подписки о не выезде. Принимая во внимание указанные обстоятельства, суд апелляционной инстанции с учётом положений ст. 110 УПК РФ изменил Ф. меру пресечения заключение  под стражей на меру пресечения в виде залога в размере пятисот тысяч рублей.

 

Необходимо отметить, что согласно п.13 Постановления, рассматривая ходатайство об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу, суд должен выяснить, приложены ли к нему копии постановлений о возбуждении уголовного дела и привлечении лица в качестве обвиняемого; копии протоколов задержания, допросов подозреваемого, обвиняемого; иные материалы, свидетельствующие о причастности лица к преступлению, а также сведения об участии в деле защитника, потерпевшего; имеющиеся в деле данные, подтверждающие необходимость избрания в отношении лица заключения под стражу (сведения о личности подозреваемого, обвиняемого, справки о судимости и т.п.) и невозможность избрания иной, более мягкой, меры пресечения. Данные требования судами соблюдаются не во всех случаях, поскольку в итоговых решениях об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу не всегда отражаются ссылки на имеющиеся в материалах дела документы, подтверждающие причастность лица к преступлению, сведения об участии в деле потерпевшего.

 

Причинами продления срока содержания под стражей послужили такие  основания, как отсутствие результатов различных экспертиз, необходимость проведения ряда следственных действий, в том числе допрос свидетелей, ознакомление обвиняемого и потерпевшего с результатами экспертиз и материалами дела, необходимостью назначения новых экспертиз, предъявление обвинения с учетом соединения уголовных дел, а также для выполнения требований ст.ст. 221, 226 УПК РФ и постановления Конституционного суда от 22 марта 2005 года № 4-П «О порядке и сроках применения в качестве меры пресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окончанием предварительного расследования и направления уголовного дела в суд».

Следует обратить внимание, что продлевая срок содержания под стражей в отдельных, но не во всех случаях в постановлении суда указывалось и учитывалось время истечения срока предварительного следствия и возможность продления или избрания срока содержания под стражей в пределах, не превышающих срок предварительного следствия по уголовному делу.

В одном случае постановление Новотроицкого городского суда в отношении К. отменено, поскольку, принимая решение об избрании обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу, суд установил срок содержания под стражей, превышающий срок предварительного следствия по уголовному делу, а также допустил формулировки, устанавливающие виновность обвиняемого.

 

Согласно п. 21 Постановления при продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных статьей 97 УПК РФ оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами. Кроме того, суду надлежит учитывать обстоятельства, указанные в статье 99 УПК РФ, и другие обстоятельства, обосновывающие продление срока применения меры пресечения в виде заключения под стражу. При этом следует иметь в виду, что обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей.

Положительной динамикой можно считать наличие нескольких постановлений суда, которыми отказано в продлении срока содержания под стражей, по мотиву лишь тяжести совершенного преступления. Так, постановлением Промышленного районного суда в отношении З. отказано в продлении срока содержания под стражей. Суд указал в решении, что доводы следователя о том, что З. может скрыться от суда и следствия являются надуманными. При допросе в качестве подозреваемого и обвиняемого он дал признательные показания, сам явился в полицию и написал явку с повинной. Потерпевший по факту получения им травм каких-либо претензий ни к кому не имеет. При таких обстоятельствах суд пришел к выводу, что продление меры пресечения в виде заключения под стражей  в данной ситуации необоснованно, а одна тяжесть предъявленного обвинения не может являться достаточным основанием.

С другой стороны в судебной практике имели место случаи грубого нарушения требований уголовно-процессуального закона, когда суд фактически не установив  оснований для избрания меры пресечения, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, избирал лицу заключение под стражу.  Так, в частности, в постановлении Дзержинского районного суда г. Оренбурга судом прямо указано, что «М. имеет постоянное место жительства и регистрацию на территории г. Оренбурга, трудоустроена, характеризуется с положительной стороны, в связи с чем у суда не имеется оснований полагать, что обвиняемая может скрыться от органов следствия». Суд первой инстанции также пришел к выводу о том, что наличие у обвиняемой постоянного места работы, исключительно положительные характеристики, а также тот факт, что ранее она к уголовной ответственности не привлекалась исключает наличие оснований полагать, что М. может продолжить заниматься преступной деятельностью. Фактических данных свидетельствующих о том, что М. может угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, следователем в обоснование заявленного ходатайства не представлено. Суд первой инстанции также не установил таковых обстоятельств. Таким образом, суд апелляционной инстанции на основании содержания обжалуемого постановления констатировал, что суд первой инстанции не установил ни одного из оснований для избрания меры пресечения, предусмотренных ст. 97 УПК РФ. Обосновывая необходимость избрания меры пресечения в виде домашнего ареста, суд первой инстанции указал, что М. обвиняется в совершении преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, данное преступление представляет повышенную общественную опасность, имеется информация о причастности М. к иным преступлениям коррупционной направленности, кроме того в настоящее время необходимые следственные действия по сбору доказательств не осуществлены и все свидетели, являющиеся сотрудниками М., не допрошены. Суд апелляционной инстанции не согласился с такими выводами суда первой инстанции.  Указанные обстоятельства не предусмотрены уголовно-процессуальным законом в качестве оснований для избрания меры пресечения. Каких-либо данных о причастности М. к другим эпизодам преступленной деятельности следователем в судебном заседании не представлено. Из представленных материалов усматривается, что имеется рапорт заместителя начальника УМВД РФ о том, что в ходе проводимых ОРМ выявляются дополнительные эпизоды преступной деятельности М. Таким образом, выводы суд в этой части документально ничем не подтверждены. Сама по себе необходимость допроса в качестве свидетелей сотрудников М.  по работе не является основанием для заключения ее под домашний арест. При этом суд апелляционной инстанции обращает внимание, что органами предварительного следствия не ставился вопрос о временном отстранении М. от занимаемой должности в соответствии со ст. 114 УПК РФ и до настоящего времени не поставлен. С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции считает, что принятое судом первой инстанции решение по результатам рассмотрения ходатайства следователя следственного отдела об избрании меры пресечения в отношении М. не отвечает требованиям, предусмотренным ч. 4 ст. 7 УПК РФ.  Судебная коллегия указала в определении, что обжалуемое постановление принято с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, выводы суда, изложенные в постановлении, не подтверждаются исследованными в судебном заседании доказательствами и содержат существенные противоречия относительно оснований для отказа в избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и наличия оснований для избрания меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении обвиняемой М.

Относительно субъектного состава лиц, которым избиралась или продлевалась мера пресечения в виде заключения под стражу необходимо отметить следующее.

 

2013 год

Избрана мера пресечения в виде заключения под стражу

Продлена мера пресечения в виде заключения  под стражу

В отношении женщин

115

 

5,8%

158

 

5,67%

В отношении несовершеннолетних

25

 

1,27%

114

 

4,09%

 

I квартал 2014 года

Избрана мера пресечения в виде заключения под стражу

Продлена мера пресечения в виде заключения  под стражу

В отношении женщин

29

 

5,06%

29

 

3,48%

В отношении несовершеннолетних.

9

 

1,57%

21

 

2,52%

Из 1954 удовлетворенных ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, 115 (5,8%) – было в отношении женщин и 25 (1,27%) – было в отношении несовершеннолетних. Примерно аналогичная динамика наблюдается при рассмотрении ходатайств о продлении срока содержания под стражей: из 2786 ходатайств о продлении срока содержания под стражей лицам 158 (5,6%) были в отношении женщин и 114 (4,09%) в отношении  несовершеннолетних.

В первом квартале 2014 года из 573 удовлетворенных ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу 29 (5,06%) были в отношении женщин и 9 (1,57%) в отношении несовершеннолетних. Из 832 удовлетворенных ходатайств о продлении срока содержания под стражей 29 (3,48%) были в отношении женщин и 21 (2,5%) были в отношении несовершеннолетних.

К примеру, ходатайство о продлении срока содержания под стражей в отношении П., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 ч. 1 УК РФ судом удовлетворено. Суд учитывал, что П.  обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, направленного против жизни человека,  отрицательно характеризуется по месту жительства, как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками,  состоит на учете у психиатра, оставаясь на свободе, она может продолжить   заниматься преступной деятельностью и  оказать давление на свидетелей,  так как с одним из них она проживает совместно в одном доме. В то же время суд полагал, что доводы следователя о том, что П. может скрыться от следствия или суда, подтверждения не нашли.  Суду не представлены документы, свидетельствующие о том, что  П. по состоянию здоровья не может находиться под стражей. Имеющиеся в материале  документы свидетельствуют об отсутствии у П. устойчивой социальной адаптации, что не позволяет изменить меру пресечения на домашний арест или подписку о невыезде и надлежащем поведении.

В большинстве случаев в отношении женщин мера пресечения в виде заключения под стражу избиралась по тяжким преступлениям и преступлениям средней тяжести,  когда как правило они ранее были судимы или совершили преступление в период условно-досрочного освобождения.

 

Анализ судебной практики также показал, что судами исполняются требования статьи 423 УПК РФ об обязательном обсуждении при решении вопроса об избрании меры пресечения в отношении несовершеннолетнего обвиняемого возможности отдачи его под присмотр.

Так, по делу К. судом установлено, что мать К. не принимает активного участия в воспитании сына, не имеет должного влияния на подростка и не пользуется у него авторитетом. Несовершеннолетний обвиняемый допускал пропуски занятий без уважительных причин, неоднократно объявлялся в местный розыск, что дает основание полагать, что он может скрыться от органов предварительного следствия и суда. При совокупности изложенных обстоятельств, суд пришел к убеждению, что  избрать в отношении обвиняемого К. иную, более мягкую меру пресечения, чем заключение под стражу, невозможно.

Однако в судебной  практике имели место и отказы в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних.

Так, следователь обратился в суд с ходатайством об избрании Б. меры пресечения в виде заключение под стражу, ибо тот был задержан по подозрению в совершении ряда умышленных преступлений средней тяжести в составе организованной группы, что как указало данное должностное лицо достоверно свидетельствовало о его склонности к продолжению преступной деятельности и возможности иным способом воспрепятствовать производству по данному делу. Суд пришел к выводу, что данное ходатайство удовлетворению не подлежит, поскольку в соответствии со ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в отношении несовершеннолетнего подозреваемого может быть применено лишь в исключительном случае, т.е. при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения, а согласно ст.97,99 УПК РФ, при решении вопроса о необходимости избрания того или иного вида меры пресечения, должны учитываться не только тяжесть предъявленного обвинения, но и данные о личности подозреваемого, его возрасте и семейном положении, а также другие сведения, дающие основания полагать, что подозреваемый (обвиняемый) скроется от следствия, продолжит заниматься преступной деятельностью или будет тем или иным способом препятствовать производству по данному уголовному делу. Как следовало из материалов дела, несовершеннолетний задержанный Б., будучи ранее не судим, при этом имея постоянное место жительства и учёбы, где положительно характеризуется, подозревается лишь в совершении ряда преступлений средней тяжести, за совершение которых уголовный закон предусматривает наказание и не связанное с лишением свободы. При этом следователь не представил достоверных данных, что последний намерен скрыться, продолжить свою преступную деятельность или иным способом воспрепятствовать производству по делу, тем более что ранее. этим же следователем ему была уже избрана такая мера пресечения как «Подписка о невыезде», которая не отменена и ходатайство о её замене в суд не представлено, как и данных о нарушении им ранее избранной меры пресечения. На данное решение было подано апелляционное представление, впоследствии отозванное прокурором.  

 

Как показало изучение судебной практики при решении вопросов об избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу (продлении срока содержания под стражей) судьи руководствуются требованиями, установленными УПК РФ, рекомендациями, содержащимися в постановлениях Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и, как правило, трудностей в применении указанных норм у судей не возникает.

 

Между тем, не во всех случаях при решении вопроса об избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу судом в полном объеме были соблюдены требования закона.

Так, обвиняемому К. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца. Как следует из апелляционного постановления суд первой инстанции, принимая решение по ходатайству следователя, допустил формулировки, устанавливающие виновность обвиняемого, а именно указал, что К. совершил преступление в условиях опасного рецидива преступлений.  Судебная коллегия пришла к выводам, что суд первой инстанции, указывая о совершении К. преступления, вышел за пределы предоставленных ему законом полномочий, так как, не являясь органом, осуществляющим уголовное преследование, не вправе формулировать обвинение, давать юридическую оценку действиям обвиняемого и предрешать иные вопросы, которые могут явиться предметом судебного разбирательства только после окончания предварительного расследования при рассмотрении дела по существу. Кроме того, принимая решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суд не вправе устанавливать срок содержания под стражей, превышающий срок предварительного следствия по уголовному делу.

По аналогичному примеру, суд в постановлении указал, что согласно 05.01.2014 г. около 19 часов 20 минут Ч., действуя умышленно, из корыстных побуждений, совместно и по предварительному сговору с Д.Б., с целью хищения чужого имущества, находясь в магазине «Изумруд» открыто похитили золотые украшения, принадлежащие потерпевшей, причинив последней материальный ущерб в размере 11000 рублей, и из кассового аппарата денежные средства в сумме 6000 рублей. Он же, , 06.01.2014г. около 21 час., действуя умышленно, из корыстных побуждений, совместно и по предварительному сговору с Д.Б.Я., с целью хищения чужого имущества незаконно проникли в помещение магазина, расположенного в г. Орске, где совершили разбойное нападение на С., и под угрозой применения предмета, похожего на пистолет, похитили принадлежащие С. золотые украшения, а также денежные средства в сумме 2650 рублей, принадлежащие К. Отменяя решение суда первой инстанции, апелляционная инстанция  Оренбургского областного суда указала, что описание фактических обстоятельств дела с приведением вышеуказанных формулировок, предрешает вопросы, которые могут стать предметом последующего судебного разбирательства.

В ходе изучения были выявлены и другие случаи указания судами подобных формулировок, где окончательные решения сторонами не обжаловались. Так, согласно постановлению Промышленного районного суда об избрании меры пресечения  в виде заключения под стражу в отношении К., судом указано: «при этом наличие у подозреваемого постоянного места жительства и малолетнего ребёнка, не предусмотрено законом в качестве безусловного основания для не избрания ему указанной меры пресечения, ибо их наличие ранее, не помешало ему совершить данное тяжкое и дерзкое преступление».

 

В то же время в апелляционной инстанции Оренбургского областного суда было изменено несколько постановлений районных (городских) судов об избрании или продлении меры пресечения в виде заключения под стражу в связи с указанием неверных формулировок. К примеру, изменено постановление Ленинского районного суда г. Оренбурга в отношении К., поскольку суд не привел мотивов принятия решения о том, что обвиняемый может оказать воздействие на потерпевших и свидетелей. Как следует из постановления, суд не указал, чем подтверждается его вывод о том, что К. может воспрепятствовать расследованию по уголовному делу. Приведенное следователем утверждение о том, что К. известны адреса свидетелей и потерпевших без достаточных данных о том, что он намерен оказать на них давление не может учитываться судом, как доказательство возможности  воздействовать на этих лиц с целью изменения показаний. При таких обстоятельствах, данный вывод суда, исключен из описательно-мотивировочной части постановления суда.

 

Согласно п. 20 Постановления при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а также при продлении срока ее действия суду следует определять не только продолжительность периода содержания подозреваемого, обвиняемого под стражей, но и дату его окончания. Для правильного установления даты окончания срока содержания под стражей необходимо учитывать положения части 10 статьи 109 УПК РФ, в соответствии с которыми в срок содержания под стражей засчитывается время: на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого; домашнего ареста; принудительного нахождения в медицинских организациях, оказывающих медицинскую или психиатрическую помощь в стационарных условиях, по решению суда; в течение которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии со статьей 460 УПК РФ.

В ходе изучения были выявлены случаи несоблюдения данных положений. Так, судом при избрании меры пресечения, вопреки требованиям действующего уголовно-процессуального законодательства, не указана продолжительность периода содержания под стражей обвиняемого С., а также дата его окончания. Данное обстоятельство не повлекло отмену апелляционной инстанцией постановлений Дзержинского районного и Центрального районного суда г. Оренбурга, однако потребовало необходимость внесения в итоговое решение уточнений.

 

В одном случае постановление Ленинского районного суда г. Оренбурга отменено, поскольку  принимая решение об аресте  обвиняемых  И. и Р., уголовные дела, в отношении которых органами предварительного расследования соединены в одно производство на основании ст. 153 ч. 1 УПК РФ, суд соединил в одно производство в нарушение требований УПК РФ  и ходатайства следователя об избрании в отношении каждого из обвиняемых,  меры пресечения в виде заключения под стражу.  Однако в материалах дела отсутствует процессуальное решение, хотя бы формально обосновывающее  соединение ходатайств в одно производство. Судебная коллегия в этой ситуации указала, что принятое решение нарушает требования уголовно-процессуального законодательства, не предусматривающего на стадии судебного разбирательства соединение уголовных дел и тем более ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в одно производство.   Правила соединения уголовных дел, предусмотренные ст. 153 УПК РФ не позволяют подменять требования ст. 97, 98, 99, 18, 109 УПК РФ, регулирующие заключение под стражу в качестве меры пресечения по судебному решению подозреваемого, обвиняемого, предусматривающих необходимость проведения судебного разбирательства по каждому ходатайству в соответствии с процедурой, предусмотренной ст.ст. 108, 109 УПК РФ в условиях принципа состязательности и равноправия сторон. Как видно из постановления Ленинского районного суда г. Оренбурга в нарушение требований уголовно-процессуального закона одним судебным решением по двум ходатайствам следователя избрана мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении двух обвиняемых И. и Р. Кроме того, принимая решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, в отношении обвиняемых И. и Р. в его обоснование суд привел формальные доводы стороны обвинения, о том, что они могут продолжать заниматься преступной деятельностью, скрыться от органов следствия и суда, воспрепятствовать установлению истины по делу. С учетом изложенного его нельзя было признать обоснованным и мотивированным, материалы направлены на новое рассмотрение.  

 

При рассмотрении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу районными (городскими) судами выносились частные постановления в связи с рассмотрением ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Так, по делу Р., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст.30, п. «г» ч. 2 ст. 161  УК РФ в нарушение уголовно-процессуального закона, в представленных следователем материалах отсутствовали достаточные характеризующие данные обвиняемого Р., а также данные об иных обстоятельствах, которые должны учитываться судом при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. При этом следователем не заявлялось ходатайство о продлении срока задержания Р. для проверки указанных обстоятельств. Основаниями для процессуального реагирования судей послужили также факты волокиты, допущенные следователем при расследовании уголовного дела.

 

Часть 1.1 ст. 108 УПК РФ устанавливает запрет на применение меры пресечения в виде заключения под стражу при отсутствии обстоятельств, указанных в пунктах 1-4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ, в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 171-174, 174.1, 176-178, 180-183, 185-185.4, 190-199 УК РФ, без каких-либо других условий, а в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 159 -159.6, 160 и 165 УК РФ, – при условии, что эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности.

В 2013 году и I квартале 2014 года случаев избрания меры пресечения в виде заключения под стражу по указанным выше составам преступлений в практике судов Оренбургской области  не установлено.

 

 

Выводы:

 

Проведенным обобщением установлено, что  судьями за 2013 год и 1 квартал 2014 года при рассмотрении материалов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу  и продлении сроков содержания под стражей  в целом правильно применялись нормы ст. 108-109 УПК РФ.

Материально – правовым основанием для заключения под стражу являлась совокупность доказательств, которые уличают подозреваемого и обвиняемого в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет и указывают на необходимость временной изоляции лица от общества в интересах судопроизводства, а также сведения об обоснованности подозрения или обвинения лица в причастности к преступлению.

Мотивами принятия решений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу являлись: подозрение или обвинение лиц в совершении тяжких или особо тяжких преступлениях, средней тяжести отсутствие постоянного места жительства, наличие судимостей, отрицательно характеризующие данные о личности, которые дают основания суду полагать, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от органов следствия и суда, воспрепятствовать производству по делу, продолжить заниматься преступной деятельностью, небольшой тяжести в связи с исключительными обстоятельствами.

При рассмотрении ходатайства следователя или дознавателя об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу судьи  учитывали  также обстоятельства, указанные в статье 99 УПК РФ, – тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (например, совершение лицом преступления в отношении членов своей семьи при совместном проживании, поведение лица после совершения преступления, в частности явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, заглаживание причиненного в результате преступления вреда).

Между тем в итоговых решениях в порядке статьи 108 УПК РФ судьями не всегда дается оценка обоснованности подозрения в совершении лицом преступления, а также наличию оснований и соблюдению порядка задержания подозреваемого (статьи 91 и 92 УПК РФ); наличию предусмотренных статьей 100 УПК РФ оснований для избрания меры пресечения до предъявления обвинения и соблюдению порядка ее применения; законности и обоснованности уведомления лица о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном статьей 2231 УПК РФ; соблюдению порядка привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления ему обвинения, регламентированного главой 23 УПК РФ. При этом Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 19.12.2013 N 41 “О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога” закрепляет обязанность оценивать данные обстоятельства и отражать в итоговом решении.

Рассматривая вопросы об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока ее действия, судьи  в каждом случае обсуждали возможность применения в отношении лица иной, более мягкой, меры пресечения вне зависимости от наличия ходатайства об этом сторон, а также от стадии производства по уголовному делу.

В то же время резолютивной части постановлений (определений) не всегда указывался срок, на который продлено содержание под стражей, и дату его окончания в отношении каждого лица, сведения об участии потерпевшего, а также по значительному количеству дел приводились недопустимые формулировки. 

 

Предложения:

 

1. Обсудить результаты обобщения в судебной коллегии по уголовным делам;

2. Рекомендовать судьям районных (городских) судов при рассмотрении ходатайств о применении меры пресечения руководствоваться положениями Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 N 41 “О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога”;

3. Председателям районных (городских) судов направить данную информацию для принятия к сведению. Обратить внимание судей на неукоснительное соблюдение требований п.п. 29, 19, 20, 22, 10,13, 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 N 41 “О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога”;

4.  Председателям районных (городских) судов провести семинарские занятия по неукоснительному соблюдению требований Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 N 41 “О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога” при рассмотрении ходатайств о применении меры пресечения (срок исполнения октябрь 2014 года);

5.  Внести в план работы Оренбургского областного суда на второе полугодие 2013 года мероприятия по проведению обобщения судебной практики по вопросу продления меры пресечения в виде заключения под стражу за третий квартал 2014 года.

 

Судебная коллегия по уголовным делам. 

Обзор судебной практики президиума за 4 квартал 2013 г.

Утвержден

на заседании президиума

Оренбургского областного суда

«3» февраля 2014 года

 

 

ОБЗОР

судебной практики

президиума Оренбургского областного суда

по гражданским делам

за четвертый квартал 2013 года

 

Вопросы применения норм материального права

 

1. При удовлетворении судом требований, заявленных общественными объединениями потребителей (их ассоциациями, союзами) или органами местного самоуправления в защиту прав и законных интересов конкретного потребителя, пятьдесят процентов определенной судом суммы штрафа взыскивается в пользу указанных объединений или органов независимо от того, заявлялось ли ими такое требование.

 

ОРОУ «Общество защиты прав потребителей в сфере недвижимости» обратилось в суд с исками в интересах истцов – физических лиц, указав, что 02 декабря 2011 года истцы и ответчик  заключили договоры купли-продажи земельных участков и жилых домов.

После заключения договоров купли-продажи обнаружились строительные недостатки, которые на момент продажи не были выявлены. Заявитель просил суд взыскать с ответчика денежные средства, необходимые для устранения недостатка проданного товара. Кроме этого, были заявлены требования о взыскании с ответчика неустойки за нарушение сроков устранения недостатков товара и компенсации морального вреда, а также штрафа за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя.

Решением районного суда требования истцов удовлетворены частично, с ответчика в пользу истцов взысканы денежные суммы в возмещение расходов по устранению недостатков, допущенных при строительстве жилого дома. В удовлетворении требований, основанных на законодательстве о защите прав потребителей, истцам отказано, так как суд пришел к выводу о том, что деятельность ответчика по продаже домов не является предпринимательской.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам  Оренбургского  областного суда  решение суда первой инстанции отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании неустойки, штрафа и компенсации морального вреда. В этой части принято новое решение о частичном удовлетворении требований истцов.

В кассационной жалобе ОРОУ «Общество защиты прав потребителей в сфере недвижимости» просило отменить апелляционное определение в части применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размера взыскиваемой неустойки, а также взыскать в свою пользу 50% штрафа от суммы, присужденной в пользу потребителей.

Изучив доводы кассационной жалобы ОРОУ «Общество защиты прав потребителей в сфере недвижимости», проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Согласно статье 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку.

В соответствии со статьей 13 Закона Российской Федерации от               07 февраля 1992 года №2300-1 «О защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Если с заявлением в защиту прав потребителя выступают общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) или органы местного самоуправления, пятьдесят процентов суммы взысканного штрафа перечисляется указанным объединениям (их ассоциациям, союзам) или органам.

Материалами дела установлено, что в соответствии с договорами купли-продажи И. продал истцам жилые дома и земельные участки.

Собранными по делу доказательствами, в том числе заключениями судебных экспертиз, установлено, что проданные ответчиком жилые дома имеют ряд существенных недостатков. Решением суда первой инстанции с ответчика в пользу истцов взысканы расходы на устранение недостатков и расходы по оплате  строительно-технической экспертизы.

Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что деятельность ответчика по строительству жилых домов и их последующей продаже не является предпринимательской, и, полагая, что на сложившиеся между сторонами отношения не распространяется действие Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года № 2300-1 «О защите прав потребителей», отказал в удовлетворении требований истцов о взыскании неустойки, штрафа и компенсации морального вреда.

Суд апелляционной инстанции, частично отменяя решение суда первой инстанции, обоснованно указал, что деятельность ответчика по строительству жилых домов и их последующей продаже носит систематический характер, строительство жилых домов он осуществлял не для личных нужд, а для извлечения прибыли, а значит, к данным отношениям подлежат применению положения Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

Следовательно, выводы судебной коллегии о взыскании с ответчика в пользу истцов компенсации морального вреда, неустойки и штрафа в соответствии с нормами Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» являются правомерными.

Согласно позиции, закрепленной в пункте 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года №17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при удовлетворении судом требований, заявленных общественными объединениями потребителей (их ассоциациями, союзами) или органами местного самоуправления в защиту прав и законных интересов конкретного потребителя, пятьдесят процентов определенной судом суммы штрафа взыскивается в пользу указанных объединений или органов независимо от того, заявлялось ли ими такое требование.

Интересы истцов в ходе судебного разбирательства представляло ОРОУ «Общество защиты прав потребителей в сфере недвижимости».

Таким образом, судебная коллегия при вынесении решения о взыскании с ответчика в пользу истцов (потребителей) штрафа за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя должна была по своей инициативе взыскать 50% от суммы штрафа, присужденного истцам, в пользу ОРОУ «Общество защиты прав потребителей в сфере недвижимости».

(постановление № 49 от 21 октября 2013 года)

 

2. Так как судами предыдущих инстанций установлено, что страховое возмещение не было выплачено истцу в установленный пунктом 2 статьи 13 Федерального закона от 25 апреля 2002 года              № 40 «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» срок, то с ответчика подлежала взысканию неустойка за период по истечении 30 дней с момента обращения в страховую компанию и до  фактической выплаты страхового возмещения.

 

П. обратился в суд с иском о взыскании с ОАО «СГ «МСК» неустойки за несвоевременную выплату страхового возмещения и компенсации морального вреда.

Свои требования П. обосновал тем, что 10 декабря 2011 года произошло ДТП с участием автомобиля, принадлежащего ему на праве собственности. В результате данного ДТП его автомобилю причинен материальный ущерб. Гражданская ответственность виновника ДТП застрахована в ОАО «СГ «МСК», при обращении в которое истцом получен отказ в страховой выплате, так как страховая компания не признала ДТП страховым случаем.

Решением районного суда, вступившим в законную силу, частично удовлетворены исковые требования П. о взыскании страхового возмещения. С ОАО «СГ «МСК» в пользу истца взыскана сумма страхового возмещения, а также неустойка за период с 16 января 2012 года по 16 февраля  2012 года.

Указанное решение исполнено ОАО «СГ «МСК» 27 декабря 2012 года, по этой причине П. обратился в суд с иском о взыскании с ответчика неустойки за несвоевременную выплату страхового возмещения за период с 17 февраля 2012 года по 26 декабря 2012 года. Кроме того, истцом было заявлено требование о компенсации морального вреда.

Решением мирового судьи П. отказано во взыскании с ОАО «СГ «МСК» неустойки за несвоевременную выплату страхового возмещения, требования о компенсации морального вреда удовлетворены частично.

Апелляционным определением районного суда решение мирового судьи оставлено без изменения.

Изучив доводы кассационной жалобы П., выслушав представителя истца, проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании неустойки, суды предыдущих инстанций пришли к выводу о том, что между сторонами имелся спор о наличии у истца права на получение с ответчика страхового возмещения, соответственно, обязанность по выплате данного возмещения возникла у страховой компании с момента вступления решения суда в законную силу.

Данные выводы мирового судьи и суда апелляционной инстанции не соответствуют требованиям закона.

Ответственность страховой компании за несвоевременную выплату страхового возмещения установлена пунктом 2 статьи 13 ФЗ №40 от             25 апреля 2002 года «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», в соответствии с которым страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате и предусмотренные правилами обязательного страхования приложенные к нему документы в течение 30 дней со дня их получения. В течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате. При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность.

В силу пункта 1 статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации неустойкой (штрафом, пеней) признаётся определённая законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

Судами предыдущих инстанций не учтено, что решение об отказе в выплате страхового возмещения впоследствии признано незаконным, а ДТП, в результате которого истцу причинен материальный ущерб, признано страховым случаем. Соответственно, страховая компания обязана была выплатить страховое возмещение в течение 30 дней с момента обращения в страховую компанию.

Так как судами предыдущих инстанций установлено, что страховое возмещение не выплачивалось истцу до 27 декабря 2012 года, то с ответчика подлежит взысканию неустойка из расчета задержки выплаты в период с       16 января 2012 года (по истечении 30 дней с момента обращения в страховую компанию) по 26 декабря 2012 года.

Исключению подлежит период с 16 января 2012 года по 16 февраля 2012 года, неустойка за который уже взыскана в пользу истца вступившим в законную силу решением районного суда.

Таким образом, с ОАО «СГ «МСК» в пользу истца подлежит взысканию неустойка за несвоевременную выплату страхового возмещения за период с 17 февраля 2012 года по 26 декабря 2012 года.

Так как юридически значимые обстоятельства, необходимые для расчета суммы неустойки за несвоевременную выплату страхового возмещения, установлены судами предыдущих инстанций, президиум  вынес в этой части новое решение, не передавая дело на новое рассмотрение.

 (постановление № 44г-51 от 11 ноября 2013 года)

 

            3. Законом не предусмотрена возможность снижения срока, на который может быть установлен административный надзор, при рассмотрении заявления об установлении административного надзора в отношении лиц, указанных в части 2 статьи 3 Федерального закона от  06 апреля 2011 года № 64-ФЗ, в том числе и с учетом данных о личности.

 

ФКУ ИК-3 УФСИН России по Оренбургской области обратилось в суд с вышеназванным заявлением, указав, что Т. осужден по части 1 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Постановлением суда действия осужденного Т. были переквалифицированы в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года №26-ФЗ и ему окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года         4 месяца. Осужденный Т. отбывает уголовное наказание за преступление, предусмотренное частью 1 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, которое согласно статье 15 Уголовного кодекса Российской Федерации является тяжким. Из приговора суда усматривается, что к обстоятельству, отягчающему наказание, суд отнес тот факт, что в действиях     Т. имеется опасный рецидив. За время отбывания меры уголовного наказания   Т. допустил 9 нарушений режима содержания, которые погашены сроком давности. Ссылаясь на пункт 2 части 1 статьи 5 Федерального закона от            06 апреля 2011 года № 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы» и пункт «г» части 3 статьи        86 Уголовного кодекса Российской Федерации, заявитель просил суд установить административный надзор за Т. после его освобождения из мест лишения свободы на срок 6 лет, применить к нему административные ограничения в виде запрещения пребывания вне жилого помещения или иного помещения, являющегося местом жительства либо пребывания поднадзорного лица, в ночное время суток с 22:00 часов до 06:00 часов в случаях, не препятствующих трудовой деятельности, а также в виде обязательной явки 4 раза в месяц в орган внутренних дел по месту жительства или пребывания для регистрации.

Решением городского суда заявление ФКУ ИК-3 УФСИН России по Оренбургской области удовлетворено частично.

Установлен административный надзор в отношении Т., осужденного приговором суда по  части 1 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 4 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с установлением административных ограничений в виде обязания являться для регистрации в орган внутренних дел по месту жительства или месту пребывания 2 раза в месяц, а также запрета покидать жилое и иное помещение, являющееся местом жительства, в ночное время суток с 22:00 часов до 06:00 часов, за исключением случаев, связанных с трудовой деятельностью.

Установлены вышеуказанные административные ограничения в отношении Т.  сроком на шесть лет.

Указано, что срок административного надзора исчислять со дня постановки Т. на учет в органе внутренних дел по месту жительства.

В удовлетворении остальной части заявления ФКУ ИК-3 УФСИН России по Оренбургской области отказано.

Т. разъяснено, что административный надзор может быть досрочно прекращен судом на основании заявления органа внутренних дел или поднадзорного лица либо его представителя по истечении не менее половины установленного судом срока административного надзора при условии, что поднадзорное лицо добросовестно соблюдает административные ограничения, выполняет обязанности, предусмотренные настоящим Федеральным законом, и положительно характеризуется по месту работы и (или) месту жительства или пребывания.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда решение суда изменено в части установления срока административного надзора, административные ограничения в отношении Т.  установлены сроком на четыре года. В остальной части  это же решение суда оставлено без изменения.

Изучив доводы кассационного представления прокурора, проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Суд первой инстанции, учитывая положения статей 3, 4, 5 Федерального закона от 06 апреля 2011 года № 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы», а также то, что Т. был осужден за совершение тяжкого преступления, срок погашения судимости за которое, установленный пунктом «г» части 3 статьи 86 Уголовного кодекса Российской Федерации, составляет шесть лет после отбытия наказания, установил административный надзор в отношении Т. сроком на шесть лет, подлежащим исчислению со дня его постановки на учет в органе внутренних дел по месту жительства.

Суд апелляционной инстанции, изменяя решение суда первой инстанции в части установления срока административного надзора, исходил из того, что определение продолжительности срока административного надзора в пределах, предусмотренных законом, и установление конкретных административных ограничений является правом суда, которое реализуется в соответствии с обстоятельствами дела, установленными в результате судебного разбирательства.

С учетом изложенного судебная коллегия, принимая во внимание данные о личности заявителя, отсутствие негативных сведений о его поведении после освобождения из мест лишения свободы, срок назначения наказания за содеянное (2 года 4 месяца), соразмерность административных мер применительно к сроку лишения свободы, посчитала возможным снизить срок административного надзора до четырех лет.

Прокурор в представлении указывал на неправильное применение судом апелляционной инстанции норм материального права в части снижения срока административного надзора, установленного в отношении Т.

Данные доводы прокурора заслуживают внимания.

Глава 26.2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Федеральный закон от 06 апреля 2011 года № 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы» устанавливают основания, порядок и процедуру административного надзора, а также круг лиц, в отношении которых устанавливается административный надзор.

Задачей административного надзора, в соответствии со  статьей 2 Федерального закона от 06 апреля 2011 года № 64-ФЗ, является предупреждение совершения поднадзорными лицами преступлений и других правонарушений, оказания на них индивидуального профилактического воздействия в целях защиты государственных и общественных интересов.

На основании части 2 статьи 3 Федерального закона от 06 апреля          2011 года № 64-ФЗ в отношении совершеннолетнего лица, освобождаемого или освобожденного из мест лишения свободы и имеющего непогашенную либо неснятую судимость за совершение преступления при опасном или особо опасном рецидиве преступлений, административный надзор устанавливается независимо от наличия оснований, предусмотренных частью 3 настоящей статьи.

Понятие рецидива и его виды установлены в Уголовном кодексе Российской Федерации, в соответствии со статьей 18 которого опасным признается рецидив: а) при совершении лицом тяжкого преступления, за которое оно осуждается к реальному лишению свободы, если ранее это лицо два или более раза было осуждено за умышленное преступление средней тяжести к лишению свободы, б) при совершении лицом тяжкого преступления, если ранее оно было осуждено за тяжкое или особо тяжкое преступление к реальному лишению свободы.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 5 Федерального закона от         06 апреля 2011 года № 64-ФЗ административный надзор устанавливается в отношении лиц, указанных в части 1 (пункт 3) и части 2 статьи 3 настоящего Федерального закона, на срок, определенный законодательством Российской Федерации для погашения судимости, за вычетом срока, истекшего после отбытия наказания.

Согласно приговору преступление Т. совершено при наличии в его действиях особо опасного рецидива преступлений.

Следовательно, он подпадает под категорию лиц, в отношении которых согласно пункту 2 части 1 статьи 5 Федерального закона от 06 апреля          2011 года № 64-ФЗ устанавливается административный надзор на срок, определенный законодательством Российской Федерации для погашения судимости, за вычетом срока, истекшего после отбытия наказания.

Преступление, совершенное Т., по своей категории отнесено к тяжким, судимость по которому в соответствии с пунктом «г» части 3 статьи 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции, действующей до 03 августа 2013 года, погашается по истечении шести лет после отбытия наказания.

Таким образом, административный надзор в отношении Т. после отбытия им наказания подлежал установлению на срок шесть лет.

В связи с этим суд первой инстанции правомерно удовлетворил требования заявителя об установлении в отношении Т.  административного надзора сроком на шесть лет.

Законом не предусмотрена возможность снижения срока, на который может быть установлен административный надзор, при рассмотрении заявления об установлении административного надзора в отношении лиц, указанных в части 2 статьи 3 Федерального закона от 06 апреля 2011 года       № 64-ФЗ, в том числе и с учетом данных о личности.

Поскольку судом апелляционной инстанции в части установления административных ограничений в отношении Т. сроком на четыре года допущена ошибка в применении норм материального права, для исправления которой не требуется установления новых обстоятельств дела, президиум Оренбургского областного суда принял новое судебное постановление, не передавая дело на новое рассмотрение, которым апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда в этой части отменил, оставив в силе в этой части решение городского суда.

                                             (постановление №44г-52 от 18 ноября 2013 года)

           

4. Неправильное применение судом апелляционной инстанции положений абзаца 1 пункта 10 статьи 12 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», с изменениями, внесенными Федеральным законом от 09 декабря 2010 года № 350-ФЗ, согласно которым при назначении ежемесячной страховой выплаты суммы заработка, из которого исчисляется размер ежемесячной страховой выплаты, полученные за период до дня проведения индексации размеров ежемесячных страховых выплат в соответствии с пунктом 11 настоящей статьи, увеличиваются с учетом соответствующих коэффициентов, установленных для индексации размера ежемесячной страховой выплаты, послужило основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

                                     

Х. обратился в суд с указанным выше иском к Государственному учреждению – Оренбургское региональное отделение ФСС Российской Федерации, ссылаясь на то, что с 1985 года он работал в ОАО «Криолит» и в связи с работой получил профессиональное заболевание. 22 марта 2007 года ему была установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере 30%. 05 апреля 2007 года он обратился к ответчику с заявлением о назначении ежемесячной страховой выплаты. Ответчиком был взят для расчета среднего заработка невыгодный для него период работы за последние 12 месяцев работы до установления процента утраты профессиональной трудоспособности, то есть до 22 марта 2007 года. При этом ответчик исключил из расчета ряд месяцев (с сентября 2005 года по ноябрь 2005 года, с мая 2006 года по июль 2006 года), и ему не был предложен наиболее выгодный для него вариант расчета среднего месячного заработка. Ежемесячная страховая выплата была определена в меньшем размере, чем полагалась по закону.

Истец просил взыскать с Государственного учреждения – Оренбургское региональное отделение ФСС Российской Федерации задолженность по ежемесячной страховой выплате в связи с профессиональным заболеванием за период с 14 декабря 2006 года по 01 декабря 2012 года, обязать Государственное учреждение – Оренбургское региональное отделение ФСС Российской Федерации выплачивать ему ежемесячную страховую выплату в связи с профессиональным заболеванием с 01 декабря 2012 года в большем размере с индексацией при последующем установлении коэффициентов индексации Правительством Российской Федерации.

Решением районного суда требования истца удовлетворены.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 20 июня 2013 года решение суда от             09 апреля 2013 года изменено в части определения суммы недоплаты по ежемесячным страховым выплатам, уменьшена сумма недоплаты по ежемесячным страховым выплатам, подлежащая взысканию с Государственного учреждения – Оренбургское региональное отделение ФСС Российской Федерации в пользу Х.

Это же решение суда изменено в части определения ежемесячной страховой выплаты.

Изучив доводы кассационной жалобы Х. и кассационного представления прокурора, проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Из материалов дела следует, что Х. является получателем ежемесячных страховых выплат в возмещение вреда здоровью, причиненного в результате получения им профессионального заболевания, которое выявлено у него       05 декабря 2006 года. 22 марта 2007 года истцу впервые  установлено 30% утраты профессиональной трудоспособности.

Обеспечение по обязательному социальному страхованию лиц, получивших повреждение здоровья вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний».

Согласно пунктам 1 и 3 статьи 12 Федерального закона от 24 июля      1998 года № 125-ФЗ размер ежемесячной страховой выплаты определяется как доля среднего месячного заработка застрахованного, исчисленная исходя из степени утраты его профессиональной трудоспособности, а средний месячный заработок застрахованного исчисляется путем деления общей суммы его заработка (с учетом премий, начисленных в расчетном периоде) за 12 месяцев повлекшей повреждение здоровья работы, предшествовавших месяцу, в котором с ним произошел несчастный случай на производстве, установлен диагноз профессионального заболевания или (по выбору застрахованного) установлена утрата (снижение) его профессиональной трудоспособности, на 12.

Исходя из положений пункта 3 статьи 12 Федерального закона от            24 июля 1998 года № 125-ФЗ в случаях, когда утрата пострадавшим трудоспособности в связи с повреждением здоровья наступила не сразу, а спустя некоторое время после несчастного случая либо установления диагноза профессионального заболевания, размер возмещения вреда может быть исчислен по выбору пострадавшего: исходя из его заработка за             12 месяцев, предшествовавших установлению утраты трудоспособности, или за 12 месяцев, предшествовавших несчастному случаю на производстве.

В случае профессионального заболевания среднемесячный заработок может определяться также и за 12 последних месяцев работы, предшествовавших прекращению работы, повлекшей такое заболевание.

Согласно статье 3 и пункту 2 статьи 12 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ (с учетом изменений, внесенных Федеральным законом от 8 декабря 2010 года № 348-ФЗ) при расчете размера утраченного заработка учитываются все виды выплат и иных вознаграждений (как по основному месту работы, так и по совместительству) в пользу застрахованного, выплаченных по трудовым договорам и гражданско-правовым договорам и включаемых в базу для начисления страховых взносов в соответствии со статьей 20.1 названного Закона. При этом объектом обложения страховыми взносами признаются выплаты и иные вознаграждения, выплачиваемые страхователями в пользу застрахованных в рамках трудовых отношений и гражданско-правовых договоров, если в соответствии с гражданско-правовым договором страхователь обязан уплачивать страховщику страховые взносы. Учитываются также пособия, выплаченные за период временной нетрудоспособности или отпуска по беременности и родам.

Согласно пункту 10 статьи 12 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ при назначении ежемесячной страховой выплаты суммы заработка, из которого исчисляется размер ежемесячной страховой выплаты, увеличиваются с учетом соответствующих коэффициентов, установленных для индексации размера ежемесячной страховой выплаты.

В связи с повышением стоимости жизни и изменениями в уровне оплаты труда суммы заработка, из которого исчисляется размер ежемесячной страховой выплаты, увеличиваются с учетом следующих коэффициентов:

за 1971 год и предшествующие периоды – 11,2; за 1972 год – 10,9; за 1973 год – 10,6; за 1974 год – 10,3; за 1975 год – 10,0; за 1976 год – 9,7; за 1977 год – 9,4; за 1978 год – 9,1; за 1979 год – 8,8; за 1980 год – 8,5; за 1981 год – 8,2; за 1982 год – 7,9; за 1983 год – 7,6; за 1984 год – 7,3; за 1985 год – 7,0; за 1986 год – 6,7; за 1987 год – 6,4; за 1988 год – 6,1; за 1989 год – 5,8; за 1990 год – 5,5; за 1991 год – 4,3.

Суммы заработка, из которого исчисляется размер ежемесячной страховой выплаты, дополнительно увеличиваются за период до 1 января  1991 года с учетом коэффициента 6, с 1 января 1991 года по 31 декабря      1991 года – с учетом коэффициента 3.

В связи с повышением стоимости жизни и изменениями в уровне оплаты труда при исчислении размера ежемесячной страховой выплаты суммы заработка, полученные за период с 1 января 1992 года по 31 января 1993 года, увеличиваются с учетом коэффициента 3.

Суммы заработка, из которого исчисляется размер ежемесячной страховой выплаты, полученные за период до 1 мая 2002 года, увеличиваются пропорционально повышению в централизованном порядке в период по          1 мая 2002 года включительно минимального размера оплаты труда.

В соответствии с пунктом 11 статьи 12 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ размер ежемесячной страховой выплаты подлежит увеличению в связи с инфляционными процессами. Коэффициент индексации и ее периодичность определяются Правительством Российской Федерации.      

Разрешая спор,  суды первой и апелляционной инстанций пришли к правильному выводу о том, что  у ответчика не было правовых оснований при подсчете среднемесячного заработка истца исключать из расчетного периода сентябрь, октябрь, ноябрь 2005 года, когда истец находился в ежегодном оплачиваемом отпуске, и заменять их на июль, август 2005 года – предшествующие полностью проработанные месяцы, а  также включать в расчетный период декабрь 2006 года, в котором было установлено истцу профессиональное заболевание.

Правильным  является также вывод о том, что Х. имеет право на получение ежемесячной страховой выплаты, исходя из заработка за последние двенадцать месяцев работы, предшествовавших прекращению работы, повлекшей профессиональное заболевание,  включающего в себя сумму заработка, отпускных и пособий по листкам временной нетрудоспособности, а также право на выбор наиболее выгодного варианта расчета ежемесячной страховой выплаты.

Разрешая вопрос об индексации среднего заработка  и размера ежемесячной страховой выплаты, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что индексация размера ежемесячной страховой выплаты должна  быть произведена  с 01 января 2008 года на коэффициент 1,085, а коэффициент индексации 1,075, установленный в 2007 году, не подлежит применению.

Однако судом апелляционной инстанции не были  учтены  положения абзаца 1 пункта 10 статьи 12 Федерального закона от 24 июля 1998 года                     № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», с изменениями, внесенными Федеральным законом от 09 декабря 2010 года № 350-ФЗ, согласно которым при назначении ежемесячной страховой выплаты суммы заработка, из которого исчисляется размер ежемесячной страховой выплаты, полученные за период до дня проведения индексации размеров ежемесячных страховых выплат в соответствии с пунктом 11 настоящей статьи, увеличиваются с учетом соответствующих коэффициентов, установленных для индексации размера ежемесячной страховой выплаты.

Статьей 2 Федерального закона от 09 декабря  2010 года № 350-ФЗ  установлено, что ежемесячные страховые выплаты, исчисленные и назначенные до дня вступления в силу названного закона без учета коэффициентов, установленных пунктом 10 статьи 12 Федерального закона от 24 июля  1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»                    (в редакции настоящего Федерального закона), подлежат перерасчету с                   1 января 2011 года с учетом указанных коэффициентов.

С  01 января 2006 года коэффициент индексации размера ежемесячной страховой выплаты по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний составил 1,085 (постановление Правительства Российской Федерации от        15 марта 2007 года № 163).

С 01 января 2007 года коэффициент индексации размера ежемесячной страховой выплаты по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний составил 1,075 (постановление Правительства Российской Федерации от        15 марта 2007 года № 163).

Таким образом, заработок истца за декабрь 2005 года подлежал индексации с 01 января 2006 года на коэффициент 1,085, а с 01 января                2007 года – на коэффициент 1,075, а заработок истца за период с января 2006 года по ноябрь 2006 года подлежал индексации с 01 января 2007 года на коэффициент 1,075.

Поскольку страховая выплата истцу назначена с 22 марта 2007 года,  в силу статьи 2 Федерального закона от 09 декабря 2010 года № 350-ФЗ она подлежала перерасчету с учетом указанных коэффициентов с 01 января              2011 года.

Учитывая, что при рассмотрении дела  судом апелляционной инстанции допущено нарушение  норм материального права, апелляционное определение судебной коллегии было отменено, а дело  направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

(постановление № 61 от 25 ноября 2013 года)    

 

5.  Вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для взыскания штрафа с ответчика в пользу истца в связи с несоблюдением в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя о возврате уплаченной за товар суммы признан правильным.                                                

 

С. обратилась в суд с исковым заявлением к  индивидуальному предпринимателю Е., в котором просила взыскать стоимость приобретенного товара, неустойку, компенсацию морального вреда.

Решением мирового судьи исковые требования С. удовлетворены частично.

Дополнительным решением мирового судьи с предпринимателя Е. в пользу С. взысканы судебные издержки за составление искового заявления.

С. обязана вернуть индивидуальному предпринимателю женскую куртку из натуральной кожи.

Апелляционным определением районного суда решение мирового судьи изменено, С. отказано в удовлетворении требования о взыскании штрафа. В остальной части указанное решение оставлено без изменения.

Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы С., президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Судами нижестоящих инстанций установлено, что 26 ноября 2012 года С. приобрела в магазине ответчика женскую куртку.

16 января 2013 года она обнаружила дефект: над карманом по шву разошлась кожа, а вывернув куртку наизнанку, увидела, что нарушена целостность ткани подкладки, ткань подкладки рукава расползлась по месту шва.

18 января 2013 года С. обратилась в магазин ответчика с претензией, в которой просила произвести ремонт куртки и уменьшить ее стоимость, указав, что по шву над карманом разошлась кожа.

28 января 2013 года С. при встрече с ответчиком отказалась от ремонта куртки в связи с тем, что не согласилась с доводами продавца о причине возникновения дефекта, выразила намерение на проведение экспертизы, от проведения которой  3 февраля  2013 года отказалась.

На основании заключения эксперта суд установил, что разрыв кожи в области кармана и повреждения лицевой поверхности кожи образовались в процессе эксплуатации изделия и являются эксплуатационными. На подкладе правого рукава обнаружены два разрыва саржи размером 76 мм и 22 мм. Разрыв подкладочной ткани образовался из-за осыпания необработанных краев деталей и небольшого захвата ткани в шов. Данные разрывы образовались в результате нарушения технологии пошива и сборки деталей кожи и являются производственными дефектами.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования в части возврата уплаченной по договору купли-продажи стоимости куртки, мировой судья, руководствуясь нормами Гражданского кодекса Российской Федерации и Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», оценив представленные доказательства, пришёл к выводу, что проданная куртка не соответствовала потребительским свойствам по качеству, поскольку имела скрытые дефекты изготовления.

Отказывая в удовлетворении исковых требований в части взыскания с ответчика неустойки, мировой судья исходил из того, что, несмотря на отказ ответчика в добровольном порядке удовлетворить требования истца о ремонте товара и уменьшении его стоимости, оснований для взыскания неустойки нет, так как истец добровольно 28 января 2013 года отказалась предоставить товар для ремонта, согласилась на проведение экспертизы.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации и        статье 15 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» мировой судья, учитывая степень нравственных и физических страданий истца, принцип разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании компенсации морального вреда.

Также с ответчика в пользу истца взысканы судебные расходы и госпошлина в доход государства.

С решением мирового судьи в указанных частях суд апелляционной инстанции согласился.

Отменяя решение мирового судьи в части взыскания штрафа, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что возврат уплаченной за товар суммы индивидуальным предпринимателем Е. не был произведен, так как до обращения в суд С. не предъявляла ответчику требования о возврате уплаченной за товар суммы.

В соответствии с частью 2 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов кассационных жалоб, представления. В интересах законности суд кассационной инстанции вправе выйти за пределы доводов кассационных жалобы, представления. При этом суд кассационной инстанции не вправе проверять законность судебных постановлений в той части, в которой они не обжалуются, а также законность судебных постановлений, которые не обжалуются.

В кассационной жалобе С. просит отменить апелляционное определение районного суда в части отказа в удовлетворении требований о взыскании штрафа, указывая, что судом апелляционной инстанции неверно применен пункт 6 статьи 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

            Президиум Оренбургского областного суда посчитал, что эти доводы кассационной жалобы не могут повлечь отмену обжалуемого судебного постановления в кассационном порядке по следующим основаниям.

Согласно пункту 6 статьи 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте                       46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от         28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду (пункт 6 статьи 13 Закона).

            В обоснование иска С. ссылалась на то, что в добровольном порядке ответчик ее требования по возврату денежной суммы не исполнил, в связи с чем она была вынуждена обратиться в суд. 

Данные доводы заявителя, а также доводы представителя истца в судебном заседании о том, что С. устно заявляла о расторжении договора, материалами дела не подтверждаются. Ответчик данное обстоятельство в ходе рассмотрения дела отрицал.

Таким образом, вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для взыскания штрафа с ответчика в пользу истца в связи с несоблюдением в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя о возврате уплаченной за товар суммы является правильным, поскольку соответствует требованиям закона и обстоятельствам дела.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения жалобы и отмены апелляционного определения районного суда в обжалуемой части президиум Оренбургского областного суда не установил.

 (постановление № 63 от 09 декабря 2013 года)

 

6. Неправильное применение судом апелляционной инстанции норм трудового законодательства, регулирующего порядок определения среднего заработка, явилось основанием для отмены в части апелляционного определения.

 

К. обратился в суд с иском к ГБУЗ «Домбаровский противотуберкулёзный диспансер» о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что он работал в должности участкового фтизиатра, был уволен с работы по пункту 5 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации – за неоднократное неисполнение без уважительных причин трудовых обязанностей.

Истец просил  признать незаконными приказы о привлечении его к дисциплинарной ответственности, восстановить его в должности врача – фтизиатра ГБУЗ «Домбаровский противотуберкулёзный диспансер», взыскать с ответчика в его пользу заработную плату за время вынужденного прогула и  компенсацию морального вреда.

Решением районного суда исковые требования К. удовлетворены частично. Признаны незаконными и отменены приказы «О наказании». С ГБУЗ «Домбаровский противотуберкулёзный диспансер» в пользу К. взыскана компенсация морального вреда.  В остальной части исковые требования К. оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда решение районного суда в части отказа в удовлетворении требований К. о восстановлении на работе и взыскании заработка за время вынужденного прогула отменено и в этой части вынесено новое решение, которым данные исковые требования К. удовлетворены.

К. восстановлен на работе в должности врача – фтизиатра ГБУЗ «Домбаровский противотуберкулёзный диспансер», с ГБУЗ «Орский противотуберкулёзный диспансер» в пользу К. взыскан средний заработок за время вынужденного прогула.

Решение суда в части размера компенсации морального вреда изменено, сумма компенсации морального вреда увеличена.

В остальной части решение районного суда оставлено без изменения.

Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

В соответствии с частью 2 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов кассационных жалоб, представления.

В кассационной жалобе К. приводит доводы о несогласии с апелляционным определением в части взыскания среднего заработка за время вынужденного прогула и выражает несогласие с размером взысканной судом апелляционной инстанции в его пользу компенсации морального вреда.

Оспариваемое заявителем апелляционное определение в части взыскания в его пользу компенсации морального вреда является законным и обоснованным, постановленным в соответствии с нормами процессуального и материального права, регламентирующими спорные правоотношения.

Вместе с тем в кассационной жалобе заявитель также указывал то, что судом неправильно был исчислен размер задолженности, подлежащей взысканию с работодателя за время вынужденного прогула, так как суд произвел расчет на основании сокращенной справки, представленной ответчиком, и не в соответствии с Положением об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года № 922.

Данные доводы заслуживают внимания.

В соответствии со статьей 139 Трудового кодекса Российской Федерации для всех случаев определения размера средней заработной платы (среднего заработка), предусмотренных настоящим Кодексом, устанавливается единый порядок ее исчисления. Для расчета средней заработной платы учитываются все предусмотренные системой оплаты труда виды выплат, применяемые у соответствующего работодателя независимо от источников этих выплат. При любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. Особенности порядка исчисления средней заработной платы, установленного настоящей статьей, определяются Правительством Российской Федерации с учетом мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений.

Пунктом 9 Положения об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от  24 декабря 2007 года  № 922 (ред. от 11 ноября 2009 года) (далее – Положение), предусмотрено, что при определении среднего заработка используется средний дневной заработок в следующих случаях: 1) для оплаты отпусков и выплаты компенсаций за неиспользованные отпуска; 2) для других случаев, предусмотренных Трудовым кодексом Российской Федерации, кроме случая определения среднего заработка работников, которым установлен суммированный учет рабочего времени.

Средний заработок работника определяется путем умножения среднего дневного заработка на количество дней (календарных, рабочих) в периоде, подлежащем оплате.

Этим же пунктом предусмотрено, что средний дневной заработок, кроме случаев определения среднего заработка для оплаты отпусков и выплаты компенсаций за неиспользованные отпуска, исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, включая премии и вознаграждения, учитываемые в соответствии с пунктом 15 настоящего Положения, на количество фактически отработанных в этот период дней.

В соответствии с п. п. 59 Положения об особенностях порядка исчисления средней заработной платы при исчислении среднего заработка из расчетного периода исключается время, а также начисленные за это время суммы, если:

а) за работником сохранялся средний заработок в соответствии с законодательством Российской Федерации, за исключением перерывов для кормления ребенка, предусмотренных трудовым законодательством Российской Федерации;

б) работник получал пособие по временной нетрудоспособности или пособие по беременности и родам;

в) работник не работал в связи с простоем по вине работодателя или по причинам, не зависящим от работодателя и работника;

г) работник не участвовал в забастовке, но в связи с этой забастовкой не имел возможности выполнять свою работу;

д) работнику предоставлялись дополнительные оплачиваемые выходные дни для ухода за детьми-инвалидами и инвалидами с детства;

е) работник в других случаях освобождался от работы с полным или частичным сохранением заработной платы или без оплаты в соответствии с законодательством Российской Федерации (п. 5).

В случае если работник не имел фактически начисленной заработной платы или фактически отработанных дней за расчетный период или за период, превышающий расчетный период, либо этот период состоял из времени, исключаемого из расчетного периода в соответствии с пунктом 5 настоящего Положения, средний заработок определяется исходя из суммы заработной платы, фактически начисленной за предшествующий период, равный расчетному (п. 6).

Из апелляционного определения следует, что судебная коллегия для расчета среднемесячного заработка за время вынужденного прогула взяла справку о заработке К. за период с октября 2011 года по август 2012 года, а затем разделила фактически полученную заработную плату истца на среднемесячное число календарных дней – 29,4  и  на фактически отработанные 10 месяцев. Однако в силу вышеназванной статьи 139 Трудового кодекса Российской Федерации и Положения об особенностях порядка исчисления средней заработной платы такое определение среднего заработка применяется для оплаты отпусков, исчисляемых в календарных днях. Следовательно, апелляционное определение в этой части нельзя признать законным.

Поскольку судом апелляционной инстанции были существенно нарушены нормы материального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов ответчика, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда в указанной части было отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение.

(постановление № 62 от 09 декабря 2013 года)

 

7. Неправильное применение судами нижестоящих инстанций норм материального права, регулирующих условия и порядок осуществления обязательного государственного страхования жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, послужило поводом для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.

 

А. обратился в суд с иском к ОАО «Росгосстрах» о взыскании страхового возмещения, указав в его обоснование, что проходил службу в должности заместителя начальника отдела ГИБДД УВД по муниципальному образованию «Город Орск» – начальника отделения технического надзора. Приказом УМВД России по Оренбургской области от 11 октября 2011 года он был уволен со службы на основании пункта «з» статьи 58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации.

20 июля 2012 года ему впервые установлена 2 группа инвалидности вследствие заболевания, полученного в период прохождения военной службы.

Для получения страхового возмещения он представил все необходимые документы в УМВД России по г. Орску, которое направило их в                        ОАО «Росгосстрах». 12 октября 2012 года страховая компания выплатила ему страховое возмещение не в полном размере. Согласно статье 5 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ страховая сумма, выплачиваемая в размерах, установленных на день выплаты страховой суммы, в случае установления застрахованному лицу инвалидности до истечения одного года после увольнения со службы вследствие заболевания, полученного в период прохождения службы, установлена инвалиду 2 группы в размере         1 000 000 рублей, следовательно, ему недоплачено страховое возмещение. Истец просил суд взыскать с ОАО «Росгосстрах» недополученную страховую выплату, судебные расходы по оплате юридических услуг по составлению искового заявления.

В ходе рассмотрения дела истец увеличил исковые требования, наряду с ранее заявленными требованиями просил взыскать штраф за просрочку выплаты страхового возмещения.

Решением районного суда исковые требования А. удовлетворены частично. Взысканы с ОАО «Росгосстрах» в пользу А. недоплаченное страховое возмещение и судебные расходы. В удовлетворении остальной части исковых требований А. отказано. Взыскана с ОАО «Росгосстрах» в доход бюджета муниципального образования «Город Орск» государственная пошлина.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда решение районного суда отменено в части взыскания с ОАО «Росгосстрах» в пользу А. страхового возмещения и судебных расходов, а также в части взыскания с ОАО «Росгосстрах» в доход бюджета муниципального образования «Город Орск» государственной пошлины, вынесено в этой части новое решение, которым в удовлетворении исковых требований А. отказано. В остальной части это же решение суда оставлено без изменения.

Изучив доводы кассационной жалобы, проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Условия и порядок осуществления обязательного государственного страхования жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы определены Федеральным законом от 28 марта    1998 года № 52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы».

В соответствии с абзацем 3 части 1 статьи 4 вышеназванного Федерального закона страховым случаем при осуществлении обязательного государственного страхования является установление застрахованному лицу инвалидности в период прохождения военной службы, службы, военных сборов либо до истечения одного года после увольнения с военной службы, со службы, после отчисления с военных сборов или окончания военных сборов вследствие увечья (ранения, травмы, контузии) или заболевания, полученных в период прохождения военной службы, службы, военных сборов.

Положения пунктов 1 и 2 статьи 5 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ (в редакции Федерального закона от 11 июня 2008 года № 86-ФЗ), действовавшие до 1 января 2012 года, предусматривали, что размер страховых сумм, выплачиваемых при наступлении страховых случаев, определялся исходя из группы инвалидности и месячного оклада в соответствии с занимаемой воинской должностью (штатной должностью) и месячного оклада в соответствии с присвоенным воинским званием (специальным званием), составляющих оклад месячного денежного содержания.

Федеральным законом от 8 ноября 2011 года № 309-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» и Федерального закона «О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» были внесены изменения в статью 5 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ, которые вступили в силу с 1 января 2012 года. Согласно этим изменениям размеры страховых сумм, выплачиваемых при наступлении страховых случаев, установлены в фиксированном размере в зависимости от группы инвалидности, а именно: при установлении застрахованному лицу 2 группы инвалидности ему выплачивается страховая выплата в сумме 1 000 000 рублей.

В силу пункта 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

Из содержания приведенных норм следует, что положения статьи 5 в редакции Федерального закона от 8 ноября 2011 года № 309-ФЗ, устанавливающие фиксированные страховые выплаты, распространяются на страховые случаи, наступившие с 1 января 2012 года.

Из материалов дела следует, что А. проходил службу в должности заместителя начальника отдела ГИБДД УВД по муниципальному образованию «Город Орск» – начальника отделения технического надзора.

Приказом УМВД России по Оренбургской области от 11 октября 2011 года № 170л/с А. был уволен из органов внутренних дел по пункту «з» статьи 58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации (по ограниченному состоянию здоровья).

20 июля 2012 года А. установлена 2 группа инвалидности вследствие заболевания, которое получено в период прохождения военной службы, на срок до 1 августа 2013 года.

12 октября 2012 года ОАО «Росгосстрах» произвело А. выплату в размере, соответствующем 50 размерам окладов денежного содержания. 

28 февраля 2011 года между МВД Российской Федерации и  ОАО  «Росгосстрах» заключен Государственный контракт № 31/23ГК, предметом которого является страхование в 2011 году жизни и здоровья военнослужащих внутренних войск МВД России, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, содержащихся за счет средств федерального бюджета, начиная с 1 января 2011 года.

В соответствии с пунктом 3.1.2 контракта страховым случаем при осуществлении обязательного государственного страхования является в том числе установление застрахованному лицу инвалидности в период прохождения военной службы, службы, военных сборов либо до истечения одного года после увольнения с военной службы, со службы, после отчисления с военных сборов или окончания военных сборов вследствие увечья (ранения, травмы, контузии) или заболевания, полученных в период прохождения военной службы, службы, военных сборов.

Осуществление страховых выплат уволенным лицам при наступлении страховых случаев в течение года после увольнения производится страховщиком, у которого эти лица были застрахованы на момент увольнения (пункт 3.1.5 контракта).

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что страховой случай у А. наступил после 1 января 2012 года, а поэтому размер страховой выплаты должен определяться в соответствии с положениями абзаца 3 пункта 2 статьи 5 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ в редакции Федерального закона от 8 ноября  2011 года № 309-ФЗ, введенной в действие с 1 января 2012 года.

Принимая во внимание ранее выплаченную ответчиком в пользу истца страховую сумму, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что с ОАО «Росгосстрах» подлежит взысканию в пользу истца недоплаченная страховая сумма.

Отказывая в удовлетворении требований истца в части взыскания с ОАО «Росгосстрах» штрафа в размере 1 % от недоплаченной страховой суммы за каждый день просрочки за период с 12 октября 2012 года по 22 января 2013 года, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что имеет место спор о праве на страховую выплату, а штраф (неустойка, пеня) может быть взыскан со страховой компании только с момента неисполнения вступившего в законную силу решения суда о взыскании страхового возмещения.

Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая истцу в удовлетворении требований о взыскании недоплаченного страхового возмещения, суд апелляционной инстанции исходил из того, что действие Государственного контракта № 31/23ГК от 28 февраля 2011 года началось до внесения в статью 5 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ вышеуказанных изменений, поэтому право на получение названной страховой выплаты в фиксированном размере в соответствии со статьей 5 в редакции Федерального закона от 8 ноября 2011 года № 309-ФЗ, действующей с 1 января 2012 года, у истца не возникло.

Между тем указанный вывод суда апелляционной инстанции не соответствует закону, поскольку в силу пункта 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации положения статьи 5 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ в редакции Федерального закона от 8 ноября 2011 года № 309-ФЗ, устанавливающие фиксированные страховые выплаты, применяются к отношениям, возникшим после введения в действие названного закона, и распространяются на страховые случаи, наступившие с 1 января 2012 года.

Поэтому апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда президиум Оренбургского областного отменил, а решение районного суда в части взыскания с ОАО «Росгосстрах» в пользу истца недоплаченной страховой суммы, судебных расходов и взыскания с ОАО «Росгосстрах» в доход бюджета муниципального образования «Город Орск» государственной пошлины оставил без изменения.

В соответствии с пунктом 4 статьи 11 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ выплата страховых сумм производится страховщиком в            15-дневный срок со дня получения документов, необходимых для принятия решения об указанной выплате. В случае необоснованной задержки страховщиком выплаты страховых сумм страховщик из собственных средств выплачивает застрахованному лицу (выгодоприобретателю) штраф в размере     1 % страховой суммы за каждый день просрочки.

В соответствии с пунктом 8.6 Государственного контракта № 31/23ГК от 28 февраля 2011 года срок осуществления страховой выплаты не более 15 дней со дня предоставления страховщику всех необходимых документов.

Согласно пункту 8.7 контракта в случае необоснованной задержки страховщиком выплаты страховых сумм страховщик из собственных средств выплачивает застрахованному лицу (выгодоприобретателю) штраф в размере 1 % страховой суммы за каждый день просрочки. 

Как следует из материалов дела, страховая компания все необходимые для выплаты документы, направленные истцом через УМВД России по г. Орску, получила 7 сентября 2012 года, однако выплату в полном объеме в установленный законом срок не произвела. 

При таких обстоятельствах выводы судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о взыскании с ОАО «Росгосстрах» штрафа не соответствуют закону.

Принимая во внимание, что для исправления допущенных судами первой и апелляционной инстанций ошибок в применении норм материального права не требуется установления новых обстоятельств дела, президиум принял новое судебное постановление, не передавая дело на новое рассмотрение, которым взыскал с ответчика в пользу истца штраф.

(постановление № 64 от 16 декабря 2013 года)

 

Вопросы применения норм процессуального права

 

1. Выводы мирового судьи об отказе в принятии заявления ИФНС России по Ленинскому району г. Оренбурга по тем основаниям, что взыскателем не представлены документы, подтверждающие заявленное требование, а также что из заявления и представленных документов усматривается наличие спора о праве, признаны незаконными.

 

ИФНС России по Ленинскому району г. Оренбурга обратилась к мировому судье с заявлением о выдаче судебного приказа, ссылаясь на то, что должник Б. в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации является плательщиком транспортного налога, земельного налога и налога на имущество физических лиц, которые своевременно им не были уплачены. На сумму неуплаченных налогов в соответствии со статьей 75 Налогового кодекса Российской Федерации начисляется пеня за каждый календарный день просрочки исполнения обязанности по уплате налога. В соответствии со статьями 69 и 70 Налогового кодекса Российской Федерации Б. направлено требование об уплате налогов и пени, которое в добровольном порядке должником не исполнено.

ИФНС России по Ленинскому району г. Оренбурга просила выдать судебный приказ о взыскании с должника Б. задолженности за                    2010 – 2011 годы по налогу на транспорт и пени, задолженности по налогу на имущество и пени.

Определением мирового судьи в принятии вышеназванного заявления о выдаче судебного приказа отказано.

Определением районного суда определение мирового судьи оставлено без изменения.

Проверив материал, изучив доводы кассационной жалобы, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

В соответствии со статьей 122 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебный приказ выдается, если  заявлено требование о взыскании с граждан недоимок по налогам, сборам и другим обязательным платежам.

В силу пункта 5 части 2 статьи 124 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в заявлении о вынесении судебного приказа должны быть указаны доказательства, подтверждающие обоснованность требования взыскателя.

Согласно пунктам 3 и 4 части 1 статьи 125 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья отказывает в принятии заявления о вынесении судебного приказа в случае, если не представлены документы, подтверждающие заявленное требование; из заявления и представленных документов усматривается наличие спора о праве.

Мировой судья отказал в принятии заявления ИФНС России по Ленинскому району г. Оренбурга по тем основаниям, что взыскателем не представлены документы, подтверждающие заявленное требование, а именно документы, подтверждающие право собственности на объекты налогообложения, и расчет взыскиваемых недоимок по налогам и пени, а также из заявления и представленных документов усматривается наличие спора о праве.

Суд апелляционной инстанции, оставляя определение мирового судьи без изменения, согласился с данным выводом мирового судьи.

Данные выводы сделаны на основании неправильного применения норм материального и процессуального права.

Как следует из представленного материала, ИФНС России по Ленинскому району г. Оренбурга, обращаясь к мировому судье с заявлением о выдаче судебного приказа о взыскании с Б. недоимки по транспортному налогу, налогу на имущество физических лиц и пени, в подтверждение заявленных требований представила следующие документы: требование об уплате налога, пени, штрафа, налоговое уведомление и реестры заказных писем об их отправке должнику.  

Расчет требуемых сумм недоимок и пени приведен в налоговом уведомлении, приложенном к заявлению.

Что касается документов, подтверждающих право собственности на объекты налогообложения, то мировым судьей не было учтено, что в соответствии с пунктом 4 статьи 85 Налогового кодекса Российской Федерации органы, осуществляющие кадастровый учет, ведение государственного кадастра недвижимости и государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, органы, осуществляющие регистрацию транспортных средств, обязаны сообщать сведения о расположенном на подведомственной им территории недвижимом имуществе, о транспортных средствах, зарегистрированных в этих органах (правах и сделках, зарегистрированных в этих органах), и об их владельцах в налоговые органы по месту своего нахождения в течение 10 дней со дня соответствующей регистрации, а также ежегодно до 1 марта представлять указанные сведения по состоянию на 1 января текущего года.

В силу пункта 11 статьи 85 Налогового кодекса Российской Федерации органы, указанные в пункте 4 настоящей статьи Кодекса, представляют соответствующие сведения в налоговые органы в электронном виде.

На основании указанных сведений налоговый орган направил налогоплательщику налоговое уведомление, в котором содержатся все необходимые данные относительно  объекта налогообложения.

Таким образом, ИФНС России по Ленинскому району г. Оренбурга представила все необходимые документы, подтверждающие заявленное требование.

Отказывая в принятии заявления налогового органа со ссылкой на наличие спора о праве, мировой судья не указал, какой конкретно спор о праве имеется в данном случае, и не учел, что Федеральным законом от         29 ноября 2010 года №324-ФЗ в статью 48 Налогового кодекса Российской Федерации внесены изменения, которыми установлен порядок обращения налогового органа в суд.

Согласно пункту 3 статьи 48 Налогового кодекса Российской Федерации рассмотрение дел о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества физического лица производится в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации.

 Требование о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества физического лица может быть предъявлено налоговым органом (таможенным органом) в порядке искового производства не позднее шести месяцев со дня вынесения судом определения об отмене судебного приказа.

Согласно действующему гражданскому процессуальному законодательству приказное производство является упрощенной формой судопроизводства в отличие от искового производства.

Требования о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества физического лица зачастую носят бесспорный характер.

 Таким образом, пункт 3 статьи 48 Налогового кодекса Российской Федерации устанавливает, в том числе и для повышения эффективности и ускорения судопроизводства, специальный порядок обращения в суд налогового органа, согласно которому требование о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества физического лица предъявляется налоговым органом в порядке приказного производства. В порядке искового производства такие требования могут быть предъявлены налоговым органом только со дня вынесения судом определения об отмене судебного приказа и не позднее шести месяцев от этой даты.

Сведений о том, что по возникшему спору был вынесен и впоследствии отменен судебный приказ, в материале не имеется.

Из представленного материала также не следует, что на момент подачи заявления налоговым органом должник был не согласен с предъявленными требованиями.

При таких обстоятельствах президиум Оренбургского областного суда обжалуемые судебные постановления отменил, а заявление ИФНС России по Ленинскому району г. Оренбурга о вынесении судебного приказа  направил мировому судье для рассмотрения по существу.

 (постановление № 44г-57 от  09 декабря 2013 года)

 

Обзор судебной практики президиума за 3 квартал 2013 г.

Утвержден

на заседании президиума

Оренбургского областного суда

«3» февраля 2014 года

 

 

ОБЗОР

судебной практики

президиума Оренбургского областного суда

по гражданским делам

за третий квартал 2013 года

 

Вопросы применения норм материального права

 

1. Согласие потерпевшего на переход права требования к должнику в размере капитализированных платежей к Российской Федерации и, как следствие, последующее получение периодических платежей в возмещение вреда здоровью за счет средств казны Российской Федерации является необходимым в тех случаях, когда потерпевший имеет возможность реализовать свое право на получение в процессе процедуры банкротства (ликвидации) должника единовременно всей суммы капитализированных платежей.

 

Щ. обратился в суд с иском к  Министерству финансов Российской Федерации,  указав, что 11 июля 1980 года в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего по вине Абдулинского ДРСУ, он получил увечье – тяжелую закрытую черепно-мозговую травму, в связи с которым ему была установлена инвалидность 2 группы бессрочно, утрата профессиональной трудоспособности от несчастного случая составила  90% .

Решением районного суда с Абдулинского ДРСУ, которое являлось филиалом ГУП «Оренбургавтодор», в его пользу  взысканы ежемесячные выплаты в возмещение вреда здоровью пожизненно.

Решением Арбитражного суда Оренбургской области  ГУП «Оренбургавтодор» признано банкротом с открытием конкурсного производства. Ему была произведена капитализация повременных платежей за причинение вреда здоровью,  и он с 2005 года включен в первую очередь реестра требований кредиторов с расчетной суммой капитализированных платежей.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области конкурсное производство в отношении ГУП «Оренбургавтодор» завершено, предприятие ликвидировано. Сумма капитализированных платежей не выплачена.

Полагая, что обязательства по выплате капитализированных платежей перешли к Российской Федерации, истец просил суд взыскать с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Оренбургской области за счет средств казны Российской Федерации капитализированные платежи.

Решением районного суда исковые требования Щ. удовлетворены.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам  Оренбургского  областного суда  решение районного суда отменено, вынесено новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

Изучив доводы кассационной жалобы Щ., проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

В силу пункта 2 статьи 1093 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае ликвидации юридического лица, признанного в установленном порядке ответственным за вред, причиненный жизни или здоровью, соответствующие платежи должны быть капитализированы для выплаты их потерпевшему по правилам, установленным законом или иными правовыми актами. Законом или иными правовыми актами могут быть установлены и другие случаи, при которых может быть произведена капитализация платежей.

Согласно пункту 1 статьи 135 Федерального закона от 26 октября        2002 года №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» определение размера требований граждан, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, осуществляется путем капитализации соответствующих повременных платежей, установленных на дату принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства и подлежащих выплате гражданам до достижения ими возраста семидесяти лет, но не менее чем за десять лет. Порядок и условия капитализации соответствующих повременных платежей определяются Правительством Российской Федерации.

Пункт 3 указанной нормы предусматривает, что с согласия гражданина его право требования к должнику в сумме капитализированных повременных платежей переходит к Российской Федерации. Указанное требование в случае перехода его к Российской Федерации также удовлетворяется в первую очередь. В этом случае обязательства должника перед гражданином по выплате капитализированных повременных платежей переходят к Российской Федерации и исполняются Российской Федерацией в соответствии с Федеральным законом в порядке, определенном Правительством Российской Федерации (пункт 3 статьи 135 вышеназванного Федерального закона).

Отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, судебная коллегия исходила из того, что истцом не было дано согласие на передачу Российской Федерации права требования к должнику в размере капитализированных платежей.

При этом суд апелляционной инстанции указал, что обстоятельства, касающиеся нарушения перехода права по выплате повременных платежей к Российской Федерации, в суде первой инстанции не выяснялись.

Согласно позиции, закрепленной в пункте 40 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при рассмотрении дел, связанных с капитализацией платежей при банкротстве (ликвидации) юридического лица, признанного в установленном порядке ответственным за вред, причиненный жизни или здоровью потерпевшего (не являющегося застрахованным или иным лицом, имеющим право на страховые выплаты), следует выяснять, имело ли место согласие потерпевшего на передачу Российской Федерации права требования к должнику в размере капитализированных платежей (пункт 3 статьи 135 Федерального закона от 26 октября 2002 года №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»).

В то же время с выводами судебной коллегии об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца только лишь по причине отсутствия его согласия на передачу Российской Федерации права требования капитализированных платежей к должнику, существование которого в качестве юридического лица прекращено, согласиться нельзя.

Согласие потерпевшего на переход права требования к должнику в размере капитализированных платежей к Российской Федерации и, как следствие, последующее получение периодических платежей в возмещение вреда здоровью за счет средств казны Российской Федерации является необходимым в тех случаях, когда потерпевший имеет возможность реализовать свое право на получение в процессе процедуры банкротства (ликвидации) должника единовременно всей суммы капитализированных платежей.

Из материалов дела следует, что конкурсная масса ГУП «Оренбургавтодор» не позволяла истцу реализовать свое право на получение от должника единовременно всей суммы капитализированных платежей, а значит, реализовать свое право на возмещение вреда здоровью.

В соответствии с информационным письмом  Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 апреля 2010 года №136 арбитражным судам следует иметь в виду, что в ходе конкурсного производства (вплоть до его завершения) арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, обязан разъяснять всем гражданам, перед которыми должник несет ответственность за вред, причиненный жизни или здоровью, и которые не являются застрахованными или иными лицами, имеющими право на страховые выплаты, положения пункта 3 статьи 135 Закона о банкротстве о наличии у них права дать согласие на переход к Российской Федерации своего права требования к должнику и о последствиях данного согласия в виде перехода обязанности по выплате повременных платежей к Российской Федерации.

Доказательства, подтверждающие разъяснение арбитражным судом в ходе рассмотрения дела о банкротстве ГУП «Оренбургавтодор» потерпевшему Щ. права дать согласие на переход к Российской Федерации права требования к должнику, отсутствуют. Письмо, адресованное Щ. за подписью председателя судебного состава Арбитражного суда Оренбургской области, вопреки выводам судебной коллегии, не свидетельствует о разъяснении ему указанного права и о его отказе от перехода права требования к Российской Федерации.

Таким образом, капитализированные платежи Щ. не получены, при этом порядок перехода права требования к Российской Федерации нарушен не по его вине.

С учетом изложенного, в целях исправления допущенной судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела ошибки в применении норм материального права президиум Оренбургского областного отменил апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда, направив дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию Оренбургского областного суда.

(постановление № 32 от 22 июля 2013 года)

 

2. Выяснение вопроса о том, когда заемщик прекратил надлежащее исполнение обязательств по возврату кредита и предъявлен ли иск к поручителю в пределах срока, определяемого по правилам, предусмотренным в пункте 4 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации, прерывался ли этот срок в связи с подачей кредитором заявления о выдаче судебного приказа, имеет существенное значение для правильного разрешения требований кредитора, предъявленных к поручителю.

 

ОАО КБ «Оренбург» обратилось в суд с вышеназванным  иском к К., Ш., указав, что между ОАО КБ «Оренбург» и К. был заключен кредитный договор, в соответствии с которым банк обязался предоставить кредит со сроком погашения 10 ноября 2013 года с взиманием 18% годовых. В соответствии  с пунктом 3.2 кредитного договора заемщик не позднее даты очередного платежа обязан обеспечить наличие денежных средств на своем счете в сумме не менее суммы очередного платежа. Однако К. свои обязательства по договору не выполняет. Банком направлялись письма клиенту о возникшей просроченной задолженности. Обеспечением исполнения обязательств по кредитному договору является договор поручительства, заключенный с Ш.

Истец просил суд взыскать с ответчиков солидарно задолженность по кредитному договору.

Решением районного суда исковые требования ОАО КБ «Оренбург» удовлетворены.

Взыскана солидарно с К. и Ш. в пользу ОАО КБ «Оренбург»  задолженность по кредитному договору и расходы по уплате государственной пошлины.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда решение суда оставлено без изменения.

Ш. в кассационной жалобе оспаривает состоявшиеся по делу судебные постановления в части взыскания с нее задолженности по кредитному договору ссылаясь в кассационной жалобе на пункт 4 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации и указывая на то, что установленное договором условие о действии поручительства до момента полного исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору не может считаться условием о сроке, поскольку не соответствует требованиям статьи 190 Гражданского кодекса Российской  Федерации. В  связи  с тем, что договор поручительства не содержит условий относительно срока действия договора, кредитор имел право обратиться с иском к ней как к поручителю до марта 2010 года, а  поскольку после этой даты отношения поручительства между ней и банком  были  прекращены  вследствие прекращения поручительства, считает, что оснований для взыскания с нее суммы долга с процентами  как с поручителя у суда не имелось.

Данные доводы заявителя президиум Оренбургского областного суда посчитал заслуживающими внимания.

В силу пункта 4 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю.

По смыслу вышеприведенной нормы договор поручительства является срочным договором, поэтому поручительство дается на определенный срок. Если кредитор не предъявит иск к поручителю в течение года с момента наступления срока исполнения обеспеченного обязательства, поручительство считается прекращенным.

Вместе с тем договор поручительства нельзя считать прекращенным в той части, которая касается ответственности поручителя за невыполнение кредитного договора по погашению кредита до истечения одного года с момента возникновения права требования исполнения соответствующей части обязательства. 

В соответствии со статьей 190 Гражданского кодекса Российской Федерации установленный законом, иными правовыми актами, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами. Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить.

В обжалуемом судебном решении суд указал, что заключенный с Ш. договор поручительства от 10 января 2008 года содержит условие о сроке поручительства  – до 10 ноября 2013 года, который на момент рассмотрения настоящего дела не истек.

Однако эти выводы суда первой инстанции не соответствуют условиям  договора поручительства, поскольку в разделе 3 «Срок действия поручительства» договора поручительства каких-либо четких и определенных положений относительно срока действия договора поручительства не содержится.

Что касается содержащегося в пункте 1.1 договора поручительства  условия о том, что поручитель обязуется перед банком отвечать полностью за исполнение заемщиком обязательств по кредитному договору от 10 ноября 2008 года  –  по возврату суммы долга не позднее 10 ноября 2013 года, то оно также не является условием о сроке, на которое дано поручительство, и не свидетельствует о том, что поручительство дано на тот же срок.

При таких обстоятельствах срок поручительства, на который оно дано, договором поручительства не установлен.

Как следует из материалов дела, по условиям кредитного договора возврат основной суммы долга заемщиком должен был осуществляться ежемесячно равными долями в соответствии с графиком, проценты за пользование кредитом должны были уплачиваться одновременно с уплатой платежей в счет погашения основного долга. Из этого следует, что указанным договором предусмотрено исполнение обязательства по частям (статья 311 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В адресованных заемщику и поручителю уведомлениях о досрочном истребовании задолженности кредитор указывает на наличие задолженности по кредиту на 31 августа 2009 года и на 17 декабря 2009 года, однако не указывает конкретно, когда заемщик прекратил надлежащим образом исполнять свои обязательства.

Суд в решении указал, что заемщик прекратил исполнять обязательства  по погашению кредита и уплате процентов с 29 декабря 2009 года, однако данное обстоятельство материалами дела не доказано.

Согласно имеющейся в материалах дела выписке по счету клиента К. ненадлежащее исполнение обязательств по кредитному договору имело место уже с февраля 2009 года.

Выяснение вопроса о том, когда заемщик прекратил надлежащее исполнение обязательств по возврату кредита и предъявлен ли иск к поручителю в пределах срока, определяемого по правилам, предусмотренным в пункте 4 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации, прерывался ли этот срок в связи с подачей кредитором заявления о выдаче судебного приказа, имеет существенное значение для правильного разрешения требований кредитора, предъявленных к поручителю.

Однако это судами первой и апелляционной инстанций при разрешении спора учтено не было.

В целях исправления судебной ошибки, допущенной при рассмотрении дела судами первой и апелляционной инстанций, в применении норм материального права, которая повлекла вынесение незаконных судебных постановлений, президиум Оренбургского областного суда решение районного суда и  апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда в части удовлетворения исковых требований ОАО КБ «Оренбург» к Ш. о взыскании задолженности по кредитному договору и расходов по уплате государственной пошлины отменил, а дело, ввиду невозможности устранения допущенных нарушений в рамках кассационного производства, направил на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

            (постановление № 44г-41 от 15 июля 2013 года)

 

3. Если судом будет установлено, что страховщик отказал в страховой выплате или выплатил страховое возмещение в неполном объеме, неустойка подлежит начислению со дня, когда страховщик незаконно отказал в выплате или выплатил страховое возмещение в неполном объеме.

М. обратилась с иском к ООО «Росгосстрах», указав, что произошло дорожно-транспортное происшествие с участием принадлежащего ей автомобиля и автомобиля под управлением водителя К. Виновным в совершении дорожно-транспортного происшествия признан К., гражданская ответственность которого застрахована в ООО «Росгосстрах». Страховая компания отказала в выплате страхового возмещения, однако на основании решения районного суда от 15 июня 2012 года с ответчика в ее пользу взыскана стоимость восстановительного ремонта автомобиля и расходы по составлению отчета. Истец просил суд взыскать в ее пользу с    ООО «Росгосстрах» неустойку за период с 07 ноября 2011 года по 27 июля 2012 года, расходы по оплате услуг представителя, расходы на составление доверенности, расходы по уплате госпошлины.

Решением мирового судьи в удовлетворении вышеназванных исковых требований М. отказано.

Апелляционным определением районного суда решение мирового судьи оставлено без изменения.

Проверив доводы кассационной жалобы М. и материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Из материалов дела следует, что 06 октября 2011 года М. обратилась в ООО «Росгосстрах» с заявлением о выплате страхового возмещения в связи с наступлением страхового случая.

В письме от 27 октября 2011 года ООО «Росгосстрах» сообщило об отказе М. в выплате страхового возмещения по тем основаниям, что она, являясь потерпевшей, не воспользовалась правом на обращение в страховую компанию по процедуре, установленной законодательством об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств, и не выполнила обязанности, предусмотренные пунктом 45 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

Решением районного суда от 15 июня 2012 года с ООО «Росгосстрах» в пользу М. взыскано страховое возмещение и расходы за проведение оценки.

Истец на основании статьи 13 Федерального закона от 25 апреля    2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности  владельцев транспортных средств»  просил взыскать с ООО «Росгосстрах» неустойку за период с 07 ноября 2011 года по 27 июля 2012 года. 

Разрешая требования о взыскании неустойки за просрочку выплаты страхового возмещения, мировой судья исходил из положений пункта             2 статьи 13 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об  обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», согласно которому страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате и предусмотренные правилами  обязательного страхования приложенные к нему документы в течение           30 дней со дня получения. В течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ о такой выплате. При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной статьей 7 настоящего Федерального закона страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему.

Установив изложенные в обжалуемом судебном акте обстоятельства дела и учитывая, что ООО «Росгосстрах» были соблюдены требования пункта 2 статьи 13 Федерального закона от 25 апреля 2002 года  № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» по направлению страхователю мотивированного отказа в выплате страхового возмещения в установленный срок, мировой судья сделал вывод об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о взыскании с ООО «Росгосстрах» неустойки.

Между тем данные выводы мирового судьи и суда апелляционной инстанции, согласившегося с ними, основаны на неправильном толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения сторон.

Согласно статье 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Исходя из части 2 статьи 13 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате и предусмотренные правилами обязательного страхования приложенные к нему документы в течение           30 дней со дня их получения. В течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате. При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной статьей 7 данного Федерального закона страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему.

В силу пункта 1 статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения.

Таким образом, если судом будет установлено, что страховщик отказал в страховой выплате или выплатил страховое возмещение в неполном объеме, неустойка подлежит начислению со дня, когда страховщик незаконно отказал в выплате или выплатил страховое возмещение в неполном объеме.

Вступившим в законную силу решением районного суда от 15 июня 2012 года, принятым по спору между теми же сторонами, установлено, что отказ ответчика в выплате страхового возмещения М. является незаконным.

Следовательно, неустойка подлежала начислению со дня, когда страховщик незаконно отказал в страховой выплате, до дня фактической выплаты страхового возмещения.

(постановление № 44г-43 от 05 августа 2013 года)

 

4. Неправильное применение судебными инстанциями норм материального права о неосновательном обогащении повлекло отмену судебных постановлений в кассационном порядке.    

 

Т. обратилась с иском к У., указав в его обоснование, что по договору от 16 сентября 2008 года она передала У. аванс за приобретаемый у него жилой дом. Ответчик обязался оформить документы на дом до октября 2009 года, однако позже выяснилось, что ответчик собственником дома не является.

Решением районного суда в удовлетворении иска о признании за Т. права собственности на приобретенное домовладение было отказано.

Решением мирового судьи с У. были взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами по 20 июля 2010 года. Однако с 21 июля 2010 года У. продолжает пользоваться чужими денежными средствами.

Истец просила взыскать с У. проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 21 июля 2010 года по 21 января 2013 года и судебные расходы, состоящие из уплаты государственной пошлины  и оказания юридической помощи.

Решением мирового судьи, оставленным без изменения апелляционным определением районного суда, в удовлетворении вышеназванных исковых требований Т. отказано.

Проверив доводы кассационной жалобы Т. и материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

            На сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (статья 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств (пункт 2 статьи 1107 Кодекса).

            В соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется существующей в месте жительства кредитора, а если кредитором является юридическое лицо – в месте его нахождения учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части. При взыскании долга в судебном порядке суд может удовлетворить требование кредитора, исходя из учетной ставки банковского процента на день предъявления иска или на день вынесения решения. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Отказывая в удовлетворении требований истца, мировой судья исходил из того, что обязанность ответчика выплачивать проценты за незаконное пользование денежными средствами возникает лишь после того, как истец обратится к ответчику с соответствующим требованием о возврате денежных средств, поскольку до заявления истцом требований о возврате денежных средств ответчик может обоснованно полагать, что стороны состоят в договорных отношениях и пользование ответчиком денежными средствами, уплаченными истцом, носит правомерный характер.

Поскольку Т. не заявлялись требования о взыскании с ответчика денежных средств, уплаченных за жилой дом, и она продолжает проживать в нем и пользоваться им, как своим собственным, мировой судья посчитал, что пользование ответчиком денежными средствами, уплаченными ему истцом по договору купли-продажи, не носит неправомерный характер.

С учетом приведенных обстоятельств, мировой судья, с которым согласился и суд апелляционной инстанции, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных Т. требований о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 21 июля 2010 года по 21 января 2013 года.

Между тем с таким выводом мирового судьи и суда апелляционной инстанции согласиться нельзя по следующим основаниям.

Вступившим в законную силу решением районного суда от 17 февраля 2010 года в удовлетворении исковых требований Т. к У. о признании права собственности на указанный жилой дом, государственной регистрации права  собственности на дом и снятии с регистрационного учета У. и членов его семьи было отказано. Суд признал договор купли-продажи жилого дома между Т. и  У. незаключенным, а следовательно, У. обязан был возвратить полученные от Т. в счет оплаты стоимости  жилого дома денежные средства, составляющие неосновательное обогащение, чего он не сделал, продолжая неправомерно удерживать денежные средства.

Незаконность удержания ответчиком полученных от истца денежных средств в счет оплаты стоимости жилого дома установлена вступившим в законную силу решением мирового судьи от 10 августа 2010 года, принятым по спору между теми же сторонами.  

При таких обстоятельствах имелись основания для взыскания с У.  в пользу Т. процентов за пользование чужими денежными средствами в соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

То обстоятельство, что истец не предъявляет требования о взыскании самой суммы неосновательного обогащения, само по себе не может служить основанием для отказа в иске, поскольку нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие неосновательного обогащения, не содержат такого запрета.

            В целях исправления судебной ошибки, допущенной при рассмотрении дела мировым судьей и судом апелляционной инстанции в применении норм материального права, которая повлекла вынесение незаконного решения,  президиум Оренбургского областного суда решение мирового судьи и апелляционное определение районного суда отменил и вынес новое решение об удовлетворении иска.

(постановление № 44 от 12 августа 2013 года )

 

5. Договор обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств является договором имущественного страхования, и на него распространяются общие положения Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

 

Г. обратился в суд с названным иском к ответчикам ООО «Росгосстрах» и Д., указав в его обоснование, что 14 июля 2011 года произошло дорожно-транспортное происшествие с участием принадлежащего ему на праве собственности автомобиля BA3 и автомобиля NISSAN NOTE под управлением водителя Д. В результате столкновения его автомобиль получил механические повреждения.

Виновным в совершении дорожно-транспортного происшествия признан Д., гражданская ответственность которого застрахована в страховой компании ООО «Росгосстрах». По результатам рассмотрения документов  ООО «Росгосстрах» произвело страховую выплату, с размером которой он не согласился, но страховая компания проигнорировала его заявление. В целях определения суммы ущерба он обратился к независимому эксперту. В момент дорожно-транспортного происшествия в автомобиле  BA3-21063 находилась его супруга, которая получила телесные повреждения. За время вынужденного нахождения на листке нетрудоспособности супруга понесла убытки в виде упущенной выгоды.

Истец просил суд взыскать с ООО «Росгосстрах» недоплаченное страховое возмещение, расходы по оплате услуг оценщика и телеграмм, компенсацию морального вреда, расходы по оплате услуг представителя и по уплате госпошлины, также просил взыскать с Д. компенсацию морального вреда и упущенную выгоду за время нахождения на листке нетрудоспособности его супруги, пострадавшей в дорожно-транспортном происшествии.

Решением районного суда исковые требования Г. удовлетворены частично.

Взысканы с ООО «Росгосстрах» в пользу Г. возмещение ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, стоимость услуг по оценке, расходы по оплате телеграмм, расходы по уплате государственной пошлины и по оплате услуг представителя, в остальной части иска отказано.

В удовлетворении исковых требований Г. к Д. отказано.

Взысканы с ООО «Росгосстрах» в пользу АНО «Лаборатория судебных и технических экспертиз» расходы по оплате услуг эксперта за проведение судебной экспертизы.

Взысканы с Г. в пользу АНО «Лаборатория судебных и технических экспертиз» расходы по оплате услуг эксперта за проведение судебной экспертизы.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда решение суда оставлено без изменения.

Изучив доводы кассационной жалобы Г., проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

В кассационной жалобе Г. указывал на то, что судебными инстанциями незаконно отказано в удовлетворении требований о взыскании в его пользу компенсации морального вреда со страховой компании и не взыскан штраф с ответчика на основании пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

Данные доводы заявителя заслуживают внимания по следующим основаниям.

Отказывая в удовлетворении требований истца о компенсации морального вреда, предъявленных к страховщику,  судебные инстанции исходили из того, что по рассматриваемой категории имущественных споров компенсация морального вреда не предусмотрена. Кроме того, доказательств причинения истцу морального вреда не представлено.

Между тем возможность компенсации морального вреда, причиненного потребителю вследствие нарушения его прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, предусмотрена статьей 15 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

В силу пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Согласно правовой позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 2 Постановления от 28 июня 2012 года          №  17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», в отдельных видах договорных отношений с участием потребителей, регламентация которых осуществлена специальными законами Российской Федерации (среди них перечислен и договор имущественного страхования), Закон о защите прав потребителей применяется в части, не урегулированной специальными законами.

В этой связи применительно к договору страхования (как к отношениям, возникающим из договоров об оказании иных видов услуг с участием гражданина, последствия нарушения условий которых не подпадают под действие главы  III Закона о защите прав потребителей) с учетом разъяснений, приведенных в абзаце 2 пункта 2 постановления, должны применяться общие положения Закона, в частности, об ответственности за нарушение прав потребителей (статья 13) и о компенсации морального вреда (статья 15).

Договор обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств является договором имущественного страхования, и на него распространяются общие положения Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

Следовательно, при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных законом, которые не были удовлетворены в добровольном порядке страховщиком, суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя компенсацию морального вреда и штраф.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду (пункт 6 статьи 13 Закона).

Таким образом, суды предыдущих инстанций, установив факт нарушения прав истца на получение страхового возмещения в полном объеме и удовлетворяя его требования о взыскании недоплаченного страхового возмещения, должны были разрешить вопрос о взыскании с ответчика ООО «Росгосстрах» в пользу истца компенсации морального вреда и штрафа в размере 50% от суммы удовлетворенных требований.

Президиум Оренбургского областного суда кассационную жалобу Г. удовлетворил частично.

Решение районного суда и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда в части отказа в удовлетворении требований Г. о взыскании компенсации морального вреда с ООО «Росгосстрах» отменил и вынес в этой части новое решение, взыскав с общества с ограниченной ответственностью «Росгосстрах» в пользу Г. компенсацию морального вреда и дополнив указанием на взыскание с ООО «Росгосстрах» в пользу Г.  штрафа за неисполнение требований потребителя.

(постановление № 44г-45 от 12 августа 2013 года)

 

6. В случае нарушения страхователем сроков уплаты страховых взносов, если договор добровольного страхования имущества в установленном порядке не прекращен или не расторгнут, страховщик не освобождается от выплаты страхового возмещения.

 

К. обратился с вышеназванным иском к ООО «Росгосстрах», указав, что 21 марта 2011 года между ним и ООО «Росгосстрах» был заключен договор добровольного страхования транспортных средств РОСГОССТРАХ АВТО «Защита» на условиях Правил добровольного страхования транспортных средств и спецтехники № 71 от 11 февраля 2010 года. В соответствии с заключенным договором страхования ответчик за обусловленную договором сумму в пределах соответствующих страховых сумм обязан возместить ущерб, причиненный его имуществу вследствие страховых случаев, в соответствии с условиями договора страхования при наступлении страхового события.

17 февраля 2012 года истец, управляя принадлежащим  ему автомобилем марки ВАЗ, при движении задним ходом не убедился в безопасности маневра и допустил наезд на стоящий рядом автомобиль. По факту дорожно-транспортного происшествия он обратился в страховую компанию с заявлением о выплате страхового возмещения в рамках добровольного страхования транспортных средств и предоставил все необходимые документы, подтверждающие наступление страхового случая. Ответчик отказал в выплате страхового возмещения, ссылаясь на то, что на момент наступления страхового случая    второй страховой взнос уплачен истцом в меньшем размере в нарушение пункта 9.1 Приложения № 1 к Правилам страхования. Считает, что он полностью исполнил обязательства по договору добровольного страхования транспортного средства, выплатив страховую премию по договору добровольного страхования. Истец после уточнения требований просил взыскать с ООО «Росгосстрах» стоимость восстановительного ремонта транспортного средства без учета износа, определенную независимым оценщиком, расходы на проведение независимой экспертизы по определению стоимости восстановительного ремонта транспортного средства, расходы по оплате почтовых услуг, компенсацию морального вреда, неустойку за невыполнение законных требований потребителя, расходы по оплате услуг представителя, а также штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в его пользу.

Решением мирового судьи исковые требования К. удовлетворены частично.

С ООО «Росгосстрах» в лице филиала в Оренбургской области в пользу К. взыскано страховое возмещение, неустойка, компенсация морального вреда, расходы по оплате услуг оценщика, расходы по оплате услуг представителя, расходы по оплате почтовых услуг, штраф.

С ООО «Росгосстрах» в лице филиала в Оренбургской области  взыскана в доход государства государственная пошлина.

Апелляционным решением районного суда решение мирового судьи отменено и принято новое решение, которым в удовлетворении иска отказано.

Изучив доводы кассационной жалобы К., проверив материалы дела, президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Отменяя решение мирового судьи, суд апелляционной инстанции руководствовался положениями пункта 42 Правил добровольного страхования транспортных средств и спецтехники № 171, согласно которому в случае неуплаты страхователем страховой премии (страхового взноса) в предусмотренные договором страхования сроки или уплаты ее в меньшей, чем предусмотрено договором страхования, сумме страхование, обусловленное договором страхования, заключенным на условиях настоящих Правил, не распространяется на события, имеющие признаки страхового случая, произошедшие в период с 00 часов 00 минут даты, следующей за датой, указанной в договоре страхования как дата уплаты страховой премии (страхового взноса). В дальнейшем страхование может распространяться на страховые случаи, произошедшие с даты, следующей за днем фактической уплаты страхового взноса, если иное не предусмотрено настоящими Правилами и/или договором страхования.

Пунктом 9.1 Приложения  № 1 к настоящим Правилам предусмотрено, что в случае неуплаты страхователем страховой премии (страхового взноса) в предусмотренные договором сроки или уплаты ее в меньшей, чем предусмотрено договором страхования, сумме страхование, обусловленное договором страхования, не распространяется на события, имеющие признаки страхового случая, произошедшие в период с 00 часов 00 минут даты, следующей за датой, указанной в договоре страхования как дата уплаты страховой премии (страхового взноса). В этом случае страхование, обусловленное договором страхования, распространяется на страховые случаи, произошедшие с 00 часов 00 минут даты, следующей за датой уплаты страхователем суммы просроченного страхового взноса, но не ранее подписания сторонами акта осмотра ТС.

Поскольку второй страховой взнос до наступления страхового события, заявленного истцом, уплачен не был, суд апелляционной инстанции  пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца и взыскания с ответчика страхового возмещения.

Данные выводы суда апелляционной инстанции президиум признал неправильными, исходя из следующего.

Страховым полисом установлено, что страховая премия по договору страхования автомобиля уплачивается в рассрочку, путем внесения трех страховых взносов.

Согласно квитанциям на получение страховой премии (взноса), выданным ООО «Росгосстрах», истцом был уплачен первый страховой взнос 21 марта 2011 года; второй страховой взнос – 21 апреля 2011 года, третий страховой взнос – 20 июня 2011 года.

Дорожно-транспортное происшествие, в котором автомобиль истца получил механические повреждения, произошел 17 февраля 2012 года, то есть уже после внесения истцом страховой премии в полном размере. 

При таких обстоятельствах выводы суда апелляционной инстанции о том, что второй страховой взнос до наступления страхового события, которое послужило поводом для обращения истца за страховой выплатой, истцом уплачен не был, противоречат материалам дела.

В соответствии со статьей 929 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

Основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения предусмотрены в статьях 961, 963, 964 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно приведенным правовым нормам в случае нарушения страхователем сроков уплаты страховых взносов, если договор добровольного страхования имущества в установленном порядке не прекращен или не расторгнут, страховщик не освобождается от выплаты страхового возмещения.

Названная правовая позиция изложена также в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 30 января 2013 года.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, мировой судья   правильно признал повреждение автомобиля истца страховым случаем и обоснованно  взыскал со страховой компании  ООО «Росгосстрах» сумму страхового возмещения.

То обстоятельство, что истец уплатил вторую часть страхового взноса частично,  не освобождает страховщика от исполнения обязанности по выплате страхового возмещения, поскольку действие договора страхования в связи с невнесением очередного платежа в силу договора страхования автоматически не прекращается.

Кроме того, как было указано выше, из материалов дела следует, что к моменту наступления страхового случая 17 февраля 2012 года страховая премия истцом была уплачена в полном размере.

При таких обстоятельствах у суда апелляционной инстанции отсутствовали основания для отказа в иске.

(постановление № 46 от 12 августа 2013 года)

 

Вопросы применения норм процессуального права

 

1. В силу положений статьи 129 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, если от должника в установленный срок поступят возражения относительно исполнения судебного приказа, он подлежит отмене судьей.

 

ИФНС России по г. Орску Оренбургской области обратилась к мировому судье с заявлением о выдаче судебного приказа, ссылаясь на то, что должник Н. в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации является плательщиком транспортного налога, земельного налога и налога на имущество физических лиц, которые своевременно ею не были уплачены. На сумму неуплаченных налогов в соответствии со статьей 75 Налогового кодекса Российской Федерации начисляется пеня за каждый календарный день просрочки исполнения обязанности по уплате налога. В соответствии со статьями 69 и 70 Налогового кодекса Российской Федерации Н. направлены требования об уплате налогов, сбора, пени, штрафа, в соответствии с которыми она обязана уплатить налоги за 2011 год и начисленные пени.

ИФНС России по г. Орску Оренбургской области просила выдать судебный приказ о взыскании с должника Н. задолженности за 2011 год по налогу на транспорт и по налогу на имущество и пени.

Судебным приказом, выданным  мировым судьей, взысканы с Н. в пользу ИФНС России по г. Орску Оренбургской области задолженность за 2011 год по транспортному налогу и сумма пени за несвоевременную уплату налога, задолженность за 2011 год по налогу на имущество и сумма пени за несвоевременную уплату налога.

Взыскана с должника Н. в доход муниципального образования  «Город Орск» государственная пошлина, которая должна быть перечислена на расчетный счет ИФНС России по г. Орску Оренбургской области.

Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы Н., президиум Оренбургского областного суда приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 126 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебный приказ по существу заявленного требования выносится в течение пяти дней со дня поступления заявления о вынесении судебного приказа в суд.

            Согласно статье 128 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья высылает копию судебного приказа должнику, который в течение десяти дней со дня получения приказа имеет право представить возражения относительно его исполнения.

            В силу положений статьи 129 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, если от должника в установленный срок поступят возражения относительно исполнения судебного приказа, он подлежит безусловной отмене судьей.

Согласно справочному листу копия судебного приказа в день его вынесения была направлена должнику по адресу, указанному взыскателем в заявлении о выдаче судебного приказа. Между тем из материалов дела следует, что почтовое отправление было возвращено в судебный участок в связи с истечением срока хранения. Это подтверждает довод заявителя о неполучении копии судебного приказа, невозможности в установленный законом срок подать возражения относительно его исполнения и, соответственно, о лишении должника возможности в полной мере реализовать свои процессуальные права.

В кассационной жалобе заявитель указывает, что она не согласна с вынесенным судебным приказом, так как ИФНС России по г. Орску Оренбургской области был неправомерно произведен расчет пени за несвоевременную уплату транспортного налога и налога на имущество,  налоговых уведомлений об уплате налога она не получала, по адресу, указанному налоговым органом в налоговых уведомлениях и в заявлении о выдаче судебного приказа, с 29 марта 2012 года она не проживает.

            При таких обстоятельствах в целях восстановления нарушенных прав свобод и законных интересов заявителя президиум Оренбургского областного суда судебный приказ отменил с разъяснением взыскателю ИФНС по г. Орску Оренбургской области права предъявления данных требований в порядке искового производства с соблюдением правил подсудности.

(постановление № 40 от 22 июля 2013 года)

 

2. Неправильное определение преюдициального значения решений судьи городского суда, принятых по жалобам по делам об административных правонарушениях, явилось основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.

М.  обратился к  мировому судье с  вышеназванным  иском к ОАО «САК «Энергогарант», указав, что в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 08 марта 2012 года по вине водителя трактора «Беларус-82.1» К., его автомобиль ВАЗ  получил механические повреждения. Гражданская ответственность виновника дорожно-транспортного происшествия застрахована в ОАО «САК «Энергогарант». Страховая компания отказала ему в страховой выплате по причине того, что в отношении него был составлен протокол об административном правонарушении и вынесено постановление от 11 марта 2012 года. Однако ответчику он представил копии решений суда, которыми все постановления в отношении него были отменены и изменены. При этом  виновником ДТП признан водитель К. Считает, что ответчик незаконно и необоснованно отказал ему в выплате страхового возмещения. Истец просил взыскать с ответчика стоимость восстановительного ремонта автомобиля с учетом износа, расходы по оплате услуг эксперта, компенсацию морального вреда, а также за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50% от присужденной судом в его пользу денежной суммы.

Решением мирового судьи исковые требования М. удовлетворены частично.

Взысканы с ОАО «САК «Энергогарант» в пользу М. стоимость восстановительного ремонта,   расходы по оплате оценки ущерба, в остальной части иска отказано.

Взыскана с ОАО «САК «Энергогарант» в доход государства государственная пошлина.

Апелляционным определением городского суда решение мирового судьи оставлено без изменения.

Проверив материалы дела и доводы кассационных жалоб М. и ОАО «САК «Энергогарант», президиум Оренбургского областного суда пришел к следующему.

Разрешая спор и частично удовлетворяя требования истца, мировой судья, с которым согласился и суд апелляционной инстанции, пришел к выводу о невиновности водителя М. в совершении дорожно-транспортного происшествия, посчитал установленной вину водителя трактора   «Беларус-82.1» К., гражданская ответственность которого на момент дорожно-транспортного происшествия была застрахована в  ОАО «САК «Энергогарант», и пришел к выводу о том, что ответчик обязан возместить истцу причиненный в результате дорожно-транспортного происшествия ущерб в пределах установленной статьей 7 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» страховой выплаты, взыскав с ответчика в пользу истца стоимость восстановительного ремонта автомобиля и расходы на проведение оценки.

Доводы кассационной жалобы ОАО «САК «Энергогарант» о незаконности и необоснованности вышеприведенных выводов мирового судьи и суда апелляционной инстанции президиум посчитал заслуживающими внимания по следующим основаниям.

В силу части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях деяний лица, в отношении которого вынесен приговор,  по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года      № 23 «О судебном решении», на основании части 4 статьи 1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по аналогии с частью 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, следует также определять значение вступившего в законную силу постановления и (или) решения судьи по делу об административном правонарушении при рассмотрении и разрешении судом дела о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесено это постановление (решение).

Как следует из материалов дела, инспектором по исполнению административного законодательства вынесено постановление б/н по делу об административном правонарушении по факту дорожно-транспортного происшествия с участием принадлежащего истцу и находящегося под его управлением автомобиля   ВАЗ и трактора «Беларус-82.1», принадлежащего МУП «КСК», которым управлял К. В результате дорожно-транспортного происшествия транспортным средствам причинены механические повреждения.

В постановлении указано, что данное дорожно-транспортное происшествие явилось следствием нарушений, допущенных водителями транспортных средств:

1) водитель К., управлявший трактором «Беларус-82.1» и осуществлявший аварийную стоянку на краю проезжей части улицы в связи с оформлением материалов по ранее совершенному дорожно-транспортному происшествию, допустил нарушение пункта 2.5 Правил дорожного движения Российской Федерации, а именно: не выставил знак аварийной остановки;

2) водитель М. допустил нарушение пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, а именно: не выдержал безопасную скорость движения, позволяющую сохранять постоянный контроль за движением транспортного средства, не учел дорожные условия (скользкое покрытие, не обработанное противогололедной смесью), особенности и состояние транспортного средства  (при движении на заднеприводном автомобиле на задней оси транспортного средства ВАЗ-21061 установлены разные шины, одна из которых ошипована, вторая не ошипована).

Данным постановлением дело об административном правонарушении по факту дорожно-транспортного происшествия с участием водителей М. и К. прекращено и постановлено:

за нарушение пункта 2.5 Правил дорожного движения Российской Федерации водителем К. возбудить дело об административном правонарушении по части 1 статьи 12.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях;

за нарушение пункта 3 Основных положений по допуску транспортных средств к эксплуатации (далее – Основные положения), пункта 5.5 приложения к Основным положениям М. возбудить дело об административном правонарушении по части 1 статьи 12.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. 

Решением судьи городского суда по делу по жалобе М. на постановление по делу об административном правонарушении постановление инспектора по исполнению административного законодательства изменено, исключено из данного постановления указание на нарушение М. пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации и пункта 3 Основных положений, пункта 5.5 приложения к Основным положениям со ссылкой на то, что Кодекс Российской Федерации об административных правонарушения